Мария Самусенко - Янтарный рассвет [СИ]

— Ну, что поздравляю: чиста, как в день рождения, — продолжал нагло усмехаться охранник.

— Я знаю, — и спешно направилась с рюкзаком на работу (его уже досмотрели, но ничего запрещенного или странного не нашли и, составив список вещей в нем, разрешили мне взять его с собой), но увернуться я не успела и получила приветствие по пятой точке от этого мерзкого охранника из Кубаса.

И я снова закипела.

Эти выходца из Кубаса все такие больные, озабоченные сексом. Для них любить — означало только секс, как и семейная жизнь. Мой отец был из этого района, он замучил всех своими сальными шутками и грязными намеками. Мне приходилось каждый раз одергивать себя при встрече с этим охранником. Мне жутко хотелось отделать этого наглеца как следует. Но он был слабаком: и пары ударов хватило бы, чтобы убить его, что привлекло бы ко мне не нужное внимание. И я снова ушла, пряча свой гнев в глубине себя. Сама я родилась, как и мама в Ряани, нас ещё называют косопузыми. Это так пережиток прошлого, когда топоры носили за поясом.

Но сегодня всё это станет не важно — все это кончится, так или иначе.

Я без проблем дошла до рабочей раздевалки, здороваясь с сослуживцами. Я старалась не выходить за рамки своего обычного поведения. Молча выслушала назначение, переодевшись в рабочий комбинезон серо-зеленого цвета. Молча подошла к мастеру, взяла направление на участок, едва не прыгая от радости: туннель, который я сегодня обслуживала, был у самых ангаров.

Пройдя все формальности и сумев захватить с собой рюкзак, я оседлала тележку с мотором и инструментами и поехала на свой участок, заниматься мелким текущим ремонтом. В технических туннелях не было столько камер наблюдения, как в залах для космонавтов, складах и по периметру. Здесь отслеживали по сигналам ИДЧИПа.

Обычно на такой ремонт, который предстояло сделать мне, тратили около трех часов. Но я справилась за полтора, гоняя тележку с невероятной скоростью, естественно блокируя её сигнал и оставляя ЧИПТАЙ, как это называли младшие техники. Этому приспособлению меня научили уже здесь. ЧИПТАЙ делался из испорченных, списанных чипов, соединенных с таймером. Как только время ремонта в одном месте заканчивалось, то чип уничтожался (как правило, сгорал от перегрузок), посылая сигнал по твоему пути до следующего чипа по проводам, проложенных заранее ещё при постройке здания космопорта. Самое главное было не ошибиться с расчетом времени. Я заранее приготовила необходимое количество ЧИПТАЙев, но значительно более высокого класса и они сгорали полностью не оставляя следов своей установки, мне даже удалось «установить» время прохождения сигнала, чтобы он соответствовал скорости движения тележки.

Вот и сейчас я мчалась от одного пункта до другого, не забывая здороваться со встречаемыми коллегами. Со мной здоровались в ответ. Младшие техники получали мало денег, — они обходились дешевле, чем роботы, — и почти не имели шансов подняться по служебной лестнице. Из-за всего этого мы составляли отдельный класс, эдакую касту. Так что если ты не выслуживаешься перед начальством, у тебя хорошие отношения с сослуживцами, то тебя и не выдадут мастерам. Если и увидят, что ты что-то делаешь такое, то сделают вид, что не поняли, конечно, если ты что-то не воруешь. За это сдадут, не колеблясь, чтобы не усилили надзор за всеми. Такой не явный сговор позволял использовать освободившееся время по своему усмотрению, и многие подрабатывали в рабочее время. Мастера закрывали на это глаза — главное, чтобы ты не попался за подработкой и был на месте во время проверок.

Я добралась до тупика, в котором начиналась старая вентиляционная шахта. Она была хорошо запечатана.

Я узнала о ней тогда, когда готовилась к ответу на Вызов, только Магистр Стражей мог запросить, не вызывая подозрения, такую старую информацию. Я это и сделала.

Я знала, что не смогу убить вызвавшего меня и стала готовить пути к отступлению. Заложила взрывчатку с дистанционным управлением в стену зала Вызова, спрятав пусковое устройство в бусине четок, с которым никогда не расставалась. Доспехи я отослала в Небесный город и свои счета вывела с планеты.

А потом я проиграла.

Мне вынесли вердикт, признав проигравшей и виновной. Я с выражение лица, способным выказывать эмоции также, как безликие шлемы Охотников, выслушала их и нажала на кнопку дистанционного устройства пуска.

Взрыв.

Только бы устоять на ногах.

Магистры бросились врассыпную, к запасным выходам, я — в образовавшийся взрывом проем.

Стражи стояли непоколебимыми изваяниями, как безликие идолы неведомого народа, не двигаясь с места. Я была одной из них и Магистром к тому же. Может быть, прояви я смелость, они могли встать на мою сторону. Но встали ли? И какая часть из них? Но эти мысли пришло позже. Я бросилась прочь. А они не стали двигаться с места: без приказа в письменной форме они в подобной ситуации ничего не сделают — обычный способ защитить себя в случаи крупных конфронтаций между магистрами.

Я бросилась наверх по ступеням, не доверяя лифтам, чтобы меня не смогли заблокировать между этажами или убить ядовитым газом, закачав его в кабину. Мой звездолет стоял готовым к вылету, как у всех магистров. Не знаю до сих пор, что спасло меня: интуиция, сигнал от одного из Стражей или беспокойство моего знакомого храмовника. Просто из моего подсознания всплыло одно короткое слово — «заминирован».

Едва я взглянула на свой звездолет, как всё стало ясно: не я одна готовилась.

Я с трудом заставила свой корабль подняться в воздух (он никак не хотел заводиться, словно чувствовал, что случится потом). Установила автопилот на определенную высоту и облет препятствий я занялась взрывчаткой. Увы, эта схема оказалась мне не по зубам. А оставаться на такой низкой высоте было очень опасно — радарами, конечно, не засекут, но есть и другие средства, а очухавшиеся магистры могли уже подписывать или подписали письменное распоряжение о моем аресте или убийстве при оказании сопротивления. Что развязывала руки Стражам всех уровней.

Так что я перепрограммировала автопилот и направилась в грузовой шлюз. Я соскользнула через него на крышу одного из домов и спустилась вниз, стараясь смешаться с толпой. Мой корабль пролетел ещё домами над пятнадцатью и взмыл вверх, к звездам. Он заложил такой резкий вираж, выходя на подъем, что я испугалась, как бы мои враги не сообразили — я покинула судно.

Звездолет поднимался все выше и выше. Собралась толпа, провожая его взглядами множества глаз. Он почти вышел за пределы атмосферы. А я наблюдала за ним снизу, и уже жалела, что покинула его. И тут в небе сверкнула еще одна звезда. Она пролетела через небо к той искорке, в которую превратился мой звездолет. Врезалась в неё.