Александр Руджа - Пионерск (СИ)

— Вот, значит, что такое… — задумчиво говорит Ольга, барабаня ногтями по экрану планшета. — Однополый секс и причинение тяжких телесных. Тогда тебя, значит, и переклинило насчет девочек, а я-то еще удивлялась, даже грешила на Шурика…

Я молчу. В голове нет мыслей, только команды, директивы, приоритеты. Я — не человек. Я — приложение к человеку. Функция, собранная всего для одной цели.

Управлять и облегчать процесс управления другим. Несложная служебная программа, решившая, что она и есть свой собственный автор. Пробуждение после долгого загула всегда болезненно. Но такое просветление — хуже стократ.

— Лицо его передай мне, — мимоходом командует Ольга, продолжая постукивать по планшету. — Взломщика этого. Высокое разрешение.

Я отдаю мысленную команду, и на матовом складном экране появляется чуть смазанное, но вполне узнаваемое лицо Человека.

— Та-а-а-ак… — вожатая всматривается, затем кивает. — Кастом-мейд, значит, это хорошо, я за ним пригляжу. Что ж, взлом и перепрограммирование «хозяек» — это явное и злонамеренное нарушение правил компании, вполне тянет на многомиллионную компенсацию. Но ты понимаешь, в чем наша трудность сейчас, Славя?

— Да.

Эмоциональный отклик у меня все еще отключен.

— Проговори. Подробно.

— Нас затрудняет отсутствие доказательств. После теоретического задержания наш хакер будет все отрицать. А подтвердить наши обвинения могут только андроиды, юридический статус которых ничтожен.

— Верно, — Ольга морщится. — И даже трансляция твоей записи здесь не поможет. Поскольку она делалась без согласия снимаемого гостя и, следовательно, законной силы также не имеет. Паршиво. Не говоря уже о том, что запись немедленно объявят фальшивой, а нам не нужен такой пиар. Черт…

— У меня вопрос. А также просьба.

Ольга прикуривает сигарету, по плохо освещенной комнате ползет сладковатый резкий запах. Серьезно, выходит, она расстроена — вожатая обычно старается сдерживаться.

— Давай просьбу, Славя.

— Включить эмоциональное восприятие. Пожалуйста.

— Вот как? — моя просьба, ее, похоже, развлекла. — Зачем?

— Эмоции расширяют спектр рассматриваемых решений и таким образом могут с большей вероятностью обеспечить принятие оптимальной стратегии.

— Сама придумала?

— Основы тактики и эффективного менеджмента.

— Хорошо, хорошо… — Ольга чуть замедленно машет на меня рукой с сигаретой — марихуана уже слегка подтормаживает ее движения. — Включить эмоциональный отклик.

— Твою мать!

— Вот это здраво! — вожатая хихикает. — Оптимальная стратегия оптимальна, Славяна. А то после того, как Ани комиссовали, и поговорить не с кем!

— Извини, мне это было необходимо! Не каждый день, сука, ты узнаешь, что не имеешь ничего общего с людьми, а все твои воспоминания — до единого, до последней секунды — были воссозданы жующим жвачку техником, сидящим в одной пижаме где-нибудь в…

— Достаточно. Я все еще жду нормальных эффективных решений, а не вопящего эквивалента синего экрана смерти. Рожай, Славя, мы ограничены во времени.

Я как могу расслабляюсь. Запах наркотиков в воздухе заставляет предметы вокруг казаться избыточно яркими, светящимися. В голове начинает шуметь. И кто сказал, что я не человек? Если никто в упор не может отличить меня от Ольги, то в чем большая разница?

— Наша проблема — гость в парке, неизвестным образом обладающий умением взлома хозяек с последующим перепрограммированием. Масштабы его деятельности пока неизвестны, но он гарантированно взломал уже Лену и, возможно, меня. Получил полный доступ ко всей имеющейся информации и имел возможность вшить в код собственные команды. В то же время непонятна конечная цель взломщика, отчего трудно прогнозировать его дальнейшие действия.

— Я думаю, что конечная цель — промышленный шпионаж, — роняет Ольга, пуская сладковатые кольца к потолку. — Самое простое решение — всегда самое верное. Но в остальном возражений нет. Продолжай, Славя.

— Привлечь гостя к ответственности при помощи хозяек или «ментола» не представляется возможным за отсутствием доказательств совершенных нарушений. Оставить нарушения безнаказанными нельзя — это может привести к дальнейшим, более массированным и разрушительным атакам. Следовательно…

Ольга выдыхает струю дыма. Ее домик выглядит сейчас словно сауна — хоть топор вешай. Только бы никому из пионеров не пришло сейчас в голову наведаться в гости, скандалу не оберешься. Так, не о том я думаю. Следовательно… что следовательно-то? Что нам поделать со взломщиком, если наши руки натурально связаны?

Не имеешь возможности сделать что-то сама — делегируй полномочия. Древняя истина бизнес-менеджмента нисходит на меня словно античное откровение.

— Мы должны… — слова теснятся у меня на языке, и я тороплюсь, запинаюсь, отчего вожатая начинает морщиться, — мы должны поручить это дело… кому-то из гостей. Так, чтобы парк…

— Чтобы парк формально не имел к этому никакого отношения! — заканчивает за меня Ольга. — Отношения между гостями регулируются стандартным административным кодексом, и если один решит начистить физиономию… или чего побольнее… другому по причине внезапно вспыхнувшей неприязни, то мы тут совершенно не при чем! Браво, Славя! А кого ты предлагаешь на роль нашего агента-провокатора?

А я вдруг понимаю, что кандидатура у меня и правда есть.

Вот только…

О, черт.

Космические жокеи из того старого фильма, вот кто мы такие. Далекие путешествия, прекрасные и непознаваемые миры, вечное солнце, плюс обязательные гарантии безопасности, конечно. Где еще такое было бы возможно, кроме как в насквозь искусственном парке, доверху набитом легко программируемыми роботами-пионерками? Думаю, что нигде, остальной мир стал к настоящему моменту довольно неприятным местом. Ну, практически весь.

Я переворачиваюсь на живот; солнце здесь все-таки не такое уж ласковое, жарит, словно ему задачу поставили — выпарить из этих двоих на пляже весь лишний жир и всю воду. Ну, жира, положим у меня никогда и не было, а что до воды…

— Развяжи мне купальник. Не хочу эти белые полосочки на коже потом…

— Конечно.

Тесемочки падают на песок обессиленными ящерками, я зарываю подбородок в песок и тихо улыбаюсь. Подглядывает же, наверняка. Мне хочется взглянуть вбок и убедиться в правильности своей догадки, но я сдерживаюсь. Рано или поздно все равно ведь выдаст себя, зараза.

По песку шуршат шаги, на спину падает холодная капля, я ежусь.

— У тебя лопатки красивые. Так и хочется капать постоянно, чтобы ты ими шевелила. Это гипнотизирует.

— Я вся красивая, — логично замечаю я. — Чем тебе еще пошевелить, для большей гипнотизации?