Евгений Ф - Фактор бытия [СИ]

Вот туда сейчас и направлялся Вьюн. Если пройти через кинотеатр и выйти с другой его стороны, то можно сократить путь до Южной как минимум на три квартала.

Тимоха загляделся на тускло освещённый светом звёзд купол и чуть было не пропустил подкравшегося гончего. Скрежет когтей по плитке — вот что привлекло внимание мальчугана. Тихого звука, словно лист ветром погнало, хватило Вьюну, чтобы ощутить как близка погибель. Всего метр, максимум — два, отделяло его от псевдо. Тимоха сделал ложный рывок вперёд, в сторону кинотеатра, а потом стремительно взмыл назад по ступеням в магазин. В "Звёздном дожде" он с лёгкость укрылся бы от гончего, но вот пересечь злосчастную улицу, чтобы добраться до кинотеатра, ему бы не удалось. На ровной местности гончий его настигнет в два прыжка. А в заставленном стеллажами с кухонной посудой магазине можно было попытаться удрать.

Сбитый с толку манёврами жертвы псевдо сиганул было к кинотеатру наперерез Вьюну, а потом и вовсе на секунду остановился, подарив тем самым короткую, но столь необходимую Тимохе фору. И когда гончий влетел в магазин через разбитую стеклянную дверь, Вьюн уже схоронился среди стеллажей.

Самый действенный способ избавиться от гончего — основательно спрятаться, а это Вьюн делать умел. Псевдо полазает по помещениям. Может где-то что-то разломает или перевернёт, а потом уйдёт на поиски другой жертвы. Только вот патрулировать магазин он может до самого рассвета, а Вьюну так долго ждать нельзя. Чего бы такого хитрого предпринять, чтобы быстро избавиться от твари, Тимоха пока придумать не мог. Мальчуган сжался комочком под полками, заставленными тостерами и мультиварками, и слушал, как псевдо неспешно и размерено расхаживает по помещению. Вот он заскочил на стол. Тут же на пол грохнулся громадный телевизор и со звоном рассыпался на куски. Гончий спрыгнул на пол. Под его лапами захрустело стекло и зашуршал упаковочный пенопласт. За всю свою короткую жизнь Тимоха не слышал звука противнее. Мальчуган дёрнулся, да так что плечом врезался в стеллаж. Звук получился негромкий, но его хватило для псевдо, чтобы определиться с направлением поиска.

Гончий в три прыжка оказался рядом с Вьюном и четвертым — заскочил на среднюю полку стеллажа. То ли работники магазина поленились крепить стеллаж к полу, то ли они его так часто переставляли, что не стали этого делать, но как только гончий запрыгнул на полку весь стеллаж пошатнулся. Две металлические ножки оторвались от пола, и вся конструкция накренилась. С грохотом на пол посыпалась техника.

Тимоха выкатился из укрытия и что есть силы толкнул стеллаж дальше, не дав ему стать на прежнее место.

Ждать результата мальчуган не стал, а сразу побежал через торговый зал к выходу. В округе была тишина, поэтому грохот от падения стеллажа был невероятным. Словно в пол выстрелили из пушки, но не снарядом, а металлической дробью смешанной с кусками стекла. Грохот, скрежет и звонкие удары разлетелись по зданию, а потом и по улице. Следом за ними громко заверещал гончий, то ли от боли, то ли от досады, что жертва его обманула.

Но сдаваться псевдо не собирался.

Вьюн уже спускался по ступенькам на выходе, когда грохот от падения стеллажа сменился канонадой от разлетающейся в стороны бытовой техники и скрежета когтей по плитке. Гончий шустро выкапывался из-под завала.

Тимоха побежал через улицу к спасительному "Звёздному дождю". Бегун он был отличный для своих годков, но, правду сказать, где такому юнцу тягаться с гончим.

Шум в магазине прекратился, а за спиной мальчугана послышалось тяжёлое дыхание. Псевдо нагонял свою жертву, причём очень быстро.

Вьюн влетел в фойе кинотеатра, на бегу сбросил куртку и рюкзак и нырнул в распахнутое окно кассы. Такой трюк он проделывал и ранее. Окошечко узкое, как раз по размерам Вьюна, а гончему придётся труднее протискиваться, если вообще рискнёт.

Голова, плечи и грудь уже были с другой стороны. Вьюн изогнулся. Ухватился руками за край стола и потянулся дальше. Но пролезть полностью не успел.

Псевдо ухватил мальчика за ноги и потянул к себе. Вьюн замахал ногами, пытаясь отбиться. Он заверещал, до боли вжал пальцы в стол. Гончий начал дёргать Тимоху из стороны в сторону. Мальчик кричал, но не сдавался. Так продолжалось не долго. Псевдо отпустил одну ногу. Вторую обхватил двумя лапами, одной выше колена, другой — ниже, и заломил ногу. Хрустнули кости. Одна пробила кожу и оттопырилась под штанами. Вьюн неистово завыл от боли. Испуганные глаза наполнились слезами, и он отпустил стол.

Псевдо одним движением вырвал пацанёнка из окошка кассы и, держа за здоровую ногу, поволок на улицу.

Вьюн был в сознании, и даже боль от перелома стала вроде как слабее. Но тело отказывало повиноваться, а разум находился на грани бессознательного состояния. Тимоха врезался затылком о невысокий порожек. Проскрёб ладонями по тротуарной плитке, содрав кожу и один ноготь.

Неожиданно псевдо выпустил его, злобно зарычал и забегал вокруг мальчишки. Рядом послышались невнятные, но грозные крики, и гончий сдался. Последний раз огрызнулся и унёсся прочь.

Боль была такой, что о бегстве мальчик даже не помышлял. Он лишь приподнял голову и взглянул на двух подошедших к нему мужчин. Его спасителями оказались лешие.

У обоих кожа была смуглая, а не белая как у городовых. Их лица покрывали таинственные и непонятные символы.

— Мне нужно в Южную, — заскулил Вьюн.

Один из леших молча поднял мальчика на руки и понёс обратно к кинотеатру. Второй направился следом.

Вьюну стало страшно.

Крысы подходили к Арксу группами. Они не знали, чем так ценна крепость, что их всех сюда согнали, но им эти тонкости были не нужны. Главное — охранять дома, указанные Хмелем и Лихо.

Все старания "чёрной" были не зря. Кнутом по стаям крыс прошёлся Хмель, потом добавила страха Лихо, а на пути к Арксу подбросила сладкий пряник — выдала им один из запасников лютых. Крысы с огромной радостью разнесли крепко закрытый подвальчик в одном из частных домов Старопесковска. Вначале обнос открытого лютой запасника выглядел хаотично и сумбурно. Крысы хватали всё, что подворачивалось под руку. Вырывали друг у друга самое ценное на их мнение. Даже началась драка из-за тушёнки. Лихо собиралась было убрать парочку самых оголтелых крыс, но тут вмешался Хмель. Он быстро усмирил разбушевавшихся, заставил сложить всё из запасника в одну кучу и вынести наружу.

— Теперь мы вместе! Ясно вам! — орал тогда он. — Никто больше не жрёт в одно хлебало! Делим всё и на всех, иначе опять превратимся в дерьмоедов подвальных!

Припасы, одежда, медикаменты, фонари, батарейки к ним и уйма иной мелочи, что выгребли крысы из подвала и разделили между собой, подействовали невероятным образом на них. Смирение и страх, а между тем гордость и повиновение витали среди крыс.