Дэвид Бишоф - Чужие: Геноцид. Чужая жатва [сборник, litres]

– Невероятно! – сказал Грант, но при этом в глазах его не вспыхнул алчный блеск.

– Изумительно, – произнесла Александра. – Мы нашли золотую жилу.

Полковник посмотрела на Гранта:

– Я думаю, вы без труда сможете наполнить целый резервуар.

Она похлопала ладонью по металлическому сосуду, и он отозвался гулким звуком.

– Есть одна маленькая проблема, – ответил Дэниел. – Как быть с малышкой-королевой?

Гигантское существо, взгромоздившееся на вершину кокона, даже не замечало их присутствия. Внимание королевы было сконцентрировано где-то далеко в пространстве, будто она медитировала.

– Я уверен, что она сейчас управляет черными, которые преследуют красных, – сказал Бегалли. – Она настолько поглощена этим, что даже не заметила гибели своих стражников.

Профессор быстрым взглядом осмотрел пещеру.

– Четыре сосуда, четыре охранника. Великолепное совпадение. Похоже, мы получили зал в свое распоряжение. Все, что осталось – покончить с королевой, которая даже не двигается! – сказал доктор, широко улыбнулся и подошел ближе к сверкающей сокровищнице. – Выглядит аппетитно, не правда ли? А какие чудеса сулит нам это вещество! Мне не терпится…

Внезапно он замолчал, и лицо его приобрело хитрое выражение.

– Не терпится? Это вроде как моя экспедиция, чего же именно вы так ждете? – спросил Грант.

– Ничего. Ничего, сэр, – сказал Бегалли и двинулся по направлению к кокону. – Мне не терпится просто посмотреть. Я никогда не думал, что увижу все это так близко. Боже, как красиво!

Королева-матка сидела неподвижно, словно статуя. Сидела тихо, как смерть.

«Красиво? Может ли ужасное быть красивым?» Козловски не могла сопротивляться своим мыслям.

Симпатичное лицо Майклза, закипающее от кислоты.

Его крик.

Ее вина.

Ей хотелось повернуться и убежать из этого места. Оно оказалось куда страшнее, чем она могла только вообразить. Дух Питера Майклза, казалось, витал в этом дьявольском зале.

Александра постаралась успокоиться. Она знала, что никогда не сможет оправиться от травмы, которую получила в тот ужасный день в Голливуде. Козловски понимала, что с этим ей придется жить до конца своих дней.

Но она никак не ожидала, что ей предстоит пережить весь этот кошмар снова.

Только на этот раз ее кожа покроется волдырями, обнажая череп.

– Красиво? – переспросил Грант. – Я в этом уже не уверен. Ради этой «красоты» погибли люди. И в этом виноват я…

– Не время для самобичеваний, – сказала Козловски. – Рада слышать, что у вас все-таки есть совесть, но нужно довести миссию до конца. Бегалли, отойдите. Мы не можем рисковать. Я хочу, чтобы эта тварь была мертвой, и я сейчас сама ее…

Однако Грант уже не мог себя контролировать – смерть трех солдат прямо у него на глазах действительно потрясла его.

– Не знаю, – сказал он. – Я уже ничего не знаю.

– Мистер Грант, вы сами заварили всю эту кашу!

– Да, и теперь я должен жить с этим до конца своих дней. Это расплата за мое невежество. Но вы, Бегалли, – сказал Грант и навел на профессора свое ружье. – Вы саботировали экспедицию с самого первого дня.

– Что? – удивился Бегалли и отступил назад.

– Не врите мне! Я следил за вами и чертовски хорошо знаю, что вы в этом замешаны. Вы все еще работаете на «Мед-Тех», не так ли?

– Что ж, я действительно причастен кое к чему, – сказал Бегалли и вздохнул. – Я веду независимые от «Нео-Фарм» исследования и планировал опубликовать статьи о своих открытиях.

– Статьи?

– Это же новый вид чужих! Я войду в историю. Я прославлюсь… на века!

– Статьи? – снова повторил Грант.

– У меня достаточно денег, Грант. И я всегда ненавидел «Мед-Тех». Все, к чему я стремлюсь, – это признание моих научных заслуг. Вот почему я захотел пойти в улей. Может быть, я напишу даже книгу… Да, бестселлер!

– Вы слышали, Грант? – сказала Козловски. – Все, в чем его можно обвинить, – чрезмерное научное рвение. А теперь отойдите…

– Откуда вы знаете, что он не врет?

Дэниел собирался сказать что-то еще, но внезапное пронзительное шипение заставило его замолчать.

Неожиданно, никак не выказав агрессии, королева прыгнула на них.

Она пролетела в воздухе и приземлилась рядом с доктором Бегалли. Потрясенный профессор попытался обернуться…

Изо рта королевы появилась длинная трубка с внутренними челюстями, которые моментально разрезали кожу его головы, пробили череп и выдавили глаза из глазниц.

Козловски застыла от ужаса. Никто никогда и не думал, что королева способна нападать. Разве она не должна сидеть на своем коконе как прикованная? Может быть, многие из особенностей чужих людям до сих пор неизвестны?

На все эти мысли у нее ушло меньше секунды. Ее оружие уже было наготове. Полковник прицелилась и выстрелила.

Хенриксон стрелял одновременно с Козловски.

Их огненные струи сошлись в одной точке на теле королевы. Она зашипела и завопила, и из глубокой раны в ее груди хлынула кровь прямо на голову Бегалли, сжигая лицо доктора. Королева направилась в сторону солдат, сжимая передние конечности и пытаясь дотянуться до людей.

Алекс подняла ружье и прицелилась в голову.

Существо продолжало наступать.

Хенриксон присоединился к стрельбе, и голова королевы разлетелась, как гнилая дыня.

Оба быстро отступили назад, чтобы избежать попадания кислоты, в то время когда громадная королева-матка билась в предсмертной агонии.

Когда она затихла, Козловски подошла ближе и посмотрела на массивное тело.

К счастью, все произошло далеко от кокона, и маточное молочко не пострадало.

– Вот и все, – сказала Александра. – Жаль, что Бегалли погиб. Давайте быстро закачаем молочко в резервуар и уберемся отсюда.

Она подошла к беспилотнику и вытянула трубку вакуумного насоса. Оставалось сделать самое простое.

Когда резервуар наполнился доверху, Козловски выключила насос. Осталось еще довольно много маточного молочка, но его не во что было закачать.

– Надеюсь, этого будет достаточно, – сардонически сказала Александра.

– Да, – ответил Грант. – Полагаю, этого хватит.

– Что-то не так, Грант?

– Я думаю, вы и так знаете, что меня беспокоит, – сказал Дэниел и тяжело вздохнул. – К тому же я ничего не могу понять. Всего несколько человек знали о нашем проекте по инкубационному выращиванию чужих. Если саботаж устроил не Бегалли, то кто?

Неумышленно Козловски ухватилась за свое ружье. Она думала о том же самом.

Она уже хотела обернуться, когда вдруг сзади раздался голос Хенриксона:

– Спасибо, ребята. Вы все сделали отлично. А теперь, пожалуйста, бросьте оружие. На таком близком расстоянии один заряд плазмы может покончить с вами обоими.

– Хенриксон? – сказал Дэниел, сел на колено и положил свое оружие на землю. – Это был ты?