Артем Карпицкий - Слом силы. Хроники Иввианского конфликта

Мортимера Тамма тревожил Лес Ивви. И те, кто вчера ушел в этот Лес.

— Слушай… — Морт неуверенно облизнул тонкие бледные губы. — А с чего ты взял, что Дим мертв? Этот кадр живучее любой заразы… Не верится, что он просто так копыта откинет. Не такой он человек. Или… — глаза курсанта потемнели. — Ты что-то знаешь? Что-то, чего не знаю я? Скажи!

Собеседник не повелся на столь явную провокацию — ветер шумел листвой где-то неподалеку, оттенки неба смещались в сторону более светлых, а солнце готовилось показать свой край из-за размытой линии горизонта. Все это вызывало у Геста чувство крайнего умиротворения, переходящего потихоньку в умиление и восторженную мечтательность. Поэтому, на выплеснувшееся в словах раздражение Морта он ответил даже мягче, чем обычно.

— Адам, — здоровяк приподнял правую бровь и широко улыбнулся, словно только что хорошо пообедал и не менее хорошо подремал после этого самого обеда. — Адам Голод. Наш неугомонный админ игры.

— Ну? Он-то здесь причем?

— Притом, — Гест направил дуло автомата на безмолвную стену Леса. — Если ты заметил, Адам ушел после Дима. Один. Никого не предупредив. Не думаешь же ты, что он отправился цветочки собирать.

— Не думаю, — подтвердил курсант Тамм. — Но данных все равно маловато. Лично я вообще не видел, как админ по-тихому свалил из лагеря… Ты точно уверен, что видел, как он входил в Лес? И даже если так… Какая связь между ним и Димасом? С равным успехом наш доморощенный гений мог преследовать любого бойца… Любого!

— Нет, — здоровяк тяжеловесно качнул лохматой головой. — Адам, конечно, редкостный проходимец, но, при этом, далеко не дурак. Ох, не дурак! Зачем ему бросаться в самое пекло из-за простых курсантов? Какой смысл?

— Верно, никакого… — с подозрением косясь на собеседника протянул Морт. — Постой! А с каких пор Дим стал таким особенным, аж жуть?

— Так ты не заметил?

— Чего именно? — опасения росли и крепли. — Адама? Дима? Их вместе? Или чего?

— Взгляда.

— Чего-чего? Ты спятил! — Морт выдавил из себя неубедительный смешок. — Или гражданских фильмов пересмотрел? Где они друг друга слезами умиления заливают… И ловят каждое движение, жест или… да, взгляд. Ну-у-у-у… не ожидал от тебя.

— А зря, — в голосе Геста не было и тени несерьезности. — Иначе смог бы понять, как Адам относиться к нашему бывшему лидеру.

— Это ты Дима называешь лидером? Ха-ха! Ладно-ладно, молчу…

— …И если бы ты меньше времени уделял самому себе, если бы ты больше смотрел по сторонам, то смог бы увидеть, как админ злится, замечая худощавую фигуру Димаса. Удивительно, но факт. Наш приятель, словно заноза, сидел в мыслях Адама Голода. Не знаю, постоянно админ игры думал о том, как разобраться со своим недругом или делал перерывы на сон и обед… Главное, что они враждовали. Следовательно, Адам решил воспользоваться моментом и убрать…

— Димаса Раха, — Морт в притворном ужасе выставил перед собой ладони. — Ладно-ладно, дальше можешь не продолжать — и так понятно. Но! — курсант чуть отстранился. — Неизвестно, кто из этих двоих выберется из Леса живым. Я бы поставил на Дима…

— И проиграл бы, — «брат Димаса» закинул автомат за спину и с напускной небрежностью отряхнул маскировочную куртку. — Забыл, на кого работает главный информатор академии?

— Леди Ив… Шеф Китомура…

— Если бы. С ним контактирует человек из самых верхов… Причем, я не уверен, что это вообще человек.

Гестас вздохнул и как-то обмяк, недвусмысленно показывая, что пора завязывать с темой Димаса Раха. И правда… Тут скоро заварушка начнется, натуральная мясорубка с непредсказуемым исходом и многочисленными жертвами, а они сидят и треплются почем зря. Как птицы на своем базаре, только пуха с перьями не хватает…

— Надо бы это… Подготовиться, — Морт кивнул в сторону экрана с белыми прямоугольниками танков. — К этим. А то за задницу нас схватят, и пикнуть не успеем.

Его приятель только плечами пожал.

— Готовься. Вон, хотя бы автомат почисти, да обоймы проверь.

— Да ну тебя… — злые огоньки вспыхнули в глазах курсанта, но, почти сразу, погасли, оставив темно-серую глубину зрачков неприкосновенной. — Я серьезно говорю.

— А я серьезно отвечаю, — Гест сделал вид, что отряхивает ладони. — У нас есть только автоматы, да патроны к ним. Ну, еще немного гранат на складе, плюс чуть-чуть взрывчатки… Максимум, сумеем пару ловушек соорудить. И то вряд ли — нас ведь этому толком не учили. Да и времени нет…

Морт отмахнулся. Все эти соображения он давным-давно перебрал в уме и пришел к аналогичным выводам. Шансов у них нет. Ноль целых, ноль десятых. Дырка от бублика, в общем… Но! Можно хотя бы подергаться, как рыба на крючке, глядишь, и леска оборвется, глядишь, и путь к отступлению образуется… Мало ли, выбора все равно нет.

— Есть у меня одна идейка, — курсант Тамм хитро взглянул на приятеля. — Скажи… Как ты относишься к излучателям плазмы?

Робкий свет пока не взошедшего солнца наполнял поляну, как вода наполняет пробитый трюм судна. Тьмы оставалось довольно, и этот мрак отчаянно сопротивлялся, не желая умирать. Прекрасно понимая бесполезность борьбы, он дергался, как живой, и отступал рывками, постепенно скапливаясь под защитой густых крон. Он буквально обвивал стволы деревьев, которые еще минуту назад были чернильно-темными, а сейчас угрюмо серели, ожидая очередной трансформации. Скоро в небе вспыхнет жирный полукруг солнца, скоро Лес окрасится в желтые, зеленые и темно-коричневые цвета… Скоро…

Две фигуры, стоявшие на одной линии с загадочным колодцем, не обращали никакого внимания на мелкие корректировки пейзажа. Тем более что изменения в окружающей действительности были совсем незначительными — так, небольшой завершающий штрих художника, легкий мазок кистью и только. Важно для скучающего наблюдателя, но не для тех, кто сейчас буквально схлестнулся в безжалостной молчаливой схватке взглядов и мыслей.

«Стой… Стой…»

Уговаривала себя Рей, с каждым мгновением теряя уверенность. Какой смысл бороться с воплощенной стихией? Какой смысл оставаться у нее на пути? Девушка не знала, а даже если бы у нее имелся ответ… Это ничего не меняло. Она могла как угодно относиться к своему же собственному упрямству, но факт состоял в том, что, единожды приняв решение, Рей почти никогда от него не отступалась. Перла вперед, как железнодорожный состав со сломанными тормозами. Перла, пока не сбивала лбом табличку: «Нет пути!»

Молчание, царившее на поляне, с каждой минутой показывало все новые и новые грани. Сперва Рей чудился в этой глухой тишине некий вызов, угрожающий ей лично. Как недвусмысленная табличка рядом с высоковольтной линией, когда еще не услышав осиного жужжания проводов отчетливо понимаешь что к чему. Потом опасения сменились тупой усталостью — молчание, вопреки словам древних, становилось отнюдь не золотом, а ртутью — гибкой, подвижной и невероятно тяжелой. Она обволакивала, как вода — любителя глубинных погружений, она давила — в первую очередь на виски, на горло, мешая концентрироваться, внося хаос в мысли. Ее было слишком много, этой тишины. Просто слишком много…