Гай Орловский - Стальные перья

– Хорошо, – сказала Брестида. – Люблю, когда меня помнят.

– Что, опять кому-то личины поменять нужно? И Энем-шаман притащила? Имей ввиду, в прошлый раз я пошел на это только ради Краса!

– Да отстань ты от меня с Энем-шаманом! – возмутилась Брестида. – Артефакт там, где ему и положено. У амазонок. Не надо никому личины менять. Тут другое. Нам портал нужен. Далеко. К Цитадели.

– И что? – кисло спросил маг. – Я здесь причем? Если я вам помогу, с меня сагаты с живого шкуру сдерут. А потом еще и засолят! Тоже заживо, между прочим, ни за что, ни про что! Как будто ты не знаешь, как они пытать умеют… Да они год измываться будут!

Маг перешел на визгливое сопрано, отчаянно размахивал пухлыми ручками с перепонками между пальцами, но Брестиду было не пронять. Она слушала гневный монолог, скрестив руки на груди и чуть кивая в такт, но когда он, наконец, затих, сказала:

– Ничего они тебе не сделают, не боись. Мы никому не скажем, сам понимаешь, далеко будем, а сагаты подумают, что утонули в болоте по пути к тебе, или какой клювозуб заел.

Погань слушал внимательно, не перебивал. Когда амазонка закончила, принялся чесать подборок.

– Допустим, – сказал он после долгого раздумья. – Допустим, сагаты меня не тронут. Но с какой радости я должен вам помогать?

У Аэлло сердце замерло – раз ищет причину, значит, помочь может.

– С такой, что мы давние знакомые! – хмуро сказала амазонка.

– Вот именно по этой причине я помогать отказываюсь! Хорошо запомнил, как мы… познакомились.

Амазонка сдвинула брови, сверкнула зелеными глазами.

– Запомнил? Что-то сомневаюсь… Я не хотела напоминать, но, видимо, придется…

Рука ее легла на кинжал на поясе. Лезвие сверкнуло в лучах заходящего солнца. Аэлло заморгала, отчаянно подмигивая амазонке. Она поднимала и опускала брови, корчила страшные рожи, пытаясь намекнуть, чтобы Брестида была с магом, от которого зависит их судьба, повежливее. Но амазонка не смотрела на нее. Вынув кинжал из ножен, она прислонила лезвие к жирной шее человечка. К удивлению Аэлло, он и не думал сопротивляться.

– Ты меня режь, ты меня пытай, – скуксившись, сказал маг, косясь на лезвие. – Но все равно ничего не добьешься. А портал себе сама прокладывай, раз такая умная!

– Брестида, – простонала Аэлло, кладя кисть на руку амазонке. – Убери сейчас же! Переговорщик из тебя аховый!

Маг тут же уставился на нее блеклыми глазками.

– Ты тоже это заметила, дитя?

Гарпия проглотило обидное «дитя» и улыбнулась как можно шире и приветливей.

– Пожалуйста, – попросила она. – не обижайтесь на Брестиду, она не соображает от того, что нервничает. Слава о вашей силе и мощи донеслась до самой Цитадели! Помогите нам вернуться домой, чтобы должным образом восславить ваши свершения! Ну пожалуйста!

Маг поскреб макушку.

– Пожалуй, я мог бы помочь вам, – сказал он.

Аэлло восторженно заморгала.

– Понятно, не за ваши хвалебные отзывы. Чем меньше мир узнает о моих свершениях, тем лучше. Так что я помогу, но не бесплатно.

Аэлло приуныла.

– У нас нет денег, – сказала она.

– Кто говорит о деньгах? – изумился маг. Да и что мне с ними здесь делать? Нет, я выстрою портал, к самой Цитадели… за перо. Да, за пять… шесть, нет, восемь стальных перьев, и ни пером меньше.

– У меня только четыре, – пробормотала Аэлло.

– Четыре?! – воскликнул маг. – Ну, знаете, это никуда не годится.

Брестида решила, что пришла пора вмешаться.

– Ты откроешь нам портал за четыре стальных пера, Погань. И прекратишь торговаться, как баба в базарный день. И сделаешь все быстро и без сюрпризов, понятно? Или сам знаешь, что будет.

Маг моргнул ничего не выражающими глазами.

– Ладно, – сказал он. – Давай четыре. Но это грабеж!

С торжеством Аэлло сняла колчан с плеча и сунула магу под нос.

Сквозь пропоротую кожу торчат очины, сверкающая сталь покачивается от движения. Перья в колчане звякнули друг о друга.

На миг в блеклых глазах Поганя мелькнуло что-то, похожее на удивление.

– Это что? – спросил он, показывая мясистым пальцем на колчан.

– Не знаешь, что? – возмутилась Брестида – Первый раз гарпийские перья видишь? Или с памятью беда, забыл, что сам же стребовал их с нас?!

Погань промямлил, обращаясь к Аэлло:

– Но я думал, что ты выдернешь их из гнезд, как и положено…

Он покосился за спину Аэлло.

– Не выдерну, – грустно сказала Аэлло. – Они все выстрелили, а новые раньше, чем к завтра, не отрастут…

– Все равно, покажи крылья! – пробрюзжал маг. – Как я могу иначе убедиться, что это точно твои? Может ты мне перья от какой-то дохлой гарпии втюхать хочешь?

– Что?! – возмутилась Аэлло. – Да как у тебя язык-то повернулся сказать такое?! Видно, правильно тебя Поганем зовут!

Раскрасневшаяся от гнева, она шумно распахнула крылья и вытянула их перед собой.

Погань с интересом уставился на концы крыльев. В гнездах маховых перьев только-только начинают пробиваться серые отростки. Пока еще мягкие и не блестящие.

– Ладно, верю, верю, – сказал он, тщательно изучив протянутые крылья. Хотел даже пальцем тронуть, но гарпия гневно засвистела и хлопнула его по руке – не лезь.

Маг поднял ладошки к небу, изображая покорность.

– За неимением, как говорится, – пробормотал он. – И эта плата сгодится. Ну, что стоим? Пройдемте, дамы.

Махнул в сторону холма рукой жестом радушного хозяина.

– Прошу!

– Куда это? – настороженно спросила Брестида.

Погань укоризненно посмотрел на нее и даже головой покачал.

– Вы же не думаете, что я прямо здесь сооружу вам портал? Мало ли, кто увидит? Магия не выносит посторонних глаз! Особенно моя магия! Особенно, если есть шанс, что о ней кто-то расскажет этим извергам, сагатам. Да не стойте же пнями! Пошли. Там у меня все готово!

Мшистая, усеянная грибами дверь, отворилась и Аэлло, холодея, заглянула внутрь холма. Темно, хоть глаз выколи.

Погань уверенно шагнул в темноту, прижимая к груди колчан с перьями.

– Ну, что стоим? – нарочито грубо буркнула Брестида и легонько пихнула Аэлло в спину.

Гарпия обернулась и встретилась с амазонкой взглядом. В зеленых глазах – тревога, губы искусаны, между изящных бровей складка.

Аэлло вздохнула.

– Пойдем, – сказала она. – В конце ветров, даже если у него ничего не получится… Хуже ведь не будет, верно?

Покрытая мхом дверь скрипнула за спиной и Аэлло с Брестидой оказались в полной темноте.

Что-то острое уперлось Аэлло в грудь. Она попыталась отступить, но с спину тоже что-то уперлось.

– Не шути с нами, Погань! – раздался голос Брестиды. – А ну, зажги свет!

– А кто шутит? – раздался его голос и в этот же миг под неровным, изнутри таким же мшистым, как снаружи, потолком, вспыхнули огоньки сотен светлячков.