Владимир Поселягин - Танкист 3. Прорыватель.

— Понятно, — вздохнул тот и осмотревшись, крикнул. — По машинам!

Беженцев посадили в одну из «полуторок» к бойцам, а я, забрав вещи из броневика, сообщив его командиру кому он теперь подчиняется, майор с ними познакомился, и прихватив винтовку, устроился на броне танка рядом с комбатом. Колонна тронулась и тот прокричал мне на ухо:

— Что это за операция «Однояйцевый Гитлер»?

— Проводка и охрана тяжёлых гаубиц. Они попарно с разных мест будут работать по мосту и окрестностям с полуночи. Рации для артиллеристов и корректировщиков мы нашли. Подготовка к операции уже началась. Немцы ночью должны доставить новый мост, вот и встретим их там на берегу.

— Молодец! — прокричал комбат, и дальше мы ехали молча.

Высадив нас на околице села, танки остались тут, а грузовики, высадив бойцов, что начали располагаться тут же, уехали обратно за ранеными. Там их хватало, машины тоже нужны были. Госпиталь разворачивали на опушке той рощи где раньше стоял штаб комдива. К нему мы и направились. Бойцы НКВД без особых вопросов сопровождали нас, самолёт ночью, ракетами посадочную площадку покажут, чего волноваться, цель вот она, впереди идёт и активно размахивая руками общается со своими бывшим командиром. Хм, действительно что-то я больно экспрессивно руками машу. Однако с комбатом хорошо пообщались, тому предстоит за счёт освобождённых пленных восстанавливать батальон, пополнять его, работы много предстоит. А пока та часть что осталась, формируется в мангруппу под командой одного из его выживших лейтенантов, и уходит в свободный поиск. Заданный район этой мангруппы тот получит тут в объединённом штабе.

Заметив, что денщик комдива готовит горячую воду и мыло, я попросил его подготовить мне всё для бритья, а то зарос, и вещи ему на хранение передал, бойцы НКВД и Бабочкин что снова стал моим бойцом, там же у денщика в сторонке устроились. Хотя старший их и подошёл познакомится с комдивами, но скорее так, чтобы быть в курсе дел. Он и с особистом о чём-то пошептался. И правильно зашёл. Оказалось, наши парни в плен немецкого десантника взяли, и вот он интересные сведенья сообщил. На счёт двух батальонов я ошибся, две роты было перекинуто, что высадились с планёров не так и далеко. Остальные будут позже, к ночи. Это ладно, Зотов с этими хитрозадами разберётся, а причина вызов в том, что два воздушных разведчика эту территорию постоянно мониторят, и если появляется какой советский самолёт, немедленно вызывают специально присланных экспертов, и те сбивают его, по наводке с такого разведчика. Ночью также. По этой территории восемь авиа-разведчиков посменно работают. Ночью тоже дежурство распределено. Посадку самолёта обнаружат, да теми же огнями чтобы полосу подсветить, и вызовут ночников, их к нам две пары перебрасывают. Профи.

— М-да, неприятные новости, — сообщил старлей Лапин, тот самый старший у группы НКВД. — Похоже по земле придётся двигаться.

— Ну да. И у всех бродов и мостов диверсанты в нашей форме, — хмыкнул я. — Это называется двойная сеть. Я сам её пару раз использовал. На машинах не доедем, возьмут по дороге. Они на это и рассчитывают, один из планов. Если и уходить, то только пешком и без всяких дорог и бродов. Переправляться через водные препятствия вплавь. Можно взять пару автомобильных камер и качок, делать плотики для вещей, а сами вплавь, с той стороны одеваемся, сдуваем и идём дальше. Ближайшая станция сразу в минус, там нас точно ждать будут. На следующей вряд ли, но лучше просто остановить машину и добираться до Москвы на ней. Там уже будет спокойно.

— Я приму ваш совет к сведенью, товарищ Суворов, — слегка кивнул мне Лапин, и отойдя к особисту он о чём-то заспорил.

Я же решил пообщаться с диверсантом, тот меня узнал, и даже прыгнуть смог, но бойцы его скрутили, промахнулся он, хотя чуть не вцепился в горло. Злой Лапин тут же двух бойцов выделил мне в охрану и те везде следовали за мной. А я, выйдя из здания штаба, подозвал Бабочкина, тот подбежав, поинтересовался:

— Звали, товарищ майор?

— Да. Найди мне сменную форму, эта взопрела уже, постирать нужно. Кубики лейтенантские вытащи, я сейчас в подвешенном состоянии. И вот ещё, тут наши немало штабной техники захватили, интенданты их уже осматривают. Мне нужна машина, желательно умеющая преодолевать реки. То есть та, что плавает.

— А, вроде той на которой мы чуть не утонули? — припомнил тот.

— Да, такая подойдёт.

— Ага, сейчас поищу. Кажется, на соседней улице я подобную легковушку видел.

Сам я в закутке скинул с себя всё, включая исподнее, надел комбез на голое тело, денщик комдива унёс всё стирать, а сам побрился, ну и умылся хорошо. Денщик поинтересовался не хочу ли я помыться? Ещё бы. Тут вроде умывальни было, немцы ещё пользовались, так я в корыте и помылся, мне денщик помог, поливал. Ох как хорошо себя чистым ощущать, только волосы мокрые, долго их растирал полотенцем. Снова взяв комбез, денщик мне выдал байковое нательное бельё, мой размер, сверху я комбез надел и новенькие портянки намотал. Сапоги вычищены. Отлично. Вернувшись в здание штаба, я всё же решил пообщаться с десантником. Тот уже успокоился, не ревел как зверь и не пытался порвать узлы и верёвки. В общем, обработали те его хорошо, и он уже отвечал на вопросы, даже мои. Хотя и смотрел с лютой ненавистью, видимо у него с тем случаем в Берлине связана и личная трагедия. Много интересного у того узнал, но информация больше косвенная. Ладно хоть это получить смог.

Выйдя на улицу, я осмотрелся, уже начало темень, скоро совсем стемнеет. Довольный Бабочкин уже крутился у трофейного «кюбельвагена» с брезентовым верхом. Увидев меня, тот виновато развёл руками.

— Товарищ майор, ничего подходящего не было. Вот только эта машина на ходу. Новая. Я заправил полный бак и две канистры взял.

— А девчат с детьми куда устроил?

— А вон там за углом дом стоит, бабка Нюра, у неё пока. Правда она на нашего брата танкиста не довольна, у неё по ограду танк проехал и три немца там лежат. Забор сломали. Я трёх бойцов местной комендатуры к ней направил, чтобы тела вынесли и забор поправили.

— Молодец. Ночью уходим. Пока ложись, поспи, в дороге тоже подремлешь, я поведу, а под утро сменимся.

— Ясно. А парни?

— У них своя машина будет, на моей девчата с детьми поедут и ты. Ты их предупреди чтобы готовы были.

— Понял, товарищ майор.

— Всё действуй.

Тот сбегав к нужному дому, вскоре вернулся, и устроившись на сиденье машины, видимо, чтобы не увели, уснул, а я вернулся в штаб. Всё же в одном комбезе было холодно. Тут рядом у немцев прачечная была, там уже мне постирали форму и выжали её, и сейчас на специальной сушке, машина такая, сушили её. Будет готова, вернут. Не успели. Лапин уже связался с Москвой и там отменили рейс, добраться приказали землёй, тем более дорогу уже открыли и сюда пошли колонны с припасами, пополнением и всем необходимым. В данный момент по берегу Днепра в обе стороны начинается возводится оборона, обе дивизии, вернее то что от них осталось, занимали там позиции. Это да, первая колонна подошла при мне, когда темнело. Именно шум их прибытия и привлёк мой внимание пока Бабочкин бегал предупреждать Татьяну. Я решил забрать её с собой. Однако, когда Лапин сообщил что мы выезжаем, сам он «полуторку» брал с полным баком и водителем, особо не возражая против моей легковушки, а узнав о беженцах, убежал обратно в штаб, и вскоре вернулся с интендантом, тот возвращался к железнодорожной станции, раненых повезёт, и отвезёт их. В кузовах мест нет, по кабинам рассадит. Тем более колонна под охраной броневика и зенитки шла. Ночь, проскочат. Всё бороды и мосты под охраной наших войск. Так и решили, Татьяна была согласна. Мы простились, и та ушла в сторону колонны, уведя всех своих, они только через час выезжают, ещё разгружаются, а мы погрузились в машины, оба бойца, что всё так со мной и ходили, сели сзади, винтовку я поставил у дверцы наискосок, ранец в багажник закинул, и запустив двигатель тронулся следом за «полуторкой», что неторопливо катила впереди, светя единственной тусклой фарой габарита. У меня тоже защита стояла на фарах.