Майкл Салливан - Эра Мифов. Эра Мечей

Принц задумался, стоит ли сначала спросить разрешения или поцеловать ее сразу. Наверняка он будет запинаться, а с поцелуем разве оплошаешь? Тогда слова будут не нужны. Она может дать ему пощечину, может счесть, что он торопит события. Только ведь он – принц, наследник Лесного Трона и старший советник правящего сословия в Аквиле; он должен держаться уверенно, быть сильным и уверенным в себе. Если он попросит разрешения, то покажет свою слабость и разочарует девушку. Вряд ли она сочтет романтичными сбивчивые объяснения, что при виде ее обнаженных бедер ему становится трудно дышать…

Мовиндьюле ничего не мог с собой поделать. Идеальные ноги! Не слишком толстые, не слишком тощие, гладкие, без единого изъяна – ни веснушки, ни прыщика. Интересно, каковы они на ощупь…

И вдруг она поднялась со скамьи.

– Я вношу предложение, чтобы отныне Аквила делился на две палаты, – обратилась к собранию Макарета громким звонким голосом. – Верхняя палата будет состоять исключительно из миралиитов, в нижнюю войдут остальные сословия под председательством миралиита. Нижняя палата будет подавать предложения верхней, задача которой в том, чтобы их рассматривать и передавать фэйну. Кроме того, верхняя палата станет давать нашему правителю свои собственные советы. Таким образом низшие сословия сохранят право голоса и при этом не будет препятствовать прогрессивному развитию нашего общества!

Когда Макарета закончила говорить, Айрентенон погрузился в молчание. Советники смотрели во все глаза, сперва на нее, потом на принца.

Мовиндьюле буквально онемел. Он не мог поверить в происходящее. Он и не мечтал о том, чтобы выступить с настолько скандальным заявлением в первый же день. Макарета ничего с ним не обсудила. О чем она думала?!

– Уважаемый совет, – начала Имали, как всегда стоя в центре круга, и протянула руку широким жестом. – Позвольте представить вам нашего нового и, судя по всему, весьма ретивого младшего советника от миралиитов. Макарета совершенно не знакома со своими обязанностями и не в курсе, что младшие советники Аквилы права голоса не имеют.

– Я знакома со старыми правилами, Имали. А вот ты не в курсе, что у нас теперь все по-новому!

Имали посмотрела на Мовиндьюле, потом на Макарету и вздохнула.

– Милая, ты ставишь себя в неловкое положение. Не говоря уже о том, что ты позоришь старшего советника. Надеюсь, этот позор станет для тебя уроком.

– Поскольку ты – нилинд, Имали, то должна понимать свое место в новом совете. Тебе следует помалкивать и слушать тех, кто превосходит тебя во всех отношениях!

Остальные советники так и ахнули. Имали подняла бровь, посмотрела на принца в упор и отчеканила:

– Старший советник Мовиндьюле, немедленно усмирите свою строптивую девицу, иначе мне придется привлечь за неуважение к совету вас обоих!

Мовиндьюле съежился от стыда. Будь у него хотя бы секунда, он непременно остановил бы Макарету. Он велел бы ей сесть и молчать. Однако лишней секунды ему не дали.

– Строптивую девицу?! – вскинулась Макарета. Она дернула рукой, и Мовиндьюле не поверил своим глазам. В Айрентеноне Искусство не использовалось никогда, ведь даже Гриндал…

Имали перелетела через весь зал, врезалась в дальнюю стену и рухнула на пол.

– Как ты смеешь разговаривать с миралиитом столь непочтительно?

– Макарета! – в ужасе завопил Мовиндьюле.

Она проигнорировала его и обратилась к остальным:

– Дни равенства кончились! Мы, миралииты, лучше вас. Этого не изменить, как нельзя помешать восходу солнца. Боги священны, и теперь мы тоже боги! Вы будете нам поклоняться, иначе мы вас усмирим, как строптивых скотов!

– Макарета, сядь! – прошептал Мовиндьюле, хотя и понимал, что ситуацию этим уже не исправить.

Имали еще лежала на полу. Слава Ферролу, она шевельнулась! Значит, жива.

Палата взорвалась гневными криками.

– Да как ты смеешь! – завопила Цинтра из асендвэйр.

– Богохульство! – объявил Волхорик.

Мовиндьюле растерялся. Его чудесная мечта обернулась кошмаром. Все изменилось так быстро, что он не мог осмыслить происходящее. И старшие, и младшие советники, и зрители, которых сегодня пришло намного больше обычного, вскочили с мест, топали и кричали. На галерее кто-то громко скандировал: «Миралииты! Миралииты!»

Что вообще тут творится?

– Сегодня начинается новая жизнь, – объявила Макарета, используя Искусство для усиления голоса. – Сегодня миралииты займут свое законное место в пантеоне богов!

– Фэйн вам не позволит! Это… это… это… – Нэнагэл никак не мог подобрать слова, которое выразило бы всю его ярость.

– Ваш новый фэйн сидит со мной рядом! – провозгласила Макарета, положив руку Мовиндьюле на плечо. Теперь ее прикосновение принца ничуть не порадовало. – И он со мной согласен.

– О чем ты? – не понял Мовиндьюле. – Никакой я не фэйн!

Макарета повернула к нему голову и расплылась в улыбке.

– Через несколько минут ты станешь фэйном!

– Не понял. Что происходит? Зачем ты это делаешь?

– Ради нас. – Она коснулась его щеки. – Ради всех миралиитов и ради тебя.

– Стой, погоди-ка, что именно ты делаешь ради меня?

– Идея принадлежит тебе. Ты – гений!

Наверное, ему снится. Не может быть, чтобы это все происходило на самом деле. Так оно всегда и бывает. Кошмар начинается как приятный сон, а не успеешь оглянуться, как Имали летит через весь зал, и мир разваливается на куски.

– Объясни наконец!

Макарета хихикнула. В другое время и в другом месте – пожалуй, в его спальне – принц счел бы это милым, однако в окружении разозленной толпы ее смех отдавал безумием.

– Мы приняли твой план. Ну, не совсем в точности… Ты сделал главное – перекинул для нас мостик.

Советники хотели покинуть Айрентенон, однако двери оказались заперты. О стену у лестницы разбилась брошенная кем-то ваза. Парадные стражи, чьи обязанности Мовиндьюле прежде считал самыми скучными на свете, попытались восстановить порядок, но их отбросила та же сила, что покалечила Имали.

– Макарета, прошу тебя! Опомнись! – умолял принц.

– Ты сообщил нам, что Вэсек принял меры против покушения на фэйна и даже против нападения на Тэлвару. Это нам очень помогло. Хотя мы с Эйденом рассматривали оба варианта, ты избавил нас от ошибок. И тогда родился план!

Советники стучали в двери. Некоторые не таясь плакали. На галерее раздавались взрывы смеха; среди дюжины зрителей Мовиндьюле узнал Ингу и Флинн.

– Какой план?

– Убивать фэйна во дворце слишком рискованно. Зато подготовиться к неожиданному событию, к хаосу он не в силах. Даже Вэсек не мог предположить, что мы заманим его сюда!

«Убить фэйна? Убить моего отца?»

Он уставился на Макарету, не в силах постигнуть смысл ее слов. Вероятно, она заметила выражение лица принца, и смягчилась, одарив его грустной улыбкой.