Алина Лис - Маг и его кошка

Культистка? Вполне возможно. Чем еще заняться невзрачной и обиженной на мир старой деве?

– Я могу вас осмотреть. Если нужна врачебная помощь, – сказала женщина, не догадываясь, что я как раз в этот момент с сожалением отказался от идеи заманить ее в дом и вытрясти все, что она знает.

Никогда не пытал женщин и как-то не хочется начинать. К тому же дама вряд ли много знает. А вот ее исчезновение привлечет ненужное внимание. Я покачал головой и поднес руку к горлу, жестами показывая, что мне сложно говорить.

Гостья все еще мялась. Так, словно хотела поднять неудобную тему и не знала, как начать.

– Простите, мейстер Гарутти… вам приходилось посещать Батлем?

Сказать «такого я не ожидал» – очень сильно преуменьшить. Батлемская лечебница для душевнобольных – в принципе странное место для светских визитов. И подобное посещение явно не та тема, которую обсуждают между делом даже близкие друзья.

Или она так изящно намекает, что Просперо Гарутти давно пора полечить голову?

Я покачал головой и уставился на нее – всем своим видом выражая немой вопрос. Она окончательно смутилась:

– Ох, извините! Я не должна была. Просто… ах, забудьте!

Гриски меня побери, это становилось все интереснее. Я проклинал обстоятельства – ужасно хотелось взять ее в оборот, но слишком много препятствий для задушевной беседы. Начиная от кровавых пятен на полу сразу за дверью и заканчивая тем, что я не знал имени женщины.

Она, кажется, уже жалела, что пришла.

– Насколько серьезна болезнь? Когда вас ждать в лаборатории?

Я пожал плечами.

– Сможете прийти на следующей неделе? В пятницу? Я не хочу переносить эксперимент.

– Постараюсь, – ответил я все так же тихо и хрипло.

Еще как постараюсь! Приложу все усилия!

– Хорошо, – в ее голосе слышалось неявное облегчение, что наш странный разговор заканчивается. – Я передам мистеру Найтвуду о вашей болезни.

Я поклонился, по-прежнему избегая слишком высовываться из тени, и закрыл дверь.

Стук деревянных каблуков подсказал, что она действительно ушла. Промчавшись через весь дом, я сорвал по дороге иллюзию и выскочил через черную дверь. На прощанье кинул запирающие чары – не хватало, чтобы кто-нибудь заглянул к Гарутти раньше времени и нашел трупы.

Хозяина химеры, если тот придет за своей зверушкой, чары вряд ли остановят. Но я надеялся обернуться раньше.

Культистка уже успела свернуть за угол, когда я нагнал ее и пристроился чуть поодаль. Следить за ней было легко – она, подобрав юбки, вышагивала целеустремленно – быстрым, почти мужским шагом – и не оборачивалась. Недолгая прогулка закончилась на городской площади. Женщина вошла в приземистое двухэтажное здание, украшенное спереди портиком с шестью симметричными колоннами.

Городская больница. В основном для бедноты. Тех, кто не может позволить себе личного врача.

Ни разу не был внутри. Только законченный кретин пойдет к эскулапам, когда есть возможность обратиться к магу жизни.

Потратив время на новую личину – не светить же в предположительном осином гнезде своим чересчур приметным лицом, – я обзавелся простецкой физиономией и костюмом мастерового. Надолго такой маскировки не хватит – моей осанке, походке и манере держаться не хватает смирения. Когда пытаюсь подражать простолюдинам, выходит тот еще провинциальный балаган. Но все же не слишком внимательного наблюдателя иллюзия вполне способна обмануть.

Сразу за дверью начинался дортуар [18]с множеством кроватей, больше половины из которых были заняты. Здесь не топили, а в воздухе стоял тяжелый запашок лекарств и болезни. Вдоль стены тянулась длинная очередь из черни. Она оканчивалась у ширмы, за которой врач осматривал пациентов.

Я не надеялся нагнать культистку – с момента, когда женщина вошла в больницу, прошло уже больше десяти минут, но мне повезло. Подруга Гарутти по Ордену стояла у ширмы, беседуя с монахиней из обители Дочерей Милосердия – серое платье, черный платок с вышитым перевернутым треугольником.

Еще не успел придумать, как бы подобраться поближе, когда монахиня повернулась к очереди и объявила, что доктор осмотрит еще пятерых, а остальным лучше прийти завтра. Эта новость вызвала глухой ропот среди пациентов.

– А чего бы госпоже хирургу не взглянуть на мою ногу, раз уж она здесь? С утра жду, – преувеличенно громко возмутился громила, сидевший, привалясь к стене, у самого входа. Одна штанина у него на ноге была обрезана у колена, голень прикрывала тряпица в бурых пятнах.

– Доктор Каррингтон сегодня не работает, – слова монашки вызвали еще одну волну ропота. Недовольные пациенты потянулись к выходу. Вместо того, чтобы последовать их примеру, я углубился в коридор за культисткой.

Шитая белыми нитками история, которую я собирался рассказать, оказалась не нужна. Доктор Каррингтон и по коридорам больницы маршировала, как по улице, не оглядываясь.

Женщина дошла до двустворчатых дверей в конце коридора, размерами больше напоминавших замковые ворота. Сходство усиливалось за счет каменной гаргульи, сидевшей у входа. Она вложила руку ей в пасть, и глаза статуи на долю секунды полыхнули синим, а дверь приоткрылась.

Я еле сдержался, чтобы не выматериться. Вот так вот! Двери с потомком Кербера на человеческой половине мира? Откуда?

Она зашла внутрь, и дверь захлопнулась. Глаза каменного сторожа погасли, сейчас он снова казался обычной статуей.

Их называют «дети Кербера», что является скорее метафорой, чем отражением реального родства. Големы, заклятые на распознание и охрану, – ничего особенного, кроме того, что секрет их создания давно утрачен. Немногие «детки», что смогли пережить своих творцов, сейчас караулят входы в княжеские покои фэйри. У Исы, например, есть один.

Нет, вряд ли поклонники Черной сумели изготовить нового голема. Скорее им просто удалось где-то раздобыть и подчинить одного из неупомянутых в летописях сторожей.

Отлично, это избавляет от вопроса «Где искать дальше?». Голем – как светящаяся в ночи табличка со стрелочкой «Все самое ценное – здесь». Но плохо, что проникнуть внутрь незаметно не получится. Каменному сторожу вряд ли придется по вкусу моя кровь.

Я решил не искушать дальше судьбу. Еще выйдет кто-нибудь спросить, какого гриска тут слоняюсь. В то время как в доме мейстера Гарутти моего внимания ждут четыре трупа.

И много, очень много пищи для размышлений.

Франческа

Я заплетаю косу, гадая, есть ли на Изнанке прачки. У меня не осталось чистых платьев, надо бы что-то сделать с этим.

Он стучится и заглядывает внутрь, не дожидаясь моего разрешения.

– Меня не будет до вечера, сеньорита. Ведите себя хорошо и постарайтесь не попасться на глаза Фергусу.