Алексей Корепанов - Бардазар

– Я таким не страдаю, постмайор, – усмехнулся Бурчага. – А если бы страдал, то как вы думаете, долго продержался бы в министерстве? Так что ставьте и то, и другое. И третье можете ставить, и четвертое… если есть.

– Конечно, есть, господин подполковник! – воскликнул Милица. – Тут же не хутор какой-нибудь, а конкретный танковый батальон!

Он бросился к стенному шкафу и торопливо принялся вынимать оттуда бутылки с разными веселыми этикетками. Инспектор министерства обороны добродушно наблюдал за суетливыми движениями комбата.

Инспекционные проверки воинских частей не были какими-то экстраординарными событиями – комбат Милица пережил их немало, и всегда все проходило более-менее гладко. Особенно если их устраивал штаб округа. Благодаря «сексуальной и высокоинтеллектуальной» Алонтальне комбат заранее узнавал о них и успевал подготовиться. Правда, и бардака во вверенном ему воинском подразделении никогда не было – отдельный танковый батальон считался очень и очень приличным местом службы. Министерские проверки случались тут гораздо реже, но, опять же, каких-то вопиющих недостатков не выявляли. Так вышло и в этот раз. Инспектор Бурчага в сопровождении Милицы прошелся по территории, полюбовался искусственными цветами, побывал в казармах, ангарах, мастерских, на складах и в прочих строениях целевого назначения, побеседовал с личным составом – и не сделал ни одного существенного замечания. Когда проверка завершилась, Милица повел инспектора в столовую, в отдельный маленький и очень уютный зал, дабы Бурчага смог подкрепиться после своего добросовестного труда. Из окна зальчика открывался великолепный вид на клумбы все тех же искусственных цветов. Таблички со всякими полезными для бойцов надписями еще не успели изготовить, но и без них территория воинской части радовала взор. Во всяком случае, взор постмайора Милицы.

– Хватит пока, – остановил комбата инспектор, когда семь или восемь бутылок перекочевали на стол. – Все, как говорится, хорошо в меру.

Бурчага придвинул к себе высокий и широкий бокал и до краев наполнил его коньяком, водкой и настойкой «Хреновуха» в равных пропорциях. По его экономным уверенным движениям было видно, что инспектор знает толк в этом деле. Милица же на первое время ограничился стопкой водки «Фортица деликатная». Он тоже знал толк в таких делах и предпочитал медленный старт.

Выпили по первой, плотно закусили. Пропустили по второй. Третья пошла практически без закуски, да и кто же закусывает третью? И только после этого инспектор стал подводить итоги проверки.

– В общем и целом, у вас все на уровне, постмайор, – начал он. – Видно, что подметаете, грязи в наличии не имеется, бойцы опрятные. С цветами хорошая идея, – Бурчага повел головой на клумбы за окном, – спектральный набор приятен для зрения. А вот тот факт, что в кустах, в пяти метрах от штаба, в самом сердце, можно сказать, батальона, ветошь использованная лежит – это уже сигнальчик, это уже звоночек. Сегодня протирку разбрасываем где попало, а завтра дойдет и до деталей боевых машин. Так не годится, постмайор, тут надо принимать меры. А если завтра боевая тревога – а у нас ветошь в кустах валяется?

– Так точно, господин подполковник! – вытаращился на инспектора Милица. – Учту и ликвидирую! Наверное, кто-то из офицеров ботинки вытирал да и обронил ненароком… Проведу конкретную работу с личным составом! Прямо после вашего убытия!

– Именно конкретную, постмайор, – кивнул Бурчага. – Наказывать адресно и предметно. Армия сильна не только вооружением, но и дисциплиной.

– Так точно, господин подполковник! – вновь отчеканил комбат.

– Насчет боевой техники, – продолжал инспектор, вновь взявшись за приготовление для себя алкогольной смеси из трех компонентов. – Замечаний по ее содержанию нет. В ангарах тепло, сухо, паутины не замечено. Придраться, как говорится, не к чему, да и нет у меня такой задачи. Все смазано, начищено и так далее. Повторяю, придирок нет, но есть кое-какие вопросы.

– Да, господин подполковник? – насторожился Милица.

– Я имею в виду имеющийся в вашем батальоне танк серии «Мамонт» с названием «Бенедикт Спиноза». Точнее, он как бы имеется, но на месте его нет. То он работает на Службу дальней разведки, то на Академию наук…

– Так все же было согласовано, господин подполковник! – вскричал комбат. – Министерство одобрило, деньги за аренду перечислены…

– Нет-нет, я отнюдь не ставлю вам это в вину, постмайор, – успокоил Милицу инспектор. – Разрешение есть, я в курсе, и деньги есть, я тоже в курсе. Я не собираюсь вас в чем-то упрекать, я просто хочу услышать ваше мнение. Что мы имеем, постмайор? Мы имеем мощную, оснащенную целым набором средств поражения, практически неуязвимую боевую машину. Которая превосходит все три ваши танковые роты вместе взятые. Вы согласны со мной?

– Ну… – замялся комбат, не понимая, куда клонит инспектор. Неужели в министерстве решили уменьшить танковый парк батальона? – Спиноза, конечно, очень сильная боевая единица… конкретно… Но… И еще он, господин полковник, стихи сочиняет. Хорошие стихи!

– Вот именно, – кивнул Бурчага. – Очень сильная боевая единица. И это не просто машина. Стихи сочиняет, говорите, а может, и еще что-нибудь сочиняет. То есть по-своему разумная машина, которая выполняет приказы. Но тут главное не то, что она выполняет приказы, а то, что она разумная. А значит, способная, в принципе, принимать самостоятельные решения. Согласны, постмайор?

– Ну… – опять протянул Милица. – От командира экипажа никаких докладов насчет этого не поступало.

– И очень хорошо, что не поступало, – сказал инспектор и хлебнул свою смесь. Осторожно выдохнул и задал неожиданный вопрос: – Как вы думаете, постмайор, чем принципиально отличается пивной автомат от бармена?

– Ну… – немного растерялся комбат. Он машинально выпил стопку «Фортицы», вспомнил бармена из ближайшего придорожного кабака «Место встреч» и выпалил: – У автомата бороды нет!

– И это тоже, – усмехнулся инспектор. – Но я имел в виду другую плоскость разреза. Вы платите – и автомат, если он исправен, выдает вам пиво. Если оно в нем есть. Подменить пиво он не может и разбавить тоже не может. То есть другого не дано: заплатили – получили. А в случае с барменом?

– А тут есть варианты! – сообразил Милица. – Может недолить. Или вообще не нальет: мол, клиент и так слишком пьян!

– В самый корень, постмайор! – торжествующе сказал Бурчага и допил свой бокал до дна. Опять длинно выдохнул и продолжил: – Что я хотел сказать этой своей метафорической аллегорией? А хотел я сказать, постмайор, что обычное боевое устройство, получив любую команду, безоговорочно выполняет ее. В пределах, конечно, своих возможностей. А ваш Спиноза может ее и не выполнить. Что-то там у него в мозгах заскочит – и все! А теперь представьте, что такая пертурбация случится в боевой обстановке. Ну вот не пожелает он стрелять по противнику. И что тогда?