Михаил Попов - Спальный район Вселенной (сборник)

– Еще успеется, – бодро успокоила будущую родственницу Мэгги, – я так всегда старалась уклониться от этой чести.

– Ну уж не наговаривай на себя, – усмехнулась бабуля, – я думаю, что ты никак не меньше полусотни тварей отправила на дно.

– С тобой, бабушка, все равно никому не сравниться.

– Что правда, то правда, хотя в мое время не очень-то было принято доверять это дело женщинам.

– Семьи были большими, – сказал Джон, он любил порассуждать о добрых старых временах, – мужчин моего возраста даже уже не вносили в списки дежурств.

Появился Франк, лицо его сияло. Теперь очень чувствовалось – вернулся домой! С аппетитом выпил аперитив.

– Смотри не увлекайся, с завтрашнего утра ты не на каникулах, – усмехнулся Ричард.

– Как будто я без тебя этого не знаю, – пробормотал Франк, ему не нравилось, что брат так близко сидит к Ирине.

Ричард помимо репутации ветрогона – неусидчивого, перелетного человека – еще обладал репутацией красавчика, похитителя репутаций. Собственно, его блуждания по миру были во многом связаны с желанием реализовать свой природный дар. Иногда семье приходилось трудно после его внезапного, как правило, отъезда. Правда, справедливости ради, надо сказать, что, вернувшись, он дневал и ночевал на рубеже, давая отдых всему семейству.

– Слушай, Франки, а ты-то бывал у Ирины дома?

– Бывал, – ответила Ирина, давая своим тоном понять, что жених не только посетил семейство Копулетти, но и хорошо там себя показал.

Франк поблагодарил невесту улыбкой, но сказал:

– Ничего особенного. Ходоков я не видел, я видел только, что они натворили. Помог немного в восстановлении наземных построек.

Раздался выстрел и восторженные крики мальчишек.

– Что-то они сегодня зачастили, – сказал Джон.

– Это в честь приезда Франки, – сказал Ричард, но никто не улыбнулся.

Жизнь на ранчо шла своим чередом. После завтрака мальчишки, поупражнявшись немного в тире, шли к школьному автобусу, собиравшему детишек окрестных поселений. Джон укладывался спать – ему нравилось работать в сумерках и в первой половине ночи, а Франк и Олаф шли к рубежу. Ричард и Салли садились за штурвалы тракторов и пропадали на кукурузном поле. Мэгги с присоединившейся к ней Ириной отправлялись на конюшню или в птичник. Ирине больше нравилось на конюшне. Бабуля возглавляла кухню и, несмотря на свои под девяносто, отлично управлялась с обедом для большого семейства.

Обедали все вместе.

К этому времени прибывали школьники со смешными рассказами из жизни семей своих соучеников. Понятно, что не у всех заботы были такие же, как у Шепердсонов, и, в общем-то, было не принято распространяться про семейные тайны при посторонних, но кое-что все же выплывало наружу.

Бабуля опекала Ирину.

– Я вижу, ты все еще не в своей тарелке.

– Это не удивительно, здесь все так необычно для меня.

– Тебе тяжело? – интересовался заботливый жених.

– Нет, дело не в этом – необычно.

– Тебе повезло, мы приехали, когда все в сборе, и нет такого напряжения, как иногда. Когда отцу удаляли желчный пузырь, а Ричард, ну… путешествовал, я даже брал академический отпуск. Стояли на рубеже сутками, а сменяла меня иной раз бабуля.

– Мэгги скоро рожать…

– Это не выбьет нас из ритма. Парни подрастают, скоро обряд инициации. Технически-то они готовы, но здесь важен психологический переход в новое качество. После этого мы сможем спокойно вернуться в университет… что-то не так?

– Я хотела узнать тебя поближе.

Франк не сразу понял, а поняв, напрягся.

– Ты хочешь увидеть меня в деле, – сказал он в пол.

Ирина кивнула, хотя ему было и не видно.

– Только так я пойму то о тебе, о вас, что необходимо понять. Мы можем пожениться и без этого…

Он вздохнул.

– Но обычай. Нельзя. Он старый, из тех времен, про которые, в общем-то, мало что известно… вот такие мы, понимаешь ли, Шепердсоны. Тебе кажется, тут какая-то хитрость против тебя?

– Нет, но…

– Кажется, кажется. Сначала формальный брак, а потом уж семейный секрет. И он оказывается таким ужасным, что… но назад уже нельзя. Но подумай, времена уже не те, ты и так уже знаешь практически все.

– Но ты-то знаешь о нас, о Копулетти, не практически, а именно что все.

Франк резко встал, а потом медленно сел.

– Прости, но это не так. Я видел только какие-то отдаленные и удаляющиеся фигуры, поломанные жерди, рваный брезент, восстанавливал навесы, но главное – это ведь само появление. Кроме того, я мог и вообще ничего не увидеть: „их“ выходы непредсказуемы, как наводнение.

Ирина сдержанно кивнула.

– Не будем ссориться. Раз нельзя – значит нельзя. Тем более, ты говоришь, скоро инициация близнецов.

– Только после этого мы можем поехать в свадебное путешествие или вернуться в университет, как нам захочется. Ты права, не будем ссориться.

Край обрыва был в каких-то двенадцати ярдах. Пропасть шириной ярдов двадцать, на той стороне затянутые туманом заросли орешника, бузины и диких вишен. Поперек пропасти лежал ствол гигантского тополя, испещренный глубокими царапинами примерно до половины длины с той стороны. К этому концу ствола следы сильно редели. Там, где ствол ложился на эту сторону, было низкое место, закрытое от стоящих на рубеже небольшим всхолмьем. Там могла бы невидимо укрыться пара человек.

– Это самое узкое место, – сказал Ричард, поглаживая магазин своей винтовки, лежащей на сгибе локтя, – поэтому здесь и положено это бревно.

– А кто его положил? – спросила Ирина.

Они стояли под дощатым навесом, сзади на стене располагался арсенал – несколько разнообразных стрелковых устройств, у каждого члена семьи были свои предпочтения в этой области. Под ними стоял широкий стол с выдвижными ящиками. В них, прямо скажем, без достаточного порядка валялись снаряженные обоймы и разрозненные патроны.

– Не думаю, что кто-то знает ответ на этот вопрос, – усмехнулся Ричард.

Ирина покосилась на него.

– Можно я задам вопрос глупый?

Он сделал приглашающий жест свободной рукой.

– А зачем его вообще здесь положили? Ведь перепрыгнуть пропасть вряд ли возможно.

– Кто знает, как „они“ умеют прыгать. Наверно, наши предки проложили самый удобный путь для „них“, чтобы не караулить вдоль всего обрыва. – Ирина кивнула. Ричард продолжил: – Это как в бридже – нужно брать свои взятки. Вы ведь тоже не цементируете штольни и не бросаете туда гранаты от своих ходунов. Можно ведь сделать хуже.

– Там кто-то есть, – тихо вскрикнула Ирина, показывая в сторону туманного леса.

– Нет, пока нет.

– Ты же не смотришь туда.

– Я знаю, когда надо смотреть.

– По-моему, ты немного самонадеян. Я ведь вижу по бревну: вы не всех убивали в тот момент, когда они только забирались на бревно. Следы иногда доходят аж до этого края бревна.