Евгений Кострица - Рарник

– Ясно. Думаю, красавицы-суккубы слишком хорошо воспитаны для столь жалкой участи. Высокоморальный и нравственно-устойчивый хилер-иллюзионист мне нравится больше, – рассмеялся я.

– Надеюсь, что так, – вдруг посерьезнела Фэй. – Так зачем ты пришел в город? Только не говори, что искал меня.

– Копаюсь в прошлом. Ищу человека из моих видений. Не встречала ли в таверне хантера Лапулю и ее дружка Макса? – с надеждой спросил я.

– Нет, – покачала головой Фэй, – но масса народу побывала в нашей тюрьме хотя бы на день-два. Незаконное ПВП, просрочка лицензий, долги, аферы, браконьерство и контрабанда – какие-то грешки есть почти у каждого. Можно спросить у нашего ключника и палача. Злой Инженер – старый унылый ворчун, но у него отличная память. А зачем тебе эта Лапуля? – подозрительно покосилась она на меня.

– Кажется, это моя сестра. Вернее, того человека, что все время мне снится. А ее варлок конченый наркоман. Надо обязательно найти их.

Фэй внимательно посмотрела мне в глаза, но повода для ревности не увидела. Я не чувствовал себя виноватым, но невольно поежился. Возможно, про «орган в сладком сиропе» она не шутила.

Войдя в образ стервы с погонами, суккуба сунула мне в руки черную кожаную папку с бумагами, и мы спустились в подвал.

Связка ключей звякнула, и тяжелая железная дверь открылась, пропуская нас в царство Аида. По крайней мере, как я его представлял. Влажный каменный свод с разводами плесени, коптящие факелы, зловонные лужицы, стаи непуганых крыс и полчища насекомых.

Горбатый тюремщик недовольно закряхтел, оторвавшись от чертежей, но все же встал и отдал честь. Выглядел он жутковато даже для моба. Слезящиеся глаза излучали любовь и доброту, резко диссонирующие с его родом занятий. Я живо представил, как старичок с искренним состраданием берет раскаленные щипцы и рвет ногти у своих жертв. Мне бы спокойнее спалось, если бы этот милейший добряк сам сидел под надежным замком.

– Вольно, – махнула рукой Фэй и поморщилась, услышав мучительные стоны, доносившиеся из нескольких камер. – Как продвигается ваш новый проект лечения алкогольной зависимости? «Свежий глоток» – так, кажется?

– Так, – легкая улыбка скользнула по лицу старика.

– Человека сажают в бочку, наполненную пивом, кормят селедкой и лишают воды, – повернулась ко мне суккуба и сделала страшные глаза. – Он вынужден из нее пить и туда же испражняться. Через какое-то время вкус пива становится хуже, я правильно поняла суть проекта?

– Правильно, – согласился палач.

В столь мрачном окружении изобретения выжившего из ума старика казались экспонатами на выставке адских миров. Скорее всего, так и было. Как еще можно назвать место, где люди так разнообразно и изобретательно убивают друг друга?

– Уважаемый, не знакомы ли вы с Лапулей и Максом? – не выдержав, спросил я.

– Знаком, – кивнуло чудовище.

– Они здесь? Можете провести нас к ним? – заторопился я.

– Могу.

Я повернулся и потащил Фэй вперед, уверенный, что ключник последует за нами. Но, обернувшись, увидел, что старик стоит на месте, как вкопанный.

– Да что с ним такое? – недоуменно прошептал я Фэй.

– Стой. Тут надо не так, – тихо сказала она, вырвав у меня руку. – Инженер славный малый, но у него небольшая проблема в общении.

– Что за проблема?

– Он правильно интерпретирует семантику вопроса, но полностью игнорирует его суть, – пояснила суккуба. – Нужны простые и ясные команды.

– Так ты тут босс. Действуй!

– Злой Инженер! Покажите нам камеры Лапули и Макса! – сухо потребовала она.

Старик ожил, зажег факел и наконец куда-то пошел. Двигался он, будто плыл по воздуху – неожиданно плавно и совершенно бесшумно, не оставляя следов на грязном полу. Возможно, на самом деле Злой Инженер был спятившим в камере призраком. Но проверить эту догадку я не решился.

В конце коридора нас ждала винтовая лестница, уводившая глубоко в темноту. Мы осторожно спускались за этим горбатым исчадием ада, и у меня появилось время подумать.

Если Макс замешан в каких-то грязных делишках, то никогда в этом не сознается. И Лапуля поверит ему, а не странному мобу, особенно если тот Черный Кроль. Пусть варлок раскроется сам. Задание от моба могло стать для игрока полноценным квестом. На такую мысль наводило чудесное обретение «меча-кладенца» под брюхом пупырчатого яйцеглота. Другого объяснения этому феномену я не находил.

В теле торговца я воспринимался Сансарой и людьми совершенно серьезно. Мои задания перекраивали ткань игровой реальности, создавая цепочку приключений, вознаграждаемых вполне осязаемым призом. С другой стороны, я сам сейчас прохожу уникальный эпический квест, расследуя запутанную предысторию своего появления.

Любопытно, смогут ли игроки решить коаны, которые так щедро раздавал «дядюшка Гринд»? Как говорят, их решение приводит к нирване. Какой же будет награда за просветление? Мгновенное уничтожение всего зла в Сансаре? И кто же тогда тут останется?

Здесь прослеживался неплохой потенциал для размышлений о сущности бытия и универсальности непостоянства. Но сейчас не до них. Простой служака, в чьем теле я пребывал, едва ли способен выдать квест в Цитадель Гнева. А вот Фэй, скорее всего, это по силам. Кто еще бросит вызов проклятому подземелью, как не начальник местного гарнизона?

Для Макса и Лапули Злой Инженер выделил «семейную камеру». Тесная комнатка, разделенная надвое решеткой с толстыми прутьями от пола до потолка. Помятая железная миска, вонючее ведро и кучка прелой соломы на откидной деревянной кровати – все как положено.

Над дверью висела табличка со статьей, кратким описанием преступления и сроком: «ст. 34.2а Королевского Кодекса Вселенской Гармонии и Порядка, незаконная ПВП-активность, 28 дней чистого времени».

– Заключенные Лапуля и Макс! Именем Сплета Венценосного вам предоставляется возможность искупить свои преступления и снискать прощение его величества! – хорошо поставленным голосом отчеканила Фэй.

Хм… «Сплет» – имя правителя или название венерического заболевания? «У меня обнаружен спле-е-ет? Венценосный? О нет, доктор, только не это!» Нет, наверное, все же король…

Я откровенно любовался строевой выправкой моей суккубы. Мы успели обсудить детали спектакля, и в ее исполнении он был безупречным. Ее осанка возбуждала лучше самого изысканного кружевного белья. Никогда еще канцеляризмы не произносились столь сексуально! Надо бы попросить Фэй выдать эту же тираду, но уже в черном латексе и коже. Застежки стальных доспехов заедают и часто требуют отвертки. С ними слишком много хлопот.

– Амнистия? И что мы должны для этого сделать? – бесцветным голосом спросила Лапуля.