Владимир Поселягин - Танкист 3. Прорыватель.

Всё же меня расстроила бедность немецких техников, ни тебе карты приличной, ни даже бинокля, все харчи что были, мы смели, ни крошечки не осталось. Барахло что нам ненужно, бросили там же, где немцы лежат. Единственно, у унтера планшетка была, в кабине лежала, я туда все документы убитых убрал, отчётность штука важная, ну и свои переложил в отдельный кармашек. Чёрт, у них даже бритвы не было, все заросли, побрести бы надо, а моя сгорела со всеми вещами. Зато среди вещей три котелка немецких было, с крышкой что под второе использовать можно, вот я себе такой котелок и прибрал, второй Мальцеву ушёл, и один одному из миномётчиков, водитель отказался, он круглый солдатский нашёл в кабине. Ну вот и деревня, а дорога через неё вела, объезда нет. Ну и ладно, в наглую на полном ходу проедем. Я уже велел Мальцев спуститься и занять своё место, мало ли что, а сам прибавил скорости. Танк в приличном состоянии был, мехвод что его ранее пользовал, хорошо обслуживал. Натяжение гусениц тоже в порядке. Так что особо тот внимания к себе не требовал. Поэтому я надеялся, что длинный и долгий марш он выдержит.

Деревню мы пролетели благополучно. Деревенские имелись, но похоже только они. А дальше, не успели мы проехать и трёх километров, как Мальцев сообщил:

— Командир, кажись пост на перекрёстке? Грузовик и мотоцикл.

— Это хорошо. Они нас подпустят к себе благодаря флагу, а там и ударим. Нам трофеи нужны, и немало. Люк открой, чтобы видели, их не опасаются, свои едут. Иначе увидят закрытую машину, попрячутся и будут садить. Помни что парни сзади брони не имеют, нужно сразу и максимально большее количество врагов уничтожить, патронов не жалей.

По поводу флага это не говорка, нашли два немецких опознавательных. Один на корме расстелили чтобы не бомбили, а немцы летают порядочно, то и дело в небе гул авиационных моторов, и один на передке натянули, чтобы по ходу движения его рассмотреть можно было.

— Да понял я, командир. Кстати, там дальше наша разбомблённая колонна. Даже на вид целые машины есть.

— Потом посмотрим. Дорога пуста?

— Э-э-э, нет на встречу что-то едет. Кажется, колонна грузовиков. Думаю, мы одновременно у поста будет.

— Ясно. Значит проезжаем мимо. Помаши рукой парням сзади, пусть лягут в кузове, кузов-то открыт.

— Да, я помню, как вы их заставили учить сигналы что я буду подавать. Несколько раз опустить ладонью вниз, значит лечь в кузове. Всё правильно?

— Правильно.

Мы действительно подъехали, когда встречная колонна приблизилась, и ревя моторами проскакивала мимо. Немцы на посту на колонну внимания не обратили, видимо предупреждены о ней были, похоже те из снабжения были, порожними шли, а вот нас тормознули.

— Не стрелять, — приказал я, и сняв шлемофон, поправив воротник комбеза чтобы петлиц не было видно, и высунувшись из открытого люка стрелка, протягивая документы унтера, сказал подошедшему регулировщику из фельджандармов. — Пятьсот шестой батальон. Старший команды унтер Мюллер, перегоняем трофейную технику в расположение.

Тот удивлённо посмотрел на моё чумазое лицо, кровь-то я смыл, но маскировку навёл снова, чтобы синяков не было видно. Однако взять документы он не успел, а рванул в сторону. И виной были не мы, а авиационные моторы, сквозь которые было слышно стрекотание пулемётов. Два «ишачка» атаковали колонну, и воспользовавшись этим, вернувшись на своё место, я рванул с места дальше по дороге. Ну и на ходу надел шлемофон, поинтересовавшись у сержанта:

— Как там наши?

— Едут за нами, — после некоторой заминки, видимо выглядывая, сообщил тот. — Там на дороге три грузовика горят, приятно посмотреть. Молодцы летуны… Они один заход сделали и улетели.

А мы шли дальше к той самой разбитой колонне советских войск, которую рассмотрел Мальцев. И она не была разбомблена, тут танки поработали, я сразу это понял, как сблизился.

— К фронту шли, их и перехватили. Били справа из той низины. Классическая засада. Расстреляли, зачистили и дальше пошли… Мои глаза меня не обманывают и там «КВ» стоит?

— Да, товарищ младший лейтенант, — выглянув из люка, сообщил сержант. — Только он увяз по самые гусеницы и расстрелян напрочь. Мне кажется у него боекомплект взорвался после пожара. Ещё слева сгоревшая «тридцатьчетвёрка» стоит. Бандаж обгорел и осыпался у катков.

— Раз тут есть машины, имевшие орудия одного с нами калибра, значит и боекомплекты в грузовиках могут быть. Хм, думаю тут уже поработали трофейщики, целой техники и не вижу, что тут может быть. У всего что осталось повреждения критические.

— Думаю да, товарищ младший лейтенант. Часть машин разукомплектованы, запчасти снимали.

— Вот и я думаю. Но всё равно встанем и поищем. Может что ценное найдём чем трофейщики побрезговали. Во все грузовики загляните, особенно под сиденья водителей, там много что ценного можно найти. Осмотрите убитых, документы собирайте. Сержант, командовать будешь. Одного бойца поставь на наблюдение, и пока я осматриваю танк, проверю как он эти десять километров прошёл, поставь задачу остальным, водитель пусть топливо себе ищет, сливает, и командуй ими. Ищите всё ценное. Но стараясь не попадать на глаза тем что на посту, а то тут километра два до них, могут опознать. Всё ясно?

— Ясно, товарищ младший лейтенант.

— Ну вот и действуй.

Покидать дорогу, чтобы не утонуть в мягком лугу как это произошло с собратом, я не стал, лишь сполз на обочину и встал за двумя «Зисами» сильно расстрелянными, но не горевшими, которые вполне могли поработать за защиту. То есть, с поста танк уже не видно будет. «Полуторка» проехала дальше и встала перед мордой «КВ». Дальше, Мальцев, покинув танк, стал раздавать приказы, после чего забрав остальных, оставив наблюдателя, тот в кузове стоял, головой крутил, и они разбежались. Я же, аккуратно вытащив наружу через люк стрелка свою винтовку, а я предпочитаю вооружённым быть, и положив её на корму, устроил шаманские танцы вокруг машины, проводя её осмотр и, если потребуется, обслуживание. Пока всё нормально, хотя мне и не понравилось натяжение одной из гусениц, подтянуть бы надо. После этого я вернулся в танк, и стал работать с радиостанцией. Я ещё в овраге её проверил, мёртвая, явно что повреждена, но в чём беда? Отсоединив провода от неё, и отстегнув зажимы, я выбрался обратно на броню, устроившись на корме, и вскрыв заднюю стенку, стал осматривать нутро рации. Причина выхода из строя сразу стала ясна. Лампы побиты. В полевых условиях можно починить, при наличии запчастей, но их не было, так что только реммастерские. Пока я её обратно устанавливал, по дороге прошла очередная колонна. Наши все попрятались, а я внутри возился. Колонна прошла, а я, выбравшись снова наружу, стал узнавать, что бойцы нашли. Повезло одному из миномётчиков, тот осматривал лежавшую на боку «полуторку» и обнаружил обломки ящиков, но мало, видимо немцы нашли ящики со снарядами к танкам и забрали их, но не всё, часть снарядов из ящиков разлетелись, и тот поискав, нашёл шесть снарядов к нашей пушке. Два бронебойных, и четыре осколочных.