Дмитрий Григоренко - Я из Зоны. Небо без нас

– О! Кузьма! Давай лечи меня по-быстрому. Потом я тебе ботинками по голове похожу, – выдохнул Чес.

Вот оно что. Теперь не только у меня болит грудная клетка. Попал солдатик в бронежилет, а с десяти метров это вам не шарик на страйкболе словить. Дельный не терял осторожности, пронырнул вперед, вернулся.

– Болит теперь у меня душа! – закричал Чес. – Продажные твари! Денег им мало! Вот получите теперь!

Бронежилет он отстегнул, попытался скинуть, бросил это дело. Больно.

– Чё стоишь? Мажь зеленкой, быстрее, а то реально тут похороню. Еще оружие дам, словно… – Чес замолчал, но не от боли. Задумал чего? Хотя, впервые назвал меня по имени.

Унылый стоял молча. Его заинтересовали трупы военных. Казалось, повесили перед ним блестящий шарик, и он не может оторваться. Я уже подумал, что его сейчас вырвет. Нет, он просто стоял дальше.

Я же поднял бронежилет. Черт. Это дурная привычка, которую вбивали нам в мозг, что больным надо помогать. Не размышлять, кто перед тобой, убийца или слесарь с завода. Я снял с Чеса бронежилет и начал проверять грудную клетку. Чес внезапно схватил меня за ухо, как непослушного пацана:

– За тобой теперь долг, сталкерок. Так что выбирай, или я тебе палец отрежу, или щеку располосую.

Вонь от его немытого тела забивала мне нос. При каждом слове исходил такой запах, будто он ел голубиный помет.

– При попадании в бронежилет пуля передает энергию телу. Она, энергия, может поломать кости, как спички. Может вызвать внутреннее кровотечение, которое тут никто не сможет остановить. А главное, болевой шок еще наукой не отменили, – ответил я и оттолкнул его руку.

От таких доводов ухо он отпустил. При пальпации грудной клетки он тихо матерился.

– Надо вколоть обезболивающие, – сказал я.

– Потом. Запомни, сталкерок, на месте преступления лежбище не устраивают. – Чес, опираясь на меня, попытался встать, но от боли упал на место. – Тля, перекур надо сделать…

Дельный рыскал как раненная в жопу рысь. Пролетел мимо нас и ринулся к лежанке военных. Он старался не наступать на мертвых. Под маскировочным тентом находился столик из ящиков, сиденья из ящиков и просто ящики, сложенные горкой. Он начал их быстро раскрывать.

– Унылый! Рюкзак! – крикнул он.

– Унылый! Сумку! – крикнул я следом. Тот дернулся, как от сна, и произнес:

– Чего?

– Быстро! – крикнул Дельный, и в раздражении свалил один из ящиков на землю. Тот раскрылся, промасленные пачки патронов разбежались по земле.

– Быро сумку, соплежуй! – рыкнул на грузного бандит, когда он пробежал рядом. Унылый остановился прямо в луже сержантской крови, начал скидывать сумки, запутался…

– Быстрее!!! – заорал я него. Спешить тут смысла нет, но я решил, что надо приучать грузного паренька слушать и мои команды.

Он хотел что-то вякнуть. Резко передумал, под взглядом бандита с голым торсом. Синие татуировки опоясывали его тело, как изолента. Наверное, они что-то значат, мне глубоко наплевать. В их мир я попадать категорически не хотел. Человек, который убивает других, находя мелочную причину, вызывал у меня омерзение.

Я достал из сумки ампулу. Спирт на ладони. Теперь ремень, как оказалось многофункциональный, я затянул на плече Чеса, отдал ему держать концы. Вены, на сухопаром теле астеника вздувались, как трубки в коктейлях. Никаких шансов промахнуться. Я отломал верхушку ампулы, набрал в пятиграммовый шприц.

– Промедол? – спросил Чес, показывая подгнившие зубы.

– Анальгин, – задумчиво ответил я, положил его руку на колено, приноравливаясь, как лучше воткнуть иглу.

– Ой, тля! Гонишь! – сказал Чес и недовольно скривил лицо.

Мягким движением воткнул, почувствовал, как провалился кончик иглы. Все, игла в вене.

– Ремень.

– Никогда не ширялся, хотя жизнь нагибала и заставляла, – сказал Чес, отпуская ремень. Он явно гордился этим фактом. Интересно, отказ от наркоты даже этот кровавый урод превозносит, как подвиг.

– Я тоже, – ответил я, продолжая вводить последний кубик лекарства.

– Вы скоро?!

Дельный дернул ворот свитера. Жарко. От таких событий скоро пар пойдет из всех мест.

– А ты?! – огрызнулся Чес.

Унылый в спешке засовывал коробки с патронами, несколько аптечек, бинты. Дельный ему не помогал, однако контролировал, что происходит в округе.

– Быстрее, быстрее! Если военные отстреливали кабанов, то они сейчас сюда прибегут! – мотивировал нас торговец.

– Натырил и доволен, – кивнул в его сторону бандит, – как убивать, так Чес, как трофеи собирать, так Дельный… Может то сталкеры стреляли?!

– Тогда однозначно уходим. Они любят бандитов в состоянии покойников, – спокойно объяснил Дельный.

Унылый, уже с рюкзаком на спине сообщил:

– Собрал. Пусть он мне куртку вернет. Она лучше его замызганного бушлата.

Я ответить не успел. Дельный упал на землю, и следом автоматная очередь расстроила наши планы.

– Военные собаки! – заорал он, отползая под укрытие трубы.

Чес вскочил, будто получил удар током, схватил автомат и присев на корточки открыл прицельную стрельбу. В кого я не видел, а просто повторил движение торговца. Хоть в чем-то мы похожи.

– Топайте! Тупни! Солдатик – лежать! – заметив мои попытки уползти, закричал бандит в наколках.

Пули со звоном отскакивали от трубы и экскаватора. Дельный и Унылый, два сапога пара, не вставая, уползли ужами. Там свобода, там другой мир. Я смотрел, как они вскочили и побежали по дороге к разрушенному зданию. Блин! Я не понимал, как этот кусок сала обогнал торговца.

Чес же дал длинную очередь и отполз на корточках подальше от края трубы. Полазил по карманам скинутого плаща. Нашел время рыться!

Я привстал и сказал:

– Надо отходить. У военных инструкция, дальше этого поста не соваться.

Чес направил на меня ствол. Он отдалился к поваленным ящикам, стараясь сильно не поднимать голову. В штанах и берцах, полуголый с автоматом он сверлил меня взглядом, как дрелью.

– Я-то уйду, – произнес он.

Я все понял. Фраза, чтобы меня оставить… Зачем? Как возможного убийцу. Свалить на меня эту бойню.

Я встал, распрямил спину. Рядом щелкали пули, раздались грозные окрики. Что ж умирать, так по-мужски. Мне мама рассказывала, когда прадеда красные пришли расстреливать, то он взял саблю и зарубил троих. Третьего рубил уже после десятка выстрелов в него. Не хочу позорить славный род.

Автомат у бандита не дрожал, ствол не ходил вверх-вниз. Четко смотрел мне в живот, намекая, сейчас проверю кишки на прочность. Явно они у меня не бронированные.

Чес поднял другую руку и щелкнул. И еще раз. Телефон, над которым смеялся Дельный, превратился в фотокамеру. Вот что он доставал из кинутого плаща! Дельный над ним смеялся, зачем он приволок в Зону телефон.