Ма. Лернер - Барабан бьет сбор

Фиона ухватила белохалатника и поволокла его к мотоциклу, объясняя ситуацию на ходу.

– Ага, – сказал тот, бегло осмотрев девушку, – требуется операция и переливание крови. Да положи ты топор, – приказал лесорубу, – и бегом за носилками, потом с дровами разберешься. Тот бросил инструмент и натурально побежал. Видать, хорошо дело поставлено, отметила про себя Фиона. Не пошел, а помчался.

– Повязку вы правильно наложили.

– Я кончила медицинский факультет в Синенде, потом вышла замуж и не проработала ни дня, – сама не зная зачем объяснила женщин.

– Какая группа крови?

– Не знаю, – растерянно ответил Кормик.

– Имя хоть известно? Потом, – махнул рукой, из дверей появились сторож с носилками и медсестра в форменной одежде с повязкой на руке. – Взяли осторожно, – скомандовал и общими усилиями они переложили девушку на носилки. – Пошли!

– Телефон у вас есть? – спросила Фиона.

– В ординаторской прямо по коридору.

Она пошла по коридору, заглядывая во все двери подряд. Большой вестибюль с прихожей. Четыре палаты в три окна и четырьмя же койками. Две отдельные палаты с двумя окнами, рассчитанные на состоятельных людей. Заметно сразу – обстановка гораздо богаче и ванные отдельно с унитазом. Люди недоумевающее на нее оглядывались и Фиона беспрерывно извинялась, ничуть не обеспокоенная. Еще две пустые комнаты, видимо для сиделок и медсестер. Больничные кровати отсутствуют. Кушетка и рабочий столик.

В самом конце коридора обнаружила докторскую комнату. Стол, шкафы с инструментами, кушетка в углу, сложенная ширма для осмотра. Сняла трубку и назвала хорошо знакомый номер мотоциклетного клуба. Там сняли практически сразу и парнишка оказался толковым. Глупых вопросов не задавал, пообещал поднять на ноги всех и перезвонить отсутствующим.

Положив трубку, извлекла из-под стола стандартный докторский саквояж с косым красным крестом и сунула внутрь нос. Обычный набор. Оказывается окончательно она знания не растеряла и назначение инструментов в голове имеется. Резать, правда, самостоятельно не взялась бы нипочем, да выхода никакого. В столе обнаружился ключ. Фиона открыла шкаф, принявшись загружать в саквояж все бинты, марлю и прочее нужное добро.

Выйдя из кабинета осмотрелась, обнаружила Кормика, топчущегося у очередной двери табличкой «не входить» – операционная и поманила его за собой.

– Здесь торчать не имеет смысла в ближайшее время, – объяснила ему на ходу. – Быстро такие вещи не делаются. Займешься делом. Встанешь у входа и подождешь. Сюда должны приехать. По соседству живет один мой знакомый, его зовут Киттинг и у него есть пароконный экипаж. Ага! – довольно воскликнула при виде сторожа, изучающего ее мотоцикл с непременным топором в руках. Он так и не избавился от своего любимого инструмента. – Ты поедешь со мной! На площади должны быть еще раненые. Может кому помощь срочная необходима.

– Я не фельдшер, – испуганно проблеял мужик.

– Ты вместо рабочей силы будешь. Поднять, подать, принести. Что не понятно? Мне к доктору сходить? Полезай в коляску, – и автоматически произнесла совершенно не подобающую воспитанной женщине фразу, подхваченную на армейском плацу. Сторож передернулся и поспешно полез на указанное место. – Топор оставь, чудо бородатое.

– Он за мной числится, – уперся сторож, – я лицо отвечающее.

– Вот Кормик присмотрит, а потеряет – заплатит. Я обещаю. Не хватает еще нарваться на солдат с топором в руках. Когда Киттинг появится или кто еще, – приказала, обращаясь к парню, с растерянным видом торчащим рядом, – пусть едут на площадь, а прежде обязательно повязку на руку наденут. Заодно и на саму повозку сверху, на манер флага. Издалека должно быть видно – лекарский экипаж. Сами сделают, – нетерпеливо отрезала, на открытый рот, – не маленькие. – Простыню взять, зачернить, цвет креста один Мрак в темноте не разберут. Не хватает еще, чтобы их обстреляли, приняв невесть за кого. Комендантский час уже действует. И никуда не уходи, – наказала на прощанье, – ты диспетчер – направляешь, объясняешь, что к чему и кто будет рот открывать, на меня ссылайся. Понял? Сам не отлучайся. Если девушка очнется, должен быть рядом.

– Всегда лучше, когда знакомый человек возле тебя, – авторитетно подтвердил сторож.

– И людей у нас мало, – пожаловался Фионе уже по дороге. От езды он явно получал удовольствие и желал поболтать. – Я вот за все сразу отвечаю. Дрова, печи, все ли закрыто, подмести дорожки, да мало ли… но честно сказать хозяин всегда хорошо относится. И выслушает и проблемы мои понимает. А доктор он замечательный, – дальше сторож понесся излагать истории про операции и болезни, в которых не понимал абсолютно ничего и Фиона перестала прислушиваться, гоня на скорости вперед. Каждая минута задержки – кто-то умрет без помощи. Конечно, лучше вместо этого типа иметь знающую медсестру, но они все в операционной. Да что там все! Их всего две, по сообщению сторожа.

Она резко затормозила, так что мужик прикусил язык. Спрыгнула и присела возле человека. Нет, здесь уже ничего не поделаешь. Правая рука практически отсечена и голова разбита. Похоже, прикрывался от всадника, а тот его шашкой рубанул. Второй был совсем мальчик и его сбили ударили сзади. Она перевернула и увидела застывший удивленный взор. Мастер бил – скотина. Раз и все. Зачем бегущего? В спину почему? Ведь не война – хуже войны.

Выпрямилась на характерный звук и обнаружила стоящего на колеях сторожа. Его выворачивало наизнанку и зрелище было не менее отвратительное, чем убитые.

– Поехали дальше, – сказала без выражения, дождавшись прекращения рвоты. – Может не все мертвые.

– Это последние, – доложил сторож, преданно заглядывая ей в глаза и показывая на фургон, где за кучера восседал Киттинг, с серым от усталости лицом. Что она способна заставить его прилежно трудиться он замечательно усвоил. Даже до крика не снисходит, а тон такой, что возражать не тянет. Если придется и до хозяина без задержки сходит, а тот к ней прислушается.

Фиона так и не удосужилась выяснить имя топоровладельца и в другое время засмущалась бы, она привыкла обращаться к слугам по имени. Сейчас ей на все было наплевать. Страшно устала и мечтала посидеть спокойно, чтобы не приносился Киттинг или Аллан или еще кто с вытаращенными глазами и сообщением об очередных нехватках и проблемах.

– Положите их к остальным, – показала на помещение морга.

Внутрь трупы не влезали и пришлось их складывать сначала длинным рядом, потом ложить вторым слоем. Не на подъездной же аллее, а больше и негде. Дровяной и угольный склад, водокачка, дворницкая и баня. Вариантов не много, а сорок три покойника куда-то девать необходимо. Сначала не хотела с ними возиться, но когда появились повозки и стало возможно собрать не только раненых, решила нельзя бросать. Не по-Божески.