Борис Миловзоров - Точка бифуркации

— Проходите, Георг. — Канцлер пропустил Проквуста вперед себя в автоматически открывшуюся перед ними дверь. — Здесь главный зал нашей планеты-корабля.

Рубка представляла собой огромный зал с гигантской куполообразной крышей, под которой царил полумрак, свободно пропускающий свет миллиардов звезд. Это было завораживающе красиво. В зале находилось шестеро хоравов, один из которых был одет в черный плащ. Он молча приблизился и поприветствовал вошедших руками у груди и легким, полным достоинства, поклоном. Посредине зала стояла, как сначала показалось Георгу, тарелка, величиной с дисколет. Но оказалось, что тарелка была голографической картой вселенной, вернее, машиной для ее создания.

— Святой Гора, мы рады видеть вас, благодарим за честь.

— Я тоже рад вас видеть. Скажите свое имя.

— Греон Хал. Я капитан Недины.

— Очень приятно.

— Канцлер сказал, что вы хотите знать, куда мы летим?

— Да.

— Тогда надо подойти к карте.

Они подошли к гигантской тарелке, над которой уже кружилась голографическая модель данного участка вселенной. Хал поколдовал над устройством, и одна из звезд вверху ярко вспыхнула, а внизу замигала другая точка.

— Внизу наша Недина, вверху звезда, к которой мы направляемся.

— А почему именно к ней?

Капитан вопросительно посмотрел на Люция и тот утвердительно кивнул головой.

— Святой Гора, хоравы древняя цивилизация, за ее долгую историю нас неоднократно посещали иные разумные. Данные об их визитах сохранились в наших архивах. Мы не приветствовали эти контакты, поэтому только после самого первого контакта остались координаты звездной системы пришельцев. — Хал указал рукой на сверкающую точку. — Они утверждали, что в нашей галактике существует некий совет цивилизаций. Поэтому мы туда и направляемся.

Проквуст задумчиво смотрел на этот голографический кусочек вселенной, у него в голове зрела важная мысль.

— Скажите, капитан, а вы можете показать мне ее настоящую?

— Нет ничего проще. Прошу вас. — Хал махнул рукой в сторону далекого пульта.

Вблизи пульт показался Георгу необъятным скопищем светящихся дисплеев, россыпей огней, кнопок и циферблатов. Он растерянно смотрел и удивлялся, каким образом можно было разобраться во всем этом.

— Вот она. — Капитан указал светящейся точкой на тусклую и далекую звездочку.

Проквуст зацепился за нее взглядом. Давно он не применял свою новую способность. Через глаза его искусственного организма получилось не сразу, но вот он почувствовал, нащупал незримую нить к этому светилу. Взгляд прыгнул сквозь бездну пространства и застыл перед ярким, среднего размера, светилом. Вокруг него кружилась одна единственная планета. Держать себя протянутым сквозь невероятное количество световых лет было очень тяжело, кроме того, Георг боялся ненароком выскочить из Недины вслед своему взгляду. Приходилось балансировать на тонкой грани, поэтому он только вскользь глянул на поверхность планеты, но и этого было достаточно, чтобы понять, что она пуста и безжизненна. Он с облегчением отпустил чужую солнечную систему и вновь почувствовал себя в рубке планеты-корабля. Георг поймал на себе озабоченные взгляды канцлера и капитана.

— Что с вами, Гора?, — Спросил Люций.

— Ничего, все в порядке. — Георг оглянулся. — Я бы с вашего позволения присел.

— Пожалуйста, сюда. — Хал подвинул свободное кресло.

— Видите ли, друзья мои, — начал Проквуст, усевшись, — цель нашего полета необитаема. Там или все вымерли или ушли оттуда. Видимо прошло очень много времени. — Он взглянул на капитана. — Сколько лет, Хал?

— Более семисот тысяч лет. — Почему-то очень тихо ответил тот.

Канцлер растерянно переводил взгляд то на одного, то на другого.

— А куда же нам тогда лететь?

— Не знаю. — Пожал плечами Проквуст. — Может быть туда, куда летим. Возможно, на месте мы что-нибудь найдем, след или… ну, еще что-нибудь полезное?

— Простите, Георг, — Канцлер буквально шептал и подошел к нему так близко, как никогда прежде, — Вы уверены в том, что планета пуста?

— Я это видел, очень недолго, так как эта процедура тяжела, но этого вполне хватило, чтобы понять, что планета без атмосферы и… — Проквуст замолчал и задумался. — Знаете, Люций, она похоже на мертвую планету.

— А другие планеты?

— Какие другие?

— Ну, может быть, там есть еще планеты, это же естественно.

— Нет, я не видел, похоже, у этого светила только одна планета, и она мертва.

Канцлер резко встал.

— Извините, Святой Гора, но я должен срочно собрать совет, вы не обидитесь, если останетесь некоторое время в обществе капитана Хала?

— Нет, конечно. Одну секунду, канцлер. — Тот остановился и растерянно оглянулся на Проквуста. — Скажите, Люций, вы меня проверяли, ведь вы же знали, что планета одна?

— Да!, — Ответил канцлер после короткой паузы. — Я думаю, вы не требуете моих оправданий?

— Ни в коем случае.

— Спасибо.

Георг проводил взглядом Люция, потом посмотрел на Хала.

— Греон, — обратился он к нему, — как называется эта планета?

— Название планеты нам неизвестно, а вот звезда в наших хрониках проходит как Сириюс.

— Но ведь она очень далеко, сколько же лет мы будем к ней лететь?

— О, очень недолго. Мы владеем методом нуль — пространственного перехода. Просто нам нужно достичь определенной скорости. Примерно через неделю, мы прибудем на место.

— Скажите, Хал, а какова плата за подобное преодоление пространства?

— Плата?, — Греон недоуменно посмотрел на Проквуста.

— Да, например, что будет происходить со временем?

— А, вот вы о чем. Да, вы правы, святой Гора, определенное время во вселенной будет для нас потеряно. Но почему вас это беспокоит, ведь для нас пройдет очень маленький срок?

— Я предполагал это. — Грустно ответил Георг. — У меня есть друзья во вселенной, они за это время могут умереть. Сколько пройдет лет?

— По расчетам, около двух тысяч лет. ????

— Жаль.

Проквуст замолчал, уйдя в собственные мысли. Он понимал, что теперь дороги назад нет, он окончательно терял связь со своей прежней жизнью.

Из-за массивности Недины, ее оставили на дальней орбите вокруг Сириюса. Для исследования планеты из недр Недины подняли большой корабль ИС-3. Он был похож на огромный шар, по которому сильно стукнули, сплющив сверху и расширив по бокам. Его экипаж составили четыре пилота и с пару десятков незнакомых Проквусту хоравов из разных исследовательских центров. Они были очень важные, и все носили блестящие обтягивающие комбинезоны. Канцлер сказал, что это особая отличительная форма ученых. Георгу не пришлось упрашивать Люция, включить его в экспедицию. Тот согласился на это не просто легко, а с готовностью, словно ждал этого. Проквуст порадовался, но в глубине души не понимал, какую пользу может принести хоравам. Он даже думал, что они не пустят его в экспедицию, оберегая от возможных опасностей открытого космоса, он готовился уговаривать, убеждать, настаивать, а канцлер просто кивнул головой и сказал, хорошо. Такой результат его несколько ошарашил и даже чуть-чуть обидел. Георг покопался в своих переживаниях и с ужасом обнаружил, как крепко сросся со своим исключительным положением святого. Ему стало стыдно, а вдруг его мысли каким-либо образом просочатся наружу?! Вот будет позор великий! С этими мыслями он и взошел на борт. Потом он понял, что уровень техники давал хоравам уверенность в ее абсолютной надежности, они просто не принимали в расчет возможные риски, которые заранее просчитывали. Полет на планету, которую с легкой руки канцлера все стали называть Надеждой, продлился всего лишь несколько часов. Хотя капитан Хал объяснял, Проквуст так и не смог понять принцип преобразования материи в энергию, а энергии — в движение. Корабль мягко трогался и с невероятным ускорением, так что окружающие звезды сливались в светлые черточки, двигался к цели. Ни одного признака инерции Георг не почувствовал, можно было спокойно передвигаться, не опасаясь перегрузок. Пока они летели, Проквуст бесцельно слонялся по коридорам дисколета, раскланиваясь с учтивыми хоравами. Он сразу отметил, что ученые не приветствовали его сомкнутыми руками у груди, да, и кланялись ему сдержаннее, чем другие, и это его опять больно кольнуло. После такого открытия он опять расстроился и ушел в свою каюту.