Алан Дин Фостер - Чужой: Завет. Начало

Ютани выглядел потрясенным.

– Это тоже я сказал?

– Нет, – Дженни вернулась к уже подтаявшему сорбе. – Кажется, Каваками Сороку.

Он поразмыслил над ее предложением.

– Думаю, это хорошая мысль. Почему бы и не попробовать. Если текущее расследование не сможет выявить наших врагов, то, возможно, это получится у того, кто использовал другой подход.

Дженни взяла льняную салфетку и изящно промокнула губы.

– Есть кто-нибудь на примете?

Ютани кивнул.

– Есть человек, который время от времени работал на моего друга. Это имя упоминалось во время недавнего совместного обеда. Этот человек свободно перемещается по законопослушному миру, но обладает доступом и к… иным ресурсам. Ресурсам, которых может не быть у Бевриджа-сан и сержанта Лопе.

– Звучит многообещающе. Я с тобой совершенно согласна.

– Я так рад, что ты одобряешь мои решения, – в его ответе смешались сарказм и нежность. – Я немедленно с ним свяжусь, посвящу в дело и отправлю в путь. До Лондона он доберется к завтрашнему вечеру. Будем надеяться, что это принесет хорошие результаты.

– Такие же хорошие, как этот десерт, – они поднялись, и Дженни ласково улыбнулась. – Тебе стоило его попробовать, отец.

Он коротко мотнул головой.

– Боюсь, что до тех пор, пока это все не разрешится, у меня не будет настроения для сладкого – не считая твоего общества.

Они вместе прошли к выходу из ложи, где ждали телохранители. Двое, чтобы проводить домой Хидео Ютани, двое – для его дочери.

– Хотела бы я, чтобы мама была здесь, – пробормотала Дженни. – У нее нашлись бы собственные мысли о том, что можно сделать.

Ее замечание вызвало самый искренний смех Ютани за день.

– Твоя мать настояла бы на том, чтобы самой отправиться в Лондон с оружием в руках и взорвать всех, кто встанет у нее на пути. Она была безрассудной, твоя мать. Умной, прекрасной, но совершенно непредсказуемой.

Дочь посмотрела ему прямо в глаза.

– И все же ты любил ее за это.

– Нет. Я считал это ее худшим качеством, – он снова улыбнулся. – Но все остальное в ней служило достаточной компенсацией.

Едзи Нгата не походил на умельца из якудза. Он был низкорослым, пухлым, круглолицым и абсолютно лысым. За пухлостью скрывались мышцы и впечатляющая скорость реакции. Хотя основным его занятием было дзюдо, Едзи обладал таким количеством черных поясов в разных единоборствах, что неопробованных почти не оставалось. Он мог перебороть, запутать или побить любого противника своего размера – и большую часть тех, кто был крупнее него.

И, что было более важно, он мог их перехитрить. После боя с Едзи один из его противников сказал, что это походило на попытку побить разумный мяч для боулинга. Его нельзя повредить, невозможно предсказать, что он сделает, и вот он уже падает вам на ногу.

Ему не требовалось паковать вещи. Единственная черная сумка в шкафу в его квартире всегда была набита предметами первой необходимости для немедленного отправления. Прощаясь со своей кошкой, Луной, он был уверен, что ИИ квартиры позаботится о питомце – Едзи размышлял над деталями своего задания.

Он продолжал размышлять в такси, пока высаживался в аэропорту, и когда взошел на борт частного сверхсветового самолета, который ожидал его для вылета в Лондон. Большой Лондон ему нравился. Едзи уже случалось бывать здесь несколько раз – и не только по работе. Английский город сильно отличался от Большого Токио и предлагал приятную смену пейзажа… когда его можно было разглядеть через грязный воздух.

Согласно предоставленной информации, искать предстояло группу фанатиков. Они могли быть сотрудниками концерна «Дзютоу» или работать на него. Или нет. Обычные агенты «Вейланд-Ютани» пытались отыскать этих же людей, но по возможности ему предстояло работать самостоятельно. Это прекрасно подходило Едзи. Он мог довольно успешно работать в команде, когда это требовалось, но предпочитал порхать в одиночку.

Это помогало избежать ситуаций, которые порой возникали, если кому-то хотелось посмеяться над его внешностью. Тогда Едзи приходилось причинять этим людям боль.

Солнце окрашивало серебром зыбь на поверхности Солента – приятная перемена после мглы, которая окутывала не только раздутые города Британии, но и большую часть ее некогда нетронутых сельских угодий.

Угрожающие хмурые тучи отсутствовали вдоль некоторых участков побережья, где их разгоняли достаточно сильные океанские ветра. Как надолго их еще хватит – этого не могли предсказать даже лучшие метеорологи. Официальным правительственным прогнозам верили не так охотно, как раньше – с тех пор, как смертельный уровень загрязнения вынудил спрятать большую часть Парижа под купол.

Полдюжины членов совета, которые выглядели как группка офисных работников на обеденной прогулке, без малейших проблем сливались с толпой из семей, студентов и туристов-однодневок пляжа Кэлшот. Несмотря на то, что пляж был покрыт галькой, а не песком, он оставался популярным местом, чтобы побывать на солнце и поглазеть на прибытие и отбытие огромных торговых судов, которые курсировали между тремя крупными местными портами.

Также это место хорошо подходило для общего разговора без опасений, что кто-то подслушает. Сочетание ветра, волн и оживленной толпы затрудняло перехват речи даже для самого чувствительного шпионского оборудования. В отдалении манило убежище острова Уайт – доступное только тем, у кого хватало средств на жилье на его относительно незагрязненной территории.

Остров не привлекал внимания членов совета и не вызывал их зависти. Это же относилось к проходящим мимо кораблям и небольшим развлекательным яхтам. Шестеро членов совета не обращали внимания на смех детей, игравших в салочки с волнами, на имеющие избыток веса, но довольные семейные пары, истекавшие потом на редком солнце. На случайные парочки влюбленных, потерявшихся в глазах друг друга и не замечавших разрушающегося мира вокруг.

Совету было отказано в забытьи любого вида. Невзирая на солнце, море и небо, их готово было поглотить уныние. Все попытки предотвратить уход корабля-колонии провалились. Надежды убрать из уравнения самого Ютани развеялись, когда выяснилось, что они друзья с главой той самой организации нео-якудза, которую наняли его убить. Вместо исполнения контракта Тацуя Химура отправился прямо к главе корпорации и предупредил его о предполагаемом нападении.

Дункан Филдс отсутствовал. Пророк не выносил обширных открытых пространств вроде моря. Такие просторы вынуждали его взглянуть в небо. Созерцание же неба неизбежно приводило к тому, что он задумывался о пустоте за его пределами. А пустота вела к учащению кошмарных видений. Гораздо больше ему нравились темные замкнутые помещения фермы, где под рукой всегда были снотворное и болеутоляющее.