Джеймс Фелан - Одиночка

— Хорошо, — согласился я. Такое известие способно вселить в людей непреодолимый страх. Лучше не суйся на улицу, потому что, если тебе не повезет, ты станешь Охотником, проклятым Охотником…

Боб, стоявший возле ворот, махнул нам рукой. Двигатель заревел, и Даниэль завел машину на территорию спортивного комплекса. Мы вышли из кабины только после того, как огромные металлические створки с грохотом захлопнулись за нами.

Внутри было темно. Тут же появились люди — мужчины и женщины — человек десять с фонариками на головах и в руках. Они быстро разгружали машины, попутно здороваясь со мной.

Почти всем досталось во время атаки: у одних был гипс, кое-кто опирался на костыли, у многих красовались синяки и ссадины на лице. Мне подумалось, какой же белой вороной должен был показаться им Калеб на роскошном отполированном мотоцикле, молодой, здоровый, уверенный в себе. Конечно, это было только первое внешнее впечатление, но вот получилось ли у обитателей Челси Пирс заглянуть глубже?

— Привет!

— Здравствуй!

— С прибытием!

Пусть город лежал в руинах, но слова приветствия напоминали о том, что существует нормальная жизнь, что люди уцелели и остались людьми. Я смотрел, как они снуют туда сюда, снимают с машины еду, которую мы привезли, и по телу у меня бегали мурашки от удовольствия. Примерно то же я чувствовал, рассказывая Бобу и Даниэлю, что мне известно. Здешние обитатели так искренне радовались мне, радовались провизии, а я наблюдал за ними и хотел отдать ещё больше. Среди них была девушка моего возраста или немного старше. Я засмотрелся на неё и чуть не упал, споткнувшись, когда мы с Бобом доставали из кузова корзину с едой.

— Эй, малыш, смотри под ноги, — сказал Боб.

— Извини.

Он ухмыльнулся в ответ, заметив, на кого я смотрю.

— Что?

— Ничего. — Боб улыбался во все тридцать два зуба, а я моментально покраснел. — Небось забыл, что в мире есть девчонки?

Я смущенно ответил:

— Не забыл.

— Она красотка.

— Хватит.

Боб рассмеялся.

— Где мои шестнадцать лет! Хотя нет, лучше наслаждайся сам своим возрастом.

Мы притащили корзину в большое помещение, забитое всякой-всячиной. Два человека сортировали новые поступления. Здесь было тепло и сухо, не то что в здании арсенала, где остались прятаться от непогоды Рейчел с Фелисити.

— Пойдём, покажу тебе, как мы живём, — позвал Боб.

На втором этаже в зале, когда-то служившем зоной ожидания, повсюду стояли стулья, кресла и диваны: люди сидели и лежали, болтали, смеялись, читали, играли в карты. Их жизнерадостность моментально заразила меня. Мимо пронеслась стайка малышей: они играли в догоняли. За открытой дверью виднелось тренировочное поле для гольфа с искусственным газоном, и оттуда умопомрачительно пахло шашлыком, отчего у меня заурчало в желудке и рот наполнился слюной.

За ширмой стояло несколько каталок. На них лежали люди в бинтах, но, судя по всему, их состояние не было слишком тяжелым. Когда я засовывал руку в карман, Боб заметил, что сквозь перчатку у меня просочилась и капает на пол кровь. Даже среди такого количества раненых мне не хотелось показывать, что я в любой момент могу свалиться без сознания. А если мне одному, без чьей — либо поддержки придется доказывать этим людям, что настало время покинуть такое уютное и обустроенное «гнездышко»? Нет, нельзя поддаваться слабости. Я должен буду убедить их, что ради безопасности нужно большой группой уходить на север, ведь чем теплее район, тем хуже там ситуация. Нельзя дожидаться новых атак, нельзя дожидаться, пока Охотники станут ещё сильнее и умнее.

— У нас есть врач. Нужно показать ему твою руку, — сказал Боб.

— Хирург, между прочим, — вмешался высокий, очень загорелый мужчина лет пятидесяти. Лицо, туго обтянутое кожей, казалось от загара красновато — коричневым, густые тёмные волосы были взлохмачены.

— Джесс, — представился я. Симпатичная девушка, которую я заметил, пока мы разгружали машину, что-то объясняла в дальнем конце комнаты троим малышам и смотрела на меня. Она была невысокая: ниже меня ростом, светло-каштановые волосы забраны в хвост: так обычно выглядят девчонки из команд поддержки.

Надев резиновые перчатки и разрезая ножницами пропитанную кровью перчатку у меня на руке, Том что-то спросил, но я прослушал.

— Что? — переспросил я, сжав зубы от боли: врач ощупывал и ковырял рану.

— Я спросил, планируешь ли ты остаться с нами?

— Я…ай!

Откуда-то появился Даниэль и пришёл мне на выручку:

— Он побудет здесь, пока не уляжется буря, а там решит, что ему делать.

— Руку подлечим. Рану нужно промыть и наложить повязку. Сейчас найдём, кто им займётся, — с этими словами он сунул мне в ладонь большой клок ваты, стащил резиновые перчатки, бросил их в корзину и отправился к другим пациентам.

— Не обращай внимания, ему нравится казаться значительным. Первое впечатление и всё такое, понимаешь? — сказал Даниэль.

Я понимал.

— Ага, порядок.

— Пойдём, познакомлю тебя с ребятами. — Даниэль положил мне на плечо руку, а другой махнул Бобу, который снова снимал на камеру. Я пошел за Даниэлем: он, похоже, направлялся к той самой девушке, что я видел у ворот. Главное, не вести себя по-дурацки. Я вспомнил, как молол всякую чушь с Фелисити: но ведь это просто потому, что я обрадовался, встретив её после стольких дней ожидания, да?

Что такого особенного в этой девушке? Да, она привлекательная — не поспоришь, но это ещё не повод краснеть и смущаться. В конце-концов, я здесь не просто так: у меня были весомые причины сюда прийти, и моя главная задача, чтобы у обитателей Челси Пирс появились весомые причины отсюда уйти.

Мы с Даниэлем подошли к группе подростков: паренек лет тринадцати, очень похожая на него девочка такого же возраста и мальчишка — просто один-в-один Барт Симпсон из мультика.

— Познакомься, Пейжд, это Джесс. Прошу любить и жаловать. Пейдж — дочка Тома, — сказал Даниэль.

Я смотрел девушке прямо в глаза и не сразу сообразил, почему они приковали моё внимание. Дело было не только в красивом миндалевидном разрезе глаз и длинных черных ресницах: радужки оказались разных цветов — одна ярко-голубая, а другая зеленовато-коричневая.

— Ясно. — Черт! Почему ей обязательно нужно быть его дочерью? — Привет!

— Привет, — ответила Пейдж, рассматривая меня, как новую зверюшку в зоопарке.

— Пейдж, покажи Джессу, что у нас где, и определи ему место в столовой.

— Без проблем, — ответила она как-то чрезмерно радостно.

— Твой отец сказал, Джессу нужно подлечить руку.

— Я всё сделаю, — без промедления согласилась девушка, все так же сияя улыбкой.

Даниэль похлопал меня по плечу и ушёл на террасу, с которой открывался вид на пирс, теряющийся в черных водах туманного Гудзона. Боб снимал на камеру меня, Пейдж и тех, кто оказался рядом. Он немного подался вперёд и стал брать нас крупным планом.