Владимир Васильев - Смерть или слава. Чёрная эстафета [сборник]

— Трех? — ухмыльнулся Магнус. — Ты сюда погляди. Тут написано, что без малого шесть… Пять девятьсот восемьдесят четыре. С чем-то.

Бьярни хотел вскочить, но ремни не позволили.

— Ё-мое! Магни, ты веришь, что наше корыто способно прыгнуть на шесть тысяч светолет?

— Я верю в то, — проворчал Магнус, — что больше на этом корыте прыгать не стану. Чиниться надо.

— Чинить привод? — с сомнением протянул Бьярни. — Ты его даже не вскроешь. Хай энд, черный ящик. Они же все опечатаны… Или тебе не терпится взорваться, так и не долетев до хромосферы какого-нибудь солнышка?

— Привод чинить без толку. Да и работает он. Ориентировку чинить надо — она врет. Поэтому нас и швыряет хрен знает на сколько. И хрен знает куда.

Бьярни с не меньшим сомнением покосился на бортовой вычислитель. Одолеть этот сложнейший кристалл? Найти, где он врет? Подобная задача казалась Эрлингмарку-младшему непосильной.

— Слушай, братец… — протянул он нерешительно. — А ты хоть знаешь… а-а-а… с чего начинать?

— Догадываюсь, — буркнул Эрлингмарк-старший. — Тащи инструмент.

Бьярни отстегнулся и привстал, и тут взгляд его задержался на детекторе масс.

— О! — сказал он, тыкая пальцем в темный куб экрана. — А это что за птица?

«Птица» была так мала, что могла с равной вероятностью оказаться и метеоритом, и небольшим корабликом. Или выброшенным неведомо когда пакетом мусора — в межзвездной пустоте полно мусора. Но только шанс встретить что-либо подобное настолько ничтожен, что его никто всерьез не рассматривал. Это куда менее ожидаемое событие, чем угадывание двенадцатизначного кода на банковском гейте с первого захода.

Тем не менее всякое событие, которое может произойти даже с ничтожной вероятностью, когда-нибудь да происходит.

Галактика стара.

— Дрейфует, — заметил Магнус. — Но слабо. Поглядим?

— Поглядим, — согласился Бьярни. Перспектива опознания нежданной «птицы» привлекала его куда сильнее, чем перспектива ремонта систем наведения икс-привода. — Подумай, Магни, откуда здесь взяться одинокому метеориту? В этом скоплении?

— Кораблю здесь тоже неоткуда взяться, — миролюбиво проворчал Магнус. Кажется, он заинтересовался не меньше. — Но как ни странно — это корабль.

В его голосе сквозила такая убежденность, что Бьярни невольно насторожился.

— С чего это ты взял? — спросил младший из братьев не то с подозрением, не то с надеждой.

Магнус спокойно указал на пульт.

— А ты хоть однажды видел метеориты, которые откликаются на пеленговый запрос?

Бьярни моментально повеселел. Все-таки он боялся разочароваться. Боялся, что при ближайшем рассмотрении «птица» окажется вульгарным куском камня или железа, космическим странником, заброшенным прихотливыми галактическими судьбами в медвежий угол, в периферийное звездное скопление, где дотлевают свой долгий век красные гиганты да мерцают, как позабытые в незапамятные времена маяки, старые звезды-цефеиды.

На голосовые запросы «птица» не реагировала. То бишь сто против одного, что живых существ на ее борту не осталось; отвечала лишь глупая, но исполнительная автоматика. Бьярни тут же провозгласил эту мысль во всеуслышание, а Магнус немедленно поправил его: не живых существ, а разумных существ. Нет. На борту.

Бьярни, естественно, не преминул съехидничать и уточнил: не просто разумных существ, а разумных существ, умеющих обращаться с корабельными средствами связи. На что Магнус привычно отмахнулся и оживил маневровый привод.

«Птицу» от «Ландграфа» отделяло чуть более полумиллиона километров. Свету ближайшей звезды из группы Набла Квадрат требовалось около двух секунд, чтобы преодолеть это расстояние. «Ландграфу» понадобилось четыре часа, да и то большую часть времени сожрала корректировка курса.

Бьярни допил кофе и водрузил любимую керамическую кружку с эмблемой концерна «Ѵоіѵо» прямо на пульт. Магнус одновременно хрустел тостом и глядел в экран телескопа.

— Полсотник! — сказал он с воодушевлением. — Бьярни, слышишь? Это земная яхта! В смысле человеческая.

— Название не видно? — деловито справился младший.

— Только хвост. «…ЕК». И еще, знаешь, Бьярни… У него шлюз открыт.

Бьярни немедленно оттеснил брата от телескопа. Если говорить начистоту, то шлюз был скорее полуоткрыт, и вокруг полуоткрытого шлюза явственно просматривались искалеченные ошметки стыковочного модуля.

«Ландграф» сближался с потерпевшей крушение яхтой — а что еще можно подумать о скорлупке, затерянной черт-те где с полуоткрытым шлюзом и с борта которой отвечает только автомаяк?

— «…OWEK», — прочел Бьярни, когда очередные буквы названия показались из-за изгиба обшивки. Над буквой «О» стоял штриховой умляут. — Ни хрена не понимаю. Буквы вроде латинские, но что за язык — никак не пойму.

Они подождали еще немного — и теперь имя корабля открылось полностью.

«OLOWEK». Первая «О» оказалась обычной, без всяких умляутов, зато «L» была украшена косой перекладинкой.

— Убей меня, но я не знаю такого языка, — вздохнул Магнус. — Держись, сближаемся.

«Ландграф» рванулся еще на полторы сотни километров ближе к увечному полсотнику.

— Все. Дальше лезть не станем — мы догоним его через пару часов, а там и уравняемся. Пошли скафандры готовить…

Бьярни не возражал.

То, что люди издревле называли «скафандрами», название и назначение сохранило, но первоначальный вид давным-давно утратило. Когда-то этим словом именовались громоздкие и неудобные костюмы для защиты от враждебных сред. Теперь это был генератор силового кокона, упрятанный в крохотный плоский ранец, и такой же махонький модуль жизнеобеспечения, пристегиваемый к поясу. Плюс — по желанию — комплект насадок-манипуляторов на предплечья и спецобувь с дви-жителькыми системами.

Присоединение Земли и земных колоний к союзу сильно изменило технологии людей, да и лет с тех пор прошло уже немало…

Приготовление скафандров заключалось в проверке батарей и перекрестной диагностике. На это у самого ленивого человека уходило от пяти до пятнадцати минут. Поскольку Бьяр-ни и Магнус никуда не спешили — сближение с дрейфующим и неуправляемым кораблем дело небыстрое, — они провозились добрых полчаса.

Наконец все было готово — «OLOWEK» и «Ландграф» с равными скоростями дрейфовали друг подле друга, всего в паре сотен метров (Бьярни еще похвалил брата: ювелирная, мол, работа, на что тот уныло ответил в том смысле, что хорошо бы и икс-привод работал так же ювелирно); скафандры только и ждали, чтобы их надели да вышли из корабля…

А больше всего Бьярни поразил тот факт, что шлюз найденной яхты был освещен.

— Ладно. — Магнус быстро и сноровисто программировал автоматику «Ландграфа» на автономные действия. — Пошли, братец. И захватим-ка на всякий слѵчай оружие.