Ма. Лернер - Барабан бьет сбор

Слух уже пошел и несколько раненых зашли самостоятельно. К счастью, или несчастью все тяжелые скончались до того, как она примчалась на площадь. А то неизвестно еще что вышло бы из всей затеи. И так ей серьезно повезло, когда лейтенант охраняющий здание Управы, выяснив кто она такая, позволил делать перевязки, отрядил на помощь своих солдат и беспрепятственно пустил остальных кататься в больницу и обратно.

Ей еще приходилось постоянно ставить на место своих мотоциклистов и всех кого они собой привезли помогать. Парни смотрели на военных очень неприятно и в любой момент могло дойти до драки. Уж очень зрелище было жуткое. Десятки погибших, раненых. Зарубленные уже на улицах.

У нее не было времени подумать, но лица всех патранов веселостью не блистали. Многие из них о своем происхождении раньше не вспоминали, прекрасно обеспеченные. Сейчас им резко напомнили, что деньги и влиятельные родители не всегда помогают. Среди погибших попадались и работяги, и прилично одетые люди, и женщины с детьми.

Это был рубеж. Если до сих пор Лига старательно избегала крови, неизвестно что случится завтра. Пока что она собирала документы погибших, сортировала раненых. Медсестры не справлялись с потоком и ко всему еще помогали в операционной, а туда волокли одного за другим без перерыва. Как доктор еще держится, она не представляла. Пришлось взять все на себя вне его прямой деятельности.

Ребята из клуба были молодцы, все примчались на зов. Многие с повозками и каретами, прихватив слуг. Они впервые столкнулись со столь страшной бедой и ждали от нее действий. Сами замечательные исполнители. Скажешь пригнать телегу – легко. Сгонять за вторым доктором на другой конец города? С превеликой радостью. На Фионином мотоцикле пока она занята – сплошной восторг. Всегда интересно прокатиться на чужом для сравнения. Увести в другую больницу лишних или нуждающихся в срочной операции? Рады стараться.

Подвести, увести, помочь, принести – без проблем, но растерялись и совсем по-детски ждали от нее приказов. Вот она и давала указания кого куда определить, откуда принести бинты, в больнице они быстро подошли к концу и пришлось нестись в аптеку, поднимать хозяев и выгребать длинный список лекарств, скидываясь у кого сколько в карманах на покупку.

Еще отправляла добровольцев (а кто откажется на глазах у остальных) на сдачу крови. Своих запасов в больнице хватило не надолго. Все комнаты и кровати давно были заняты и людей ложили прямо на одеяло или матрац в коридорах. Даже вспомнила, как накладывают гипс и самостоятельно проделала трижды. Два раза с рукой, один с ногой. И записи, записи, записи. Имена, фамилии, жалобы, диагнозы, назначения. Она с давно позабытой учебы столько не писала, с изумлением обнаруживая в памяти основные положения первой медпомощи и необходимые для регистрации вопросы, старательно вбиваемые преподавателями. Очень пригодилось.

Фиона набрала в стаканы горячей воды из огромного бака, предварительно вставив в подстаканники и добавила заварки. Сахара в ящиках сестринской комнаты не обнаружилось. Ничего съедобного тоже не имелось. Может на кухне что и найдется, но силы тащиться туда отсутствовали. Мимоходом пожалела о выброшенном пакете с продуктами и тут же выкинула из головы. Чего жалеть, изменить не удастся. Прихватила подстаканники за кружевные ручки и, толкнув ногой дверь в ординаторскую, поставила один перед доктором.

Он, радостно заурчав, ухватился за подношение и вместо того чтобы пить принялся греть руки о теплый стакан.

– Хлеба я не нашла.

– Его и нет. У меня, между прочим, заведение на 18 коек. Сейчас в здании не меньше шести десятков.

– С площади осталось только тридцать восемь. Кто способен передвигаться и в хорошем стоянии я посоветовала утром отправляться домой. Это будет еще минус 10–12 человек. Основные сложности позади.

– Складов с продовольствием не держу. Все равно придется еще подумать чем с утра людей накормить, включая и ваших личных добровольцев. Замечательно, – отхлебнув чай, заверил, – назначаю вас главным квартирмейстером.

– У вас нет управляющего? – удивилась Фиона.

– Я человек отнюдь не бедный, – спокойно поделился доктор.

Как его собственно зовут? Не удобно теперь спрашивать.

– Сама больница, переоборудование, инструменты обошлась мне почти в 200 тысяч, благо землю с полуразвалившимися стенами, получил бесплатно от купчихи Котовой под обещание половину страдальцев принимать из числа неимущих.

Где я фамилию слышала? Знакомое что-то. Не в смысле кто она есть – на Патране фамилия известна прекрасно. Лесоторговля и все с ней связанное. Не просто вырубка, но изготовление досок, мебели, паркета и множества вещей, завод сухой перегонки древесины. Постройка лодок, баркасов, шлюпок и каботажных судов. Собственные рыболовецкие корабли и заводы по приготовлению копченой, соленой, вяленой и какой угодно рыбы. Пивной завод, производящий мыло нескольких сортов и мощная типография. Вполне вероятно еще множество предприятий, но в данном случае это все не причем. Сталкиваться раньше не доводилось. А цена земельного участка в центре городской застройки как бы не еще два раза по столько.

– В общих палатах по 60 сантимов за койко-место, а в отдельных уже две-три «короны» в день. Это без учета самого лечения. Приходится соответствовать доверию, и даже вести записи для отчетности. Ее, уж простите за грубость, женщиной не назовешь – баба деловая. Как рот откроет, мужики седеют и трясутся. И по делу. Ошибок не прощает и громы с молниями совсем не игрушечные. Вышибет с места и вся округа будет в курсе с чего, не постесняется громогласно подсказать новому нанимателю.

Странно он как-то разговаривает, подумала Фиона. Будто акцент старый проскальзывает и язык не родной, а выученный. Или глупость, с усталости кажется?

– Однако лекарей вместе со мной два, два фельдшера, акушерка, дневная медсестра, три ночные. Кухарка, сторож, дворник. Куда уж тут экономку на жалованье держать. Не бери я состоятельных людей на операции, давно бы синим пламенем горели и в банкротах ходили. Благотворительность, милая госпожа, дела хорошее, единственное – пока не иссякает щедрость и желание помогать. Посему…

Кто сейчас говорит посему? Слово устарелое. Или это с крэльского?

– …твердое мое убеждение: лечение бесплатным быть не должно. Пусть мелочь какую, но больной обязан заплатить. Иначе он считает меня или вон Котову обманщиками. Почему вон тому дали, а ему нет?

– Ну не преувеличивайте, не приходилось мне слышать о нищем докторе.

– Я ж говорю не бедный, – не моргнув глазом, подтвердил тот, – намедни оперировал господина Гладкова по поводу прободения аппендицита, так сорок тысяч взял. Он ж до последнего момента ехать в больницу отказывался и норовил не заплатить за визит. Послал другого хирурга искать, да с ним никто дело иметь не захотел. Он хихикнул. – Натурально прятались, вроде с визитами ушли. Знают прекрасно, всю душу вымотает и напоследок не заплатит. Пришлось наказать, вперед взял и насколько совести хватило.