Майкл Салливан - Эра Мифов. Эра Мечей

Как выяснилось, прощение уплыло далеко за море.

Гиффорд прислонился спиной к стене и сполз на землю.

– Пфостите меня, – прошептал он в ночь, потому что не мог сказать этих слов тем, кого любил.

Нифрон ворвался в чертог вместе с Сэбеком. Хотя фрэй не имел права присутствовать на совете, судя по выражению лица, его было не остановить. Впрочем, воины Липита и не пытались. Лидер галантов пересек зал и встал перед вождями, сидевшими в кругу. Одно кресло по-прежнему пустовало.

– Что происходит? – потребовал ответа Нифрон. – Что сказал посланник гулов?

– Гула-рхуны избрали кинигом севера Адгара, – ответил Тэган. – Он бросил вызов кинигу юга. Победитель возглавит все десять кланов.

– Значит, нападать они не намерены? – удивился Нифрон.

Тэган покачал головой.

– Наверное, они поняли, что междоусобица нас ослабит, и мы не сможем победить твой народ. У гулов явно больше уверенности в своих силах, чем у нас, однако видеть Рэйта кинигом они не хотят. И поэтому бросили ему вызов. Похоже, они ненавидят и его, и весь его род.

Нифрон обменялся взглядами с Рэйтом.

– Они ждут, что мы выставим Рэйта, и уверены, что Адгар его убьет.

– Еще как убьет! Адгар одолел моего брата, – объяснил Рэйт. – А Дидан был крупнее и гораздо более опытным воином, чем я.

– Что вы им ответили? – спросил Нифрон.

– Попросили два дня на раздумья и послали гонцов в ближайшие деревни, – ответил Липит.

– И что будет через два дня?

– Об этом мы сейчас и размышляем. – Тэган сложил руки на груди. – У нас не хватит воинов, чтобы оказать достойное сопротивление. Гула-рхунов почти двадцать тысяч. Двадцать тысяч! Кто знал, что их придет так много?

– Я знал, – сказал Нифрон. – Это лишь малая часть войска, ожидающего в долине Высокое Копье.

Тэган нахмурился.

– И еще ты знал, что на совет они придут такой ордой? У Липита всего три сотни воинов. Рэн привел две. С окрестных деревень мы наберем сотни четыре-пять. У нас есть стены, однако всем в далле не укрыться. Гонцы вернутся не скоро, если им вообще удалось прорваться…

– Я думаю, надо принять вызов, – заметил Харкон. – Возможно, это лучший способ решить проблему. Будем действовать по старинке.

– Да, пусть все решат боги, – кивнул Липит.

– С ним сражусь я, – заявил Нифрон.

– Мы ведь уже объяснили: фрэй не может стать кинигом, – напомнил Тэган.

– Плевать мне на ваши глупые законы! – Нифрон всплеснул руками и принялся расхаживать по залу. – Эта война – война с моим народом, который превосходит вас во всем, кроме численности. Это вам не дурацкая межклановая грызня и не игра! Если мы проиграем, то потеряем все. На глупости времени нет! Фрэи загнали гоблинов в норы под землей, великанов – в горы. Неужели вы думаете, что без меня у вас есть шанс?

Нифрон провел рукой по лицу, пытаясь успокоиться, сделал глубокий вдох.

– Нет в мире сильнее мощи того, кто сидит на Лесном Троне! Однако победа возможна, и вот почему. Во-первых, фэйн не ожидает, что овцы развяжут войну. Во-вторых, у вас есть я. Кто научит ваших людей сражаться и поведет их к победе? Без меня и моего руководства вы все погибнете!

– Господин Нифрон, – перебил его Тэган. – Даже если все, что вы говорите, правда, взгляните на ситуацию нашими глазами. Как можем мы поставить над собой фрэя, если мы пытаемся избавиться от господства фрэев? Как объяснить это простым людям? Боюсь, вы годитесь лишь на роль ценного советчика, несмотря на все ваши благие намерения.

Нифрон заскрежетал зубами и ничего не ответил.

– И тогда мы снова возвращаемся к выбору того, кто примет вызов, – продолжил Тэган, обращаясь ко всем собравшимся. – Это должен быть один из нас.

Вожди Рхулина молча переглянулись. Хотя многие дни они вроде бы ничего не делали, вид у них был изнуренный: под глазами темные круги, плечи поникшие, лица понурые. Тревога и страх истощили вождей еще до начала битвы. И все же они пришли при оружии. У многих на поясе висели простые ножи, возле кресла Тэгана лежал топор, а Харкон оставил у двери свое копье. Никто не доверял гула-рхунам настолько, чтобы не ждать нападения в любой момент.

Элвард поднялся.

– Разве киниг-гул настолько ужасен?

– Гулы не знают пощады, – заметил Рэйт, – и они всегда ненавидели рхулин-рхунов. Если вам каким-то чудом удастся одолеть фрэев, то жизнь под правлением гулов станет куда хуже, чем теперь.

– А ты обрекаешь нас на нее, потому что отказываешься от поединка! – воскликнул Кругер.

– Ни на что я вас не обрекаю. Я всего лишь констатирую факт. Адгара мне не одолеть. Хотите победы – ищите кого-нибудь другого.

Вожди переглянулись. На их лицах проступила обреченность – безрадостное принятие неизбежного поражения. Кругер посмотрел на свою роскошную мантию и на перстни, будто заранее с ними прощался.

Тэган наклонился вперед. По возрасту вождь годился Рэйту в отцы.

– Придется драться тебе, – сказал он Рэйту тоном, не допускающим возражения. – Другого выбора нет.

– Гула-рхуны куда искуснее в схватке, чем дьюрийцы, – ответил Рэйт. – Адгар – опытный воин. Он множество раз бывал в бою, в отличие от меня. И если он действительно убил моего брата, то шансов у меня маловато.

– Это лучше, чем ничего. К тому же тебе нужно отомстить за смерть брата.

– Своих братьев я ненавидел, – признался Рэйт и вздохнул. – Три года как умерли, а все еще пытаются меня убить.

Роан проснулась в темноте, не понимая, где находится. Не тлели оранжевые угли в очаге, не храпел Ивер… Она всегда боялась просыпаться в тишине. Это означало, что кошмары последовали за ней в явь. Точнее, кошмар, поправила себя Роан.

Послышался шум. Роан задержала дыхание и повернула голову. Не Ивер. В зеленом свечении она увидела Персефону, Мойю и Арион, сидевших в середине большого зала. Роан все вспомнила! Она не дома, она заперта в миле под землей в каменной могиле в чужой стране, без воды и почти без пищи, и еще есть демон, который скоро прорвется через баррикаду и убьет их всех. О, спасибо тебе, Мари! Роан облегченно вздохнула и расслабилась.

Маленькие человечки тоже проснулись и сидели неподалеку от женщин. Между ними лежал светящийся камень, тот, что покрупнее. Второй светил возле стола и стопки табличек. Наверное, там расположились Брин, Сури и Минна.

Роан удивилась, что уснула. Она вовсе не собиралась спать и даже не помнила, чтобы ложилась или закрывала глаза. Ей никогда не удавалось засыпать легко. Большинство ночей она мучилась, возилась и ворочалась. Ивер просто падал и засыпал. Мойя, как вскоре узнала Роан, спала до позднего утра, даже долгими зимними ночами. Если Роан и удавалось заснуть, она вскакивала уже через три-четыре часа. Ее будил любой звук, дальнейшие попытки задремать были бесполезны… Как ни странно, после пробуждения она все еще чувствовала усталость и слабость. Вдобавок у нее слипались глаза.