Евгений Ф - Фактор бытия [СИ]

Вернулся закутанный в одежды Креп. Он накинул на Егозу плащ и попытался отвести её от окна. Но девушка отбросил накидку, а самого Крепа грубо оттолкнула.

— Уйди! Уйди! — закричала она.

В её голосе было столько злобы, что Креп отступил. Даже появившиеся за его спиной Ёжка и Ясень не вымолвили и слова, лишь понуро остановились у входа.

Чтобы не думала Егоза, но Вестник был дорог многим.

В то время как Егоза обречённо следила за попавшим в ночлежку Вестником, а Креп топтался рядом и не знал, как помочь другу, Буква настырно искал подход к крепости. А ведь было над чем поразмыслить.

До восхода солнца он и компания театральщиков успели осмотреть с безопасного расстояния занятый крысами район вокруг крепости и убедиться, что бандиты разместились удивительно грамотно. Это был ещё тот стратегический кульбит для крыс, и здесь явно не обошлось без лютых. В доказательство этому на одной из улочек театральщики заметили толпившихся изгоев, а среди них, по-хозяйски сложив руки на груди, стоял "чёрный". При виде лютого на лице Тумана вздулись вены. Ещё свежи были раны, полученные при гибели Театральной. Янус даже начал беспокоится, не совершит ли глупости Мутный. Но театральщик сдержался.

Когда солнце выглянуло из-за горизонта театральщики спрятались в одном из домов в конце улицы, на которой располагалась крепость. Только Буква не пошёл в укрытие. Ему хотелось взглянуть, что с восходом предпримут крысы.

Крысы попрятались по ближайшим к Арксу домам. На улицах остались лишь снующие от коттеджа к коттеджу патрули. Укрытые одеждами, с тёмными очками на глазах патрульные часто сменялись, и поэтому практически ни один подход к крепости не оставался без присмотра.

Ко всему прочему Янус заметил двух лютых, Лихо и Гуля или Упыря. Последние двое выглядели одинаково, как рассказывал Валевский, и различить кто есть кто, Буква не мог. А Поводырь снялся со своего места и, насколько можно широко разогнав своих подопечных, начал кружить вокруг охраняемой территории.

Озадаченный Буква собирался было вернутся к театральщикам, когда заметил на дороге медленно плетущегося крысу. Странное в нём был не то, что он беспрестанно отхлёбывал что-то из зажатой в руке бутылке, а то что крыса был практически без одежды. Ботинки, штаны, майка с короткими рукавами — и всё! Когда же странный крыса начал орать матом на парочку патрульных, а те сразу ускорились и бдительно завертели вокруг головами, Букву посетила догадка. Не лютые свели крыс в такую большую стаю. Они нашли того, кто смог это сделать, и одарили его возможностью ходить под солнцем.

Янус не стал больше слоняться по округе. И так стало ясно, что попасть в крепость дело не из простых.

— А мы уже было решили, что ты без нас в Аркс полез, — сказал Туман, когда Янус вернулся к театральщикам.

— Боюсь, без вас мне туда попасть будет проблематично, — тут же ответил Буква.

Он размотал шарф. Снял шляпу. Сдул с неё с неё сухую пыль и сел на пол.

Все присутствующие сразу уставились на него. Не терпелось узнать, что тот увидел, и не зря ли они сюда пробирались.

— Вокруг крепости шныряет много патрулей, — не стал пытать их любопытством водяной. — Переходят от дома к дому и сменяются. И так по кругу. Причём происходит это очень быстро. Ходят парами и каждый новый патруль задерживается на улице лишь на пару минут. Сцепишься хоть с одним патрулём, сразу все на штыки станут.

Димка не без скепсиса перебил:

— А ты уровень их умственного развития не завышаешь? Это крысы — вечно голодные, злые, эгоистичные и тупые. Пусть кому-то и удалось их собрать вместе, но умнее и ответственнее они от этого не стали.

— Вот, вот, — поддержал его Туман.

После разрушения Театральной отношения Тумана и Чижа стали более мягкими. Димка всё так же продолжал при любом удобном случае посмеиваться над товарищем, а тот готов был за это расквитаться с шутником парочкой ударов, но всё происходило без злобы. Шутки оставались шутками, а готовность ударить никогда не перерастала в сам удар.

— Буква, ты что думаешь, когда патрульные переходят от дома к дому, то они только и беспокоятся, как бы не пропустить нарушителя? Да я зуб даю, что они даже не знают, что охраняют, а во время переходов в их башках только одна мысль: "Быстрее бы под крышу спрятаться". Как бы не было, но, утащи меня гончий, это всего лишь крысы.

— Дождёмся ночи, грохнем парочку, а остальные сами разбегутся, — подытожил Ветер.

Туман хлопнул его своей ручищей по спине, так что тот чуть на пол не повалился.

— Дело говорит, Сёмка.

Ходоки прятались в небольшой, лишённой какой-либо мебели комнатушке. Единственное окно было завешано плотной шторой, но ни отсутствие мебели, ни темнота им не мешали. Вот только деревянный пол чуть ли не при каждом движении заунывно скрипел, а ходоки в такие моменты замирали, ожидая что скрип половицы отзовётся чьими-нибудь шагами в коридоре. Так же и сейчас. Димка придвинулся ближе к стене и доски под ним застонали.

Напряжение с лиц ходоков не сходило пару минут, но всё вокруг оставалось по-прежнему. Никаких посторонних звуков не было.

На этот раз тишину нарушила Сонная Ив.

— Вы не правы, ребята. Нельзя сейчас к крысам относится несерьёзно. Просто так они бы вместе не собрались. Либо им что-то ценное пообещали, либо серьёзно напугали. А как мне кажется, произошло и то и другое. Так что если парочка и удерёт во время нападения, то остальные нас задавят.

Ив нравилась Букве. Красивая, умная, немногословная. Если что и говорила, то по делу и подумав перед этим. Водяной не прочь был бы видеть её своей подругой, только рядом с Сонной всегда был шустрый красавчик Чиж. Сам же Янус лицом не вышел.

— Недооценённый враг опасен вдвойне, — сказал он.

Ив кивнула и продолжила:

— Идти нужно днём, а не ночью. Ночью все крысы будут на улицах, а откуда нам знать, сколько их там? Может три десятка, а может и три сотни. Миновать же ночные патрули будет проще. Куда сложнее — не попасться лютым. Кстати, где они сейчас?

Закончив свою речь вопросом, девушка посмотрела на Букву. Только Валевский всегда и безошибочно понимал выражение лица Януса, и будь он рядом, то в искривлённой гримасе водяного распознал бы радость и теплоту. Букве было приятно, что Сонная смогла чуть ли не слово в слово высказать его мысли.

— Они тоже здесь. Вы мне договорить не дали, — ответил Янус. — Троих я видел: Лихо, Гуля или Упыря, их я не различаю, и Поводыря...

— Подожди, подожди... — сразу завёлся Туман. — Поводырь — это тот который изгоев в Театральную привёл?

Буква кивнул, а Мутный сжал кулаки. Ему не нужен был Аркс. Туман с самого начала это не скрывал. Для него важна была только месть "чёрным" за гибель друзей и разрушение общины. Янус, как бы это эгоистично не звучало, намеревался использовать чувства театральщика.