Виктор Глебов - Алеф [СИ]

Выхожу из виртуальности и иду ужинать, поскольку испытываю зверский голод. Макароны по-флотски и бутерброд с форелью сметаю минут за десять, потом выпиваю чашку египетского красного чая с тремя ложками сахара.

Настроение поганое.

Ложусь спать. Слышно, как в оконное стекло бьётся муха. Накрываю голову подушкой, чтобы её не слышать, и спустя десять минут проваливаюсь в темноту.

Весь следующий день я работаю над «Алефом». Мне нужна ещё максимум неделя, и вирус будет готов. Конечно, Стробов настраивает на более ранних сроках. Стоило сказать полковнику, что программа почти готова, и он заявил, что хочет получить её в течение трёх дней. Обойдётся. Выпускать в Сеть сырой вирус — всё равно, что садиться в свежесобранный истребитель. Лично я не рискнул бы.

Если Голем не успеет взорвать мир за то время, что я отлаживаю «Алеф», у человечества появится шанс выжить.

Довольно приятно ощущать, что от тебя зависят жизни миллиардов людей — ведь я единственный, на кого может рассчитывать Контора. Думаю, прежде чем вручить им панацею от измены, я ещё поторгуюсь: снятие обвинений это не цена за спасение мира.

Когда у меня начинает рябить в глазах, я запускаю несколько программ-помощников, чтобы они дописали заданные алгоритмы, и отправляюсь спать.

Спустившись к завтраку, я обнаруживаю, что стол сервирован, но за ним никого нет.

— А где Олег? — спрашиваю я Фёдора.

— Господин Зуев уехал рано утром неизвестно куда и не сказал, когда вернется, — отвечает дворецкий.

— А Марна?

— Обещала спуститься с минуты на минуту.

Я велю Фёдору не ждать и подавать завтрак, как только он будет готов. Он кивает и скрывается на кухне, а я сажусь за стол и кладу на колени салфетку с вышитой в углу монограммой.

Спустя пару минут Валентина вносит дымящийся и распространяющий восхитительный аромат поднос и ставит его на стол. Я вижу яйца по-бенедиктински, горячие бутерброды с ветчиной, сыром и помидорами, свежий салат и тосты с маслом.

Почти одновременно с Валентиной входит Марна в платье из сиреневого шёлка, не закрывающем колени. Волосы убраны назад и перехвачены пёстрой лентой.

— Доброе утро! — говорит она, обращаясь к нам с Валентиной, и садится за стол напротив меня. — Как малыш? С ним всё будет в порядке?

— Скорее всего, — отвечаю я. — Врач поместил его в специальный бокс, чтобы обеспечить постоянный надзор.

— Да, в таком возрасте это иногда бывает необходимо, — кивает Марна. — А где его мать?

— В больнице, — отвечаю я нехотя. — Несчастный случай. Упала с лестницы.

— Господи! — брови у Марны медленно ползут вверх. — Прямо одно к одному. Как её зовут?

— Ева.

— Красивое имя. В Германии оно встречается довольно часто.

— Да, наверное, — отвечаю я, принимаясь за еду.

Похоже, Валентина решила нас побаловать в связи с событиями прошлой ночи.

— Ты держался очень мужественно, — говорит Марна. — Особенно, учитывая, что твоя дочь тоже нездорова.

Молча пожимаю плечами.

— Вчера ты не выходил из комнаты.

Естественно, я ведь провёл вчерашний день в реальности, трудясь над «Алефом».

— Было много работы.

— Понимаю. Мне можно пока остаться у тебя?

Я слегка озадачен. Предполагалось, что Марна переночует у меня и вернётся в гостиницу. Собственно, её и сейчас тут быть не должно. Мне не очень хочется держать дома потенциального агента Голема, но не отказывать же девушке.

— Конечно, — говорю я. — Надо сказать Генриху, чтобы он перевёз твои вещи из отеля.

— Здорово! — восклицает Марна с радостной улыбкой. — Надеюсь, я не помешаю? Просто мне кажется, что тебе сейчас нужна поддержка.

Как благородно.

— Спасибо. Весьма признателен.

Какое-то время мы едим молча, затем я кладу приборы в опустевшую тарелку и отодвигаю её. Пауза затягивается, хотя Марна, вроде, не испытывает неловкости.

— Как твоя мать? — спрашиваю я, протягивая руку к чайнику. — В порядке?

— Немного скучает по папе. Теперь, наверное, и по мне.

— Ей он тоже не звонил и не писал?

— Нет.

Марна придвигает ко мне свою чашку. Я наливаю в неё заварку и разбавляю кипятком.

— Сахар?

— Три ложки, пожалуйста. Спасибо.

— Не за что, — отвечаю я и, разбавив свой чай холодной водой из графина, быстро его выпиваю. — Мне пора на работу. Попроси Валентину накормить тебя обедом.

— Разве ты не приходишь обедать домой? — удивляется Марна.

— Не всегда, — говорю я, вставая из-за стола. — Ну, до вечера.

— Хорошо, — девушка расстроена. — Пока.

Поднимаюсь к себе в комнату, надеваю костюм и, вызвав по терминалу Генриха, выхожу на лестницу. В это время раздаётся телефонный звонок.

Я спускаюсь на первый этаж, где застаю Фёдора, прижимающего к уху трубку. При виде меня он начинает нервничать, так что сразу становится ясно, кто звонит.

— Виктор? — спрашиваю я, подходя.

— Он хочет с вами поговорить, — дворецкий протягивает мне трубку.

— Алло.

— Привет, — голос у Виктора спокойный, и это плохо. — Как Ева?

— Почему бы тебе не проведать её? — отвечаю я.

— Не могу.

— Полиция пока не имеет к тебе претензий.

— Правда?

— Да.

Пауза.

— Спасибо.

— Не за что.

— А Ева? Что она говорит?

— Она ещё не вышла из комы.

Глубокий вздох.

— Я этого не хотел.

— Чего именно?

— Чтобы Ева попала в больницу.

— А как ты думал? Что после такого удара она отправится навестить подружек?

— Нет.

Пожалуй, стоит говорить с Виктором помягче. Я ведь хочу, чтобы он вернулся.

— Где ты живёшь?

Молчание.

— С матерью?

В динамике щёлкает, и через секунду раздаются гудки. Я отдаю трубку Фёдору и прохожу мимо него к двери. У крыльца меня ждёт машина.

— В офис, — говорю я, забираясь на заднее сиденье.

Года три назад, когда я лежал в кровати, собираясь выйти в реальность, в комнату проскользнула Ева. Она прошлёпала по полу босыми ступнями и залезла ко мне под одеяло.

— Привет, — сказала она, поудобнее устраивая голову на подушке. — Почему ты не спишь?

— А ты? — спросил я, отодвигаясь к стене, чтобы дать ей побольше места.

— Не хочется.

— Тебе завтра рано идти в школу.

— Ну, и что? Я от этого быстрее не засну.

Я улыбнулся в темноте её словам и предложил:

— Если не хочешь спать, можно во что-нибудь сыграть.

Ева обрадовалась.

— Давай в правдивую историю, — предложила она шёпотом.

— Это как?

— Для этого нужно, — Ева придвинулась ближе, — рассказать о себе историю, только чтобы всё было правдой. Так что сначала поклянёмся не врать, ладно?

— О'кей, — ответил я. — Обещаю.

— Я тоже, — Ева подняла вверх руку, как бы принося клятву.