Светлана Кузнецова - Принцип добровольности

Творение еще могло отказаться от намечаемой встречи. Ворон сумел бы послать Нечаева к зоновым тварям, объявить отпуск, ухватить Дениса в охапку и увезти на край мира, хоть в Австралию! Но… не хотел. Ему, черт возьми, было интересно, чем все закончится. При этом иллюзий относительно хеппи-энда он не питал абсолютно никаких.

Наверное, Сестринский превосходно играл в шахматы. Ворон обожал эту игру в детстве, но так и остался любителем, умеющим просчитывать комбинации не далее четырех ходов. Помнится, еще в школе его угораздило обыграть учителя физкультуры. Мужик был правильный, потому не оскорбился, а потащил на шахматный турнир. На нем Ворон обыграл двух сверстников и одного десятиклассника и вчистую на пятой минуте продул второклашке!

«А на что ты рассчитывал, это чемпионка Москвы», – сказал тогда физкультурник.

После того случая Ворон забросил шахматы. Продолжил играть только в выпускных классах, но лишь на любительском уровне, ради развлечения. Может быть, и зря.

Впрочем, жизнь сложнее любой игры, и у него имелся пусть единственный, но весомый козырь. Козырь появился случайно и тоже благодаря глупой сентиментальности, о которой Ворон еще ни разу не пожалел и точно не собирался делать этого впредь. А еще у него оставались друзья – настоящие, готовые терпеть все его выходки и за которых не жаль было положить собственную жизнь.

– Поиграем, – сказал Ворон экрану и почти уже нажал на вызов Аллы, когда некто Оттер постучался и попросил добавить себя в список контактов.

Денис загнал машину в гараж, выключил зажигание и только после выдохнул с облегчением. «Будь проклят тот день, когда…» – всплыло в памяти. Нет, машина, особенно после доработок, внесенных техниками Ворона, его полностью устраивала. Всем, кроме габаритов. Если бы Денис покупал ее под себя, а не в надежде пересадить друга с двух колес на четыре, то присмотрел бы автомобиль покомпактнее. Гибридный седан его вполне бы устроил. А уж если б он знал заранее, что не пройдет и нескольких дней, как Ворон заведет себе космический корабль, скрывающийся под названием «Хонда Пилот», то вообще отказался от покупки. Два джипа в гараже становились с ювелирной четкостью. Полметра влево-вправо – и либо поцарапаешь, либо дверь не откроешь, и придется вылезать из пятой. После выхода из Москвы, разбирательств на КПП по поводу сданных с рук на руки вольных, дачи показаний приехавшему наряду полиции и почти ста километров езды – то еще удовольствие.

Со второго этажа доносились всхлипы бас-гитары и барабанный ритм, значит, Ворон все же решил выполнять предписанный постельный режим и надирался, лежа на диване, рефлексируя по поводу подхваченной простуды. Если в отношении всевозможных ранений и увечий напарник строил из себя стойкого оловянного солдатика, то первый же чих делал из него представителя типичного мужского анекдота про: «Слушай меня внимательно, женщина, это мои последние слова». Роль данной гипотетической женщины, разумеется, доставалась Денису: Алла подобного попросту не вынесла бы.

Пройдя на кухню, Денис щелкнул кнопкой чайника и, разорив холодильник, принялся строгать бутерброды. Наверх он поднялся во всеоружии: с подносом, нагруженным большим блюдом и двумя кружками с чаем и кофе. Последний – с лимоном и специями – Ворон поглощал в больших количествах и в любое время дня и ночи. Содержащийся в напитке кофеин нисколько его не беспокоил и сну не препятствовал. Кружки ничем не напоминали те, в которых принято разносить пиво: глиняные, пузатые. Одну, в виде головы сказочного витязя (наверняка с которым беседовал Руслан в поэме Пушкина), Денис забрал себе. Не менее пузатую с вылепленной в передней части распластавшей крылья птицей приготовил для напарника.

– Жив, здоров, весел, бодр? – поинтересовался Ворон еще до того, как обернулся. Расположился он не на диване, а в черном кожаном кресле, поставив на закинутые на табуретку ноги ноутбук, и явно пребывал в приподнятом настроении, что-то печатал левой рукой, а в правой грел донышко квадратного бокала с покачивавшейся на дне прозрачной желтоватой жидкостью.

– Вокруг тлен и безысходность, – ответил Денис, перекрикивая Джеймса Хэтфилда.

Со знаменитым вокалистом и гитаристом «Металлики» соперничать не выходило, Ворон оторвал руку от ноутбука и дотянулся до пульта. Воцарилась тишина.

– Как все печально… – фыркнул Ворон, ухватил с подноса кофе, отпил, повел носом, улавливая мельчайшие оттенки аромата, и опрокинул в него содержимое бокала, после чего отставил тот подальше. – Явно не испортит.

– С горя или с радости? – поинтересовался Денис.

– С душевного настроения, – ответил Ворон, сделал первый глоток и мечтательно улыбнулся.

– И ты, я вижу, практически здоров? – Денис поставил поднос на передвижной столик, подкатил его к креслу и, облокотившись на спинку, заглянул в экран.

Компьютерные игрушки, по большому счету, оставляли равнодушными их обоих. На сидение в длинных стратегиях времени было откровенно жаль, а для перезагрузки мозгов прекрасно подходил и тетрис. Еще Ворон отдавал предпочтение симуляторам, как сейчас. На экране покачивал крыльями остроносый F-35. Справа давались характеристики и краткие выдержки из истории создания.

– А почему не наш какой-нибудь? – спросил Денис.

– Неужто ты и в самолетах разбираешься? – усмехнулся Ворон. – Ты с этим своим самообразованием меня до инфаркта доведешь.

– Не ерничай, пожалуйста, – попросил Денис. Он вырос в клане, не ходил в обычную школу и не получил никакого образования, кроме базовых умений и того, что считали нужным лидеры. Потому, когда появилась возможность, стал усиленно читать. Не умученные школьной программой мозги требовали заполнить их информацией, причем четкой склонности именно к техническим или гуманитарным наукам не имели.

– Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь, – усмехнулся Ворон и пообещал: – Так и быть, не буду подтрунивать. Но вообще-то этот красавец, – он указал на истребитель, – почти наш. В конце двадцатого века американцы заинтересовались вертикальным взлетом и посадкой и принялись сотрудничать с опытно-конструкторским бюро имени Яковлева. Времена для нашей страны стояли не из лучших, потому разработчики восприняли предложение о разбазаривании интеллектуального богатства России… то есть Союза с энтузиазмом. Демонстрационная версия получившегося самолета во многом внешне напоминала Як-141, за исключением того, что обходилась одним основным двигателем, а не двумя дополнительными подъемными турбореактивными. В результате была намечена разработка унифицированной модели истребителя-бомбардировщика для стран НАТО. О России, как понимаешь, все быстро забыли.