Мария Самусенко - Небесный город [СИ]

— Она их убила? Чтобы её не опознали? — невольно ужаснулся я, всё-таки серенийские корни дали о себе знать — у нас это самое страшное преступление.

— Нет, их убили. Скорее всего, — успокоил меня хозяин кабинета. — Слишком уж много несчастных случаев. Магистр, сместивший Багряного, тоже погиб из-за отказа аппаратуры… Такое редко бывает, но бывает, — и замолчал, задумавшись о чем-то своём.

— Что бывает? — не понял я.

— Отказ всей аппаратуры крио-камеры…

— Но это могло быть и спровоцировано.

— Могло, — равнодушно пожав плечами, подтвердил мои слова хозяин кабинета, который так и не представился и, похоже, не собираясь делать это. — Но учитывая взрыв на корабле, доставлявшем этого Магистра, могло и не быть спровоцировано.

— Если и этот взрыв не был устроен специально, чтобы что-то скрыть.

— Да, вы нам подходите, — кивнул он головой, широко улыбнувшись своим мыслям. — Ваш декан не подвел нас.

— Эта молодая женщина — моя первая работа? — я кивнул на экран.

— Да. Ознакомьтесь с досье МараМави Умбры, — он протянул мне тонкую серую папку.

— С её досье? — я кивнул головой на экран, где замерло равнодушное ко всему живому лицо холры.

— Да, — и занялся документами, заложенными в память его компьютера.

Я раскрыл папку и начал читать. Внутри было всего лишь четыре документа, каждый самое большое на полтора листа. На одном личные данные молодой женщины: имя, дата рождения, пол, снимок сетчатки (в соответствующем чипе) и отпечатки пальцев. На двух других листах шли результаты медицинского обследования: рост, вес, соотношение мышечной массы и жировых отложений, анализ крови, лимфы (чему я не сказано удивился, я даже не знал, что такой анализ существует), исследование всего глаза, костей, запись стоматологического обследования и снимок челюстей. Исследования психиатров было на отдельном листе и признавало МараМави Умбру полностью нормальной. А остальные врачи отметили её совершенно здоровой, биологический возраст — не старше восемнадцати лет. Дополнительные анализы показывали, что в своё время её организм получил в избытке фторовых и феноловых соединений. Но это говорило о неблагоприятной среде обитания и не более. Специально сделанные снимки показали наличие в организме холры инородных тел, соединенных в какую-то схему. Сама МараМави не дала никаких объяснений об источники этих тел, только пожала плечами и сообщила о слухах, что будто бы все Старшие Стражи, Фол Боба и Магистры, вышедшие из них, живые бомбы, то есть заминированные.

Четвертый лист содержал отчет саперов об исследование снимков инородных тел, обнаруженных в теле холры. К сожалению, они подтверждали, что эта схема взрывного устройства, которое блокируется вторым чипом, расположенным над первым, и оба эти чипа должны содержать ещё какую-то информацию, которую наши компьютерные устройства считать не могут.

— Это всё? — спросил я, заинтригованный этим случаем.

— А вам ещё что-то нужно? — иронично поднял бровь хозяин кабинета.

— Хотелось бы посмотреть записи других допросов, — попросил я, робея отчего-то. — Нужно понять, в чем ошибка.

— Не хотите наступать на те же грабли?

— Хотелось бы понять, в чём проблема… и…

— С ней работать будете вы… Ваша задача разговорить и расположить её к себе…

— Я специалист по ксенопсихологии, а не ведение…

— А от вас только это и требуется. Работа по специальности. И ничего более… Цели беседы я буду сообщать вам перед каждой встречей с холрой, — отрезал он.

— Запись, пожалуйста, — решил настоять я на своём. — Можно, и без звука.

Пожав плечами, он включил запись допроса, правда, со звуком, но уменьшив громкость до минимума. И я смотрел допросы. Они шли, примерно, через каждые тридцать шесть часов. Всё сводилось к тем же вопросам, что и на первом виденном мной допросе. Толстяк так же кричал на помощницу и подозреваемую, так же размахивал кулаками. И на последнем допросе даже смял очередную фигурку, которую сложила из бумаги холра, и попытался ударить молодую женщину.

А дальше началось непонятное.

Холра попятилась, хотя до этого легко уворачивалась от его выпадов, споткнулась, упала. Её нога СОВЕРШЕННО СЛУЧАЙНО ударила по ногам офицера спецслужбы, и тот упал, ударившись головой о стол, и потерял сознание.

Естественно, сразу же вбежала охрана, всех заставили замереть. Подозреваемую увели прочь. Прибежавший врач осмотрел пострадавшего офицера и отправил его куда-то на носилках, скорее всего, в лазарет.

— Он ведь выжил? — поинтересовался я. И сразу же почувствовал себя глупо — в убийстве офицера МараМави не обвиняли. — Офицер вашей службы?

— Конечно. Какое у вас впечатление? — он снова кивнул на экран.

— Умбра пыталась его проучить за грубость, — выдвинул я предположение, отметив про себя, что сделала она это очень умно — всё выглядело, как случайность, несчастный случай.

— У меня сложилось такое же впечатление… Ещё что-нибудь? — поинтересовался у меня хозяин этого кабинета.

Он правильно истолковал моё смущение и сомнения. Мне никак не давала покоя фигурка, сложенная холрой.

— Она складывает какую-то фигурку из бумаги. Можно посмотреть ещё раз.

— Конечно, — он отмотал назад. И пустил запись. Я снова видел, как холра отрывает квадрат от одного из оставленных листов бумаги и начинает складывать фигурку. Постепенно лист бумаги уменьшался под её пальцами, приобретая форму.

— Остановите, пожалуйста… Укрупните, фигурку. Журавль?!! — обмер я, опознав фигурку.

— О чем вы? Да, похоже, — вынужден был согласиться он. — Вы знаете это холровское хобби.

— Это оригами. И оно не только у холров. Оно сохранилось на различных планетах. Она складывает журавля… Скажите, а у себя в камере она их так же складывает?

— Да, из бумажных салфеток. Это важно?

— Ещё не знаю, — пожал плечами я. — С этими фигурками журавлей связано какое-то поверье. Нужно сложить тысячу, по-моему именно тысячу, фигурок журавлей и соединить их одну ленту или связку и твое самое сокровенное желание сбудется.

— И что это, по-вашему, может нам дать?

— Не знаю, — пожал плечами я. — Может, она верит в это. Может, хочет, чтобы мы поверили, что она в это верит.

— Но всё это при условии, то она знает об этом поверье.

— Конечно, — кивнул я, поднимаясь со стула. — Может, это просто способ убить время…

— Ещё что-нибудь это значит? Увлечение этим самым гарми.

— Оригами… Да, значит. Это значит, что у неё ловкие пальцы, хорошо развита координация. И она очень терпелива… Иначе не освоила бы это искусство.

— Что ещё можете сказать?

— Она очень спокойна, хладнокровна. Кажется, не особенно эмоциональна. И может за себя постоять, не потеряв при этом «лицо».