Олег Пауллер - Псы войны. Гексалогия [СИ]

— Это кто такой?

— Аб — очень перспективный командир. Надеюсь, Вайянт, ты не против?

— Вовсе нет! Это отличное решение проблемы. А кто станет комендантом лагеря.

— Я хочу назначить Патрика, если, конечно ты не против?

— Было бы лучше кого-нибудь другого. Мне и так жалуются, что всюду сидят твои люди.

— Хорошо, тогда — Хейде. Он справится. Только не — нездешний.

— Как раз это и хорошо!. Его здесь не знают. И вот ещё что!

— Да?

— Я решил назначить управляющим резиденцией Джойда Куому. Он служит у тебя главным интендантом.

— Не возражаю. У меня уже есть ему замена. А ты не боишься за свою жизнь? Он ведь служил в армии Кимбы…

— Нет! Кроме того, мне нужен толковый управленец, — Окойе приказал принести кофе и удобно уселся в кресле. — А теперь я хочу кое-что тебе рассказать о нашей социальной политике, Карло. Может что-нибудь мне ещё посоветуешь…

— Я весь внимания, — Шеннон последовал примеру своего давнего приятеля. Он уселся поудобнее и приготовился слушать. — _ Когда ещё так посидишь с главой государства!

— Я пришёл к выводу, что главным врагом Республики является традиционный уклад, колдуны и ведовство. Если мы уничтожим традиционные институты, то сможем консолидировать государство…

— Не знаю, Вайант, не знаю. Мы в Биафре получали лучших солдат из именно племенных контингентов. Они были спаяны кровью и верой.

— Это так, но они будут идти не за нами, а за форонами. Даже сейчас на выборах мы оказались на грани…

— Понимаю. Думаешь, они смогут консолидировать всех винду вокруг себя?.

Окойе кивнул головой и произнёс:

— Мы начнём преобразование страны с борьбы против колдунов и знахарей! Возьму пример Маланды в Конго…

Шеннон напрягся, вспоминая всё, что слышал об этом "пророке", когда оказался в Леопольдвиле. Это было очень немного, и он только пожал плечами.

— Это было лет двадцать назад. Я, совсем молодой адъюнкт, приехал в Браззавиль, где стал работать в госпитале. У своих коллег я услышал об этом человеке и решил встретиться с ним. О Маланде мало что знали. Его точная дата рождения неизвестна, а год его появления на свет определен весьма приблизительно. Когда Маланде было около десяти лет, он прошел обряд крещения и получил имя Виктора. В Канкате, его родной деревне, школы не было и начальное образование он смог получить лишь после того, как поехал в Леопольдвиль на заработки. Там он поступил в вечернюю школу с преподаванием на лингала. Сначала Маланда работал в мастерской одного европейца в качестве резчика по дереву, но потом занялся огородничеством, которое обеспечивало его средствами к существованию. Он не пил, не курил, ежедневно причащался и слушал обедню. Среди своих соседей он выделялся набожностью и этим привлёк внимание приходского священника. Он принял участие в движении Мукунгуа, возникшем для борьбы с влиянием колдунов и знахарей, но потом отошел от него и основал собственное учение. Его проповедь вырывала почву из-под ног традиционных элементов, выполняя важную социальную функцию. Как-то раз я с одним своей коллегой оказался недалеко от Канкаты. Воспользовавшись случаем, я захотел поговорить с Маландой. Не без труда я уговорил шофёра завернуть к нему.

Когда мы приехали, "пророк" сидел посередине своего двора дворе на циновке, окружённый толпой учеников, и что-то им говорил. Пока Маланда был занят, я в сопровождении своего коллеги побывал в сараях, где на деревянных помостах были свалены фетиши, принесенные сюда ищущими исцеления верующими. Здесь были шкурки мелких хищных животных. Один из учеников объяснил, что с их помощью колдуны превращают спящего человека в соответствующего зверя, и тот опустошает курятник соседа. В другом месте лежали кучки могильной земли, которая. по словам нашего гида, нужна для вызова душ предков. На отдельной полке я увидел ритуальные ножи самой причудливой формы — в виде птицы, почти полного круга с острием в середине, похожие на полумесяц. Как я узнал потом, отдавая этот нож, вожди отказывались от своей мистической силы. Здесь же лежали браслеты из мелких бус, с помощью которых женщины охраняли себя во время беременности от сглаза. В одной корзине лежали десятки мелких деревянных фигурок, которые назывались "муджири" — "лихорадка". Они защищали от малярии. Много собрано в этих сараях и различных народных музыкальных инструментов.

— Та Маланда требует от верующих, чтобы они отдавали ему фетиши, — сказал нам его ученик, заканчивая показ. — Он берет на себя и защиту от колдунов и исцеление — все, что верующий ждал от фетиша. А теперь пойдём: он хочет поговорить с Вами. Начало нашего разговора ознаменовалось небольшим, но довольно характерным эпизодом. Приехавший со мной коллега был из племени баконго, но заговорил с пророком по-французски, объясняя, кто я и зачем ищу с ним встречи. Маланда в ответ резко спросил у него, почему он не говорит на родном языке? Мой коллега чрезвычайно смутился и смолк. Хотя Маланда хорошо понимал французский и прекрасно на нем изъяснялся, вся дальнейшая их беседа шла на лари — племенном диалекте "пророка". Маланда говорил спокойно, без малейшего раздражения. Было очевидно, что он фанатично верит сам и в божественное внушение, и в свою избранность. Конечно, эта убежденность не могла не привлекать к нему верующих. Я задавал ему вопросы на лингвала, который он хорошо знал. Маланда отвечал сразу, без долгих раздумий или колебаний, оставляя впечатление полной искренности. Сначала я спросил его о движении Мукунгуа, в котором принимал активное участие мой отец. Он ответил, что это движение было организовано колдунами для борьбы против своих соперников. Потом я спросил его, знал ли он лично Андрэ Мацуа.

— Кто это? — спросил Шеннон.

— Ещё один местный "пророк". В 30-е годы он возглавил первое социальное движение на правом берегу Конго. Он был арестован колониальными властями и брошен в тюрьму. Там он умер в 1942 году якобы от амебной дизентерии. Вскоре после этого во Французском Конго возникла секта, сторонники которых обожествляют Мацуа. Так вот, Маланда ничего мне не ответил, молча встал и отвёл к небольшой часовенке, расположенной рядом с приходской церковью Кинкаты. На её цементном столбе была помещена керамическая скульптурная группа — сидящий на престоле Иисус Христос, справа и слева от него — Андрэ Мацуа и Симон Кимбангу, проповедник, действовавший в 20-е годы на левом берегу Конго и умерший в изгнании, а перед ними коленопреклоненный, с молитвенно сложенными руками та Маланда. Тогда я его спросил:

— А что побудило вас заняться проповедничеством и целительством?

— Внушение бога.

— Почему вы избрали столь уединенное место для своей деятельности?