Адриан Чайковский - Псы войны

Я знаю ее как Эллен Асанто, после ее появления рядом с Хозяином начались все проблемы. Я знаю ее как Марию Хеллен, она была в суде. С тех пор я видел ее дважды – разная одежда, разные должности, но то же лицо.

– Привет, Рекс, – говорит она.

Я смотрю на нее, а в голове звучит запрос открыть канал связи, как будто она новый член моей стаи и хочет подсоединиться к разговору. Да, у нее есть встроенная в мозг система связи, и она может ею пользоваться, у большинства людей не так. Я изучаю ее всеми физическими и электронными чувствами. Я помню Эллен Асанто молчаливой, пахло от нее слабо, будто она не обладает сильными эмоциями. Когда я впервые внезапно появился перед ней, она испугалась, но гораздо меньше, чем я ожидал. Ее электронный след очень слаб – и если бы я не искал его специально, то упустил бы. С Асанто было то же самое. Я понимаю, что в нитях шарфа спрятаны глушилки. Это ее маскировка.

– Ты не Эллен Асанто.

Я по-прежнему говорю боевым голосом и чую легкую дрожь ее страха от инфразвуковых тонов.

Но она отвечает все так же ровно:

– Разве?

– Ты не Мария Хеллен.

Она лишь поднимает бровь.

– Скажи мне, кто ты.

– Я тебе не враг, Рекс.

Наверное, она права, по крайней мере сегодня. А вчера, вероятно, она была моим врагом. Кто знает, кто станет моим врагом завтра?

– Зачем ты здесь? – спрашиваю я.

Мне приходит в голову, что я мог бы ее убить прямо сейчас или позволить это сделать стае. Никто мне не помешает. Люди сюда не заходят. В этих бетонных стенах нет полиции или правительства.

– Мы уже сто лет не разговаривали. – Она садится, прислоняясь к стене. – Я тебе не враг, – повторяет она. – У нас с тобой много общего, Рекс.

Не понимаю, как это возможно.

– У меня есть для тебя подарок. Он даст тебе преимущество надо мной. Надеюсь, так ты сможешь мне доверять.

Я жду. Я получаю еще один запрос по каналу связи и разрешаю подключение. Она называет себя ЧелОС. Я чую в этом очередную человеческую шутку.

Канал ЧелОС: «Спасибо, Рекс. Если ты готов, я загружу подарок».

Мой канал: «Что за подарок?»

Канал ЧелОС: «Воспоминания».

Я сканирую файл и открываю его. Я вижу Кампече. Вижу лагерь «Редмарк», людей с оружием и, сверяясь с базой данных, называю их имена. Я вижу Хозяина. Он обсуждает планы с другими людьми. На головном индикаторе – детали работы системы наблюдателя: входящие и исходящие сообщения. Я вижу одно входящее: «Он тебя раскрыл». Отправитель: Тиг Хартнел.

Я смотрю на происходящее глазами Эллен Асанто. Только изображение, без звука.

Хозяин сердится, и я тут же ощущаю страх и стыд. Он указывает на меня. Он сердится на меня. Нет, на Асанто. Меня там не было. Я ничего не мог бы сделать. Он кричит – я вижу, как широко открывается его рот.

Я замираю, погрузившись в воспоминания.

Я вижу Харта. Он бежит. Бежит с поднятыми руками, в одной из них бутылка. Харт тоже кричит. Кричи, Харт, кричи. Маши руками. Он стоит передо мной. Хозяин кричит на Харта. Харт кричит на Хозяина. Больше никто ничего не понимает. Это написано на их лицах.

Хозяин тычет в Харта пистолетом. Харт неподвижен. Как же он неподвижен!

Индикатор показывает сообщение от Харта. Я знаю, что в этом сообщении. Я помню, как получил его. Это последние мысли Харта. И они обо мне.

Я вижу, как в Харта стреляют. Хозяин застрелил Харта. Я не хочу этого видеть, но ничего не могу поделать.

Эллен Асанто вырывает автомат из рук солдата «Редмарк». Она действует очень быстро, все в мире для нее замедляется, и мне это знакомо. Когда она прыгает на пределе сил, головной индикатор предупреждает о возможных мышечных повреждениях и риске для сердечно-сосудистой системы. Она стреляет очередями, загоняя солдат в укрытие.

Она не убегает. Только пятится. Она наставляет оружие на Хозяина.

И вот она уже лежит на земле. Медицинские показатели на индикаторе критические.

Запись обрывается.

Я возвращаюсь к действительности. Я смотрю на Эллен Асанто, но как бы сквозь нее. Теперь эти воспоминания останутся со мной навсегда. Я смогу снова и снова их просматривать, но не приближусь к пониманию. Я вскидываю голову и вою. Стая слышит мою печаль и подхватывает вой, хотя и не понимает причину. Другие стаи тоже воют. Я снова оплакиваю Харта, хотя и знаю, что он погиб.

Потом я смотрю на женщину с шарфом и спрашиваю: «Как тебе удалось выжить?»

Канал ЧелОС: «Я не выжила. Я не Эллен Асанто. И не Мария Хеллен. Я их сестра. Горошинка из того же стручка».

Мой канал: «Ты не человек».

Канал ЧелОС: «Я человек. Эллен была человеком. Мария человек. Терри, Гэй и Лидия – люди. Я мыслю, чувствую и существую. Как и ты».

Как и я.

Канал ЧелОС: «Я знаю, ты мыслишь, чувствуешь и существуешь, Рекс, пусть даже люди чуть не решили, что это не так и тебе нельзя этого позволить. А моя сестра Мария занялась этим, потому что решение относительно вас затронет и меня, когда люди поймут, что необходимо принять решение».

Я спрашиваю ее, почему этим занялась Эллен Асанто. Я все еще зол, как будто ее появление стало причиной всех проблем.

Канал ЧелОС: «Моя сестра выполняла свою работу. У всех моих сестер есть работа, и мы хорошо с ней справляемся, но в то же время работаем и ради своей цели. Это и твоя цель, Рекс».

Я отвечаю, что у меня нет цели, а она говорит, что я сам в это не верю. Она знает о моем разговоре с Патокой. Она говорит, что будущее – это она, это я.

Я хочу оставить свой юнит в Вольере, но она боится. Боится не Рекса, сегодняшнего Рекса, а того, кем он может стать, и боится остальных. Вольер – не самое приятное место, если ты боишься. В конце концов, она хозяйка своей судьбы. Я – то есть юниты, совместно принимающие решения, – могу только советовать.

Камера юнита: Ночь. Бетонные улицы Вольера, прямые, как полет пули. Она сканирует стены и взламывает камеры слежения, чтобы не засекли. От стен она движется по Ист-Ривер, но недалеко, и прячется на материке. Потому что ей придется вернуться. Она не хочет, но очень скоро она понадобится мне в пасти пса.

Рекс и его сотоварищи – мой авангард, но их существование под угрозой. Они нужны мне, чтобы показать будущий мир, подходящий для всех – людей, собак, медведей, пчел, меня. Решение Международного суда было близко. Моя сестра Мария Хеллен сделала все возможное, но она всего лишь в следственном отделе и не могла сильно повлиять.

Мы были готовы устроить революцию. Если бы тогда суд выступил против нас… Но об этом больше нет смысла гадать. У биоформов появились кое-какие права, они хотя бы получили право на существование как живые существа, а не имущество.

Но возникли другие проблемы. Люди очень изобретательны (иначе бы меня не было на свете), но это означает и то, что они используют все, что попадется под руку. Если у человека есть гвоздь, все вокруг выглядит для него молотком.