Сергей Королев - Земля живых [сборник]

– Помнишь Горагорск?

– Ну… – плохо помню, если честно.

– Я ж тогда с комполка был. Сидел на водонапорке… лежал. И еще пацаны с этого, с армавирского спецназа.

– Ну?

– Ему туда кресло подняли, раскладное, ему и комдиву. Сидят, в бинокли смотрят. А наши, как муравьи, по всему городу туда-сюда, туда-сюда…

Чую, жаждет Гера поделиться чем-то интересным, что запомнил из нашей штурмовой службы, да уж. Давай, друг, не томи.

– И, кароч, вызывает он к себе комбатов, комдив. Те поднялись, стоят, один ушами как таракан шевелит, другой потеет… третий… не помню, че третий.

– Гер!

– Ну че? Кароч, он им и говорит…

– Кто?

– Еп, ты будешь слушать?

– Буду-буду.

– Комдив и говорит – вы че, вожди… сука, столько лет прошло, как сейчас помню, как у них рожи вытянулись. Вы че, грит, вожди, маму потеряли, а? Чего у вас воины тыкаются-пыкаются, как говно над унитазом, никак не могут устаканиться? Чего они у вас…

Люблю вспоминать службу, все мы любим, чего врать? Только уже пришли.

– Ты куда? – Гера недовольно косился в сторону пыхтящих ребят-азиатов, старательно грузящих стройматериалы в несколько «газелек».

Выглядели гастеры, кстати, как-то нехорошо: бледные, несмотря на жару, потеют, как футболисты на поле. И вобще пошатываются, хотя вроде выпивать в рабочее время у них не принято… Хотя кто толком знает, как они живут, что едят-пьют…

– Куда, куда… За саморезами.

– Да пошли сначала за маслом сходим. И сигареты кончились.

– Потерпишь, потом забуду.

– Так давай в «Ашане» купим, там же…

– Гер, а?!

В чем основа дружбы? В согласии и в этой странной привязанности к человеку, не родному по крови, но такому близкому. И спорить часто не хочется… особенно если не спорят с тобой.

– Хрен с тобой, Самоделкин херов, пошли.

Ну вот, другое дело! Пошли.

В нашем огромном строймаркете летом хорошо, климат-система справляется. Иногда думаешь: лишь бы не простыть, лишь бы не продуло. Заходишь с пекла – и вау, как же клево! Вот прям как сейчас…

– Хорошо-о-о…… – Гера, налив уже третий стакан халявной воды из кулера, пил не торопясь, с удовольствием.

И с не меньшим удовольствием косился на охранника, явно решившего, что пора бы ему завязывать глотать бесплатную водичку. И с чего все охранники такие из себя рачительные к хозяйскому добру?

Возле бара-кондитерской сидела уйма народу, стащив туда все стулья, найденные в округе. Батюшки мои, а эти-то чего? На вид такие же, как гастеры на улице: белые, мокрые и сопящие… Что за хрень, может, вирус какой в городе или, не приведи Ктулху, дизель… дизентерия то бишь?

Это дерьмо мы проходили, только-только попав в имперские штурмовики. Попьешь водички из-под крана и срешь дальше, чем видишь, да пополам с кровью. Мерзко? Еще как, но жизнь вообще не сахар, если честно. Чего только не случается.

Пока Гера прихлебывал и довольно вздыхал, мне пришло в голову оглядеться. Да, неладно что-то вокруг, много слишком задумчиво-бледных людей в магазине, и вообще… Так, надо бы быстрее дела сделать и винтить домой, захватив для дезинфекции… ну, все знают, как и чем на Руси-матушке нутро дезинфицируют. Главное, консервов не брать, и замороженных пельменей, и пиццу, и… в общем, не полениться и самим сготовить закусь, своими руками.

Так… мил друг, печено яблоко, закончил ты водопой? Если закончил, пошли в метизы, выбирать нужное. И быстрее…

– Чет мне как-то не по себе… – Гера, остановившись у стойки с акционными шуруповертами, оглядывался, говоря тихо-тихо. – Ты видишь, сколько таких… Буря, небось, магнитная.

– Ага. – Твою мать, когда же отучусь агакать, а? Дружок мой, московский седой орел-бородач по имени Миша, так и тычет каждый раз при встрече этим «ага», а я никак не отвыкну.

Строймаркет – настоящий лабиринт. Но мы нашли Ариадну с менеджерским бейджем и пошли, как она растолковала, до пятого поворота, затем в проход между десятой и одиннадцатой секциями. Стеллажей там было до самого потолка. Чуток не дошли, когда началось.

Заорала тетка.

Где-то неподалеку, слева, и вопила так, будто режут. Что-то глухо стукнулось о стеллаж, и тот, охренеть не встать, аж содрогнулся. Мощный такой стеллаж для стройматериалов ходуном заходил.

Вопль резанул по ушам еще раз, пробирая, как драчевым напильником.

Тетка орала, не затыкаясь, секунд десять, пока крик не перешел в отрывистое бульканье.

– Твою-то мать… – протянул Гера.

Ну поорала, ну перестала, рядом с ней и без нас людей много. А вот с чего вопить так – вопрос отдельный, и отдает этот самый вопрос чем-то мерзковатым. Потому и смотрим мы сейчас в разные стороны, как почти… охренеть как много лет назад, смотрим в оба, ищем опасность, стоя уже на полусогнутых и готовясь к какому-то дерьму.

– Твою-то за ногу… – снова протянул Гера.

Бывают моменты, когда не надо ничего говорить. Все ясно и понятно сразу: что и как делать и почему не стоит долго раздумывать. Особенно хорошо, если рядом не просто друг, если с тобой тот, с кем на пару довелось повоевать.

В общем, не удивляться, не паниковать, действовать по обстоятельствам и прикрывать друг друга. А дальше кривая вывезет. Что еще? А, да… чуть не забыл.

Рядом торчала стойка, основательная такая… солидная. Сверху большими буквами по желтому: «Кувалды по акции!»

Суровые и солидные инструменты: с длинной пластиковой рукоятью и остроносым клевцом на конце. Да еще и называются «Штурм», о как! А на хрена нам, спрашивается, кувалды?

Все просто: нас собрались жрать. Натурально, как в фильмах про зомби. Хватать и тупо жрать.

Сука… как в кино…

Два брата-азиата, только что еле-еле катившие огромную тележку с гипсокартоном, все из себя бледные и вытирающие рукавами лица… преобразились, скажем так. Рожи бело-пористые, творожно-резиновые и с непроглядно черными буркалами глаз. И…

Клац-клац-клац… это их зубы, стуча кастаньетами, сообщали о готовности позавтракать нами. Ну-ну.

Прорезиненная рукоять так и просилась в ладони, манила. Не стоит отказывать себе в простых желаниях, особенно в такой сложной ситуации. Вот-вот, именно так и подумалось, пусть и не так вычурно.

В фильмах да книгах таким тварям поначалу нужно немного времени, чтобы потупить, прикинуться умирающим и лишь затем активизироваться и начать ловить живых и пожирать их.

Эти же, строймаркетовские, порушили к чертям собачьим все каноны, обратившись неуловимо и сразу. Хреновы зараженные мертвяки.

Лишь бы не как в «Двадцать восемь», лишь бы не…

За спиной раздались смачно-жуткий хруст и липкое чавканье. Оглядываться не стал, Гера, судя по всему, уже на тропе войны. И мне пора, причем давно. Хватит думать, пора действовать.

Правый братец рванул вперед, хищно и быстро, прижавшись к полу, передвигаясь на четырех мослах, как обезьяна. Черные зеркала глаз, растянувшаяся пасть… зубы клац-клац, слюна летит каплями. Кисти рук громадными пауками белеют на бетоне, быстро-быстро перебирают лапками-пальцами, гипнотизируют, притягивают взгляд… сука-а-а…