Андрей Ливадный - Алчущие

— Помнишь, как мы познакомились?

Вопрос вообще-то риторический. Рабство в подземельях сложно забыть. Как и освобождение из плена.

— Конечно, помню! А в чем дело?

Арван ведет себя эмоционально, как человек. Но на самом деле он компьютерный персонаж. Уверен, подойди я к любому другому эльфу, диалог складывался бы иначе…

— Знаю, после схватки в подземельях с тобой происходят странные вещи. Расскажешь о них?

В неярком свете луны лицо эльфа заметно побледнело.

— Откуда тебе известно? Это… личное! Я никому не говорил!

— Все останется между нами.

Эльф некоторое время насуплено молчал, потом махнул рукой и ответил:

— Когда ты пронзил сердце архидемона Регуара, он исторг сизую мглу. Отрава коснулась меня и словно бы впиталась под кожу. Думаю, это какое-то предсмертное проклятие, — рассудок в тот момент помутился. Но потом отпустило. Несколько дней все шло как обычно, пока однажды ночью мне не приснился кошмарный сон.

— Расскажи о нем.

— Алексатис, ты изгонишь меня из замка?

— А стоит? — я испытующее взглянул на эльфа.

— Не знаю… Моя преданность Риону безгранична, но… Во мне живут воспоминания о другом мире! — собравшись с духом, признался Арван. — Он мрачен и непонятен. Ты можешь представить себе город, вздымающийся до небес? Он похож на гору, изрезанную ущельями. Там повсюду текут крохотные огоньки. Облака обнимают стены зданий. Толпы людей куда-то постоянно спешат… — он подавлено замолчал.

— Это все?

— Видения стали приходить наяву.

— Они тебя к чему-то подталкивают?

— Нет. Просто пугают. И заставляют крепче держаться за свой мир! — воскликнул Арван.

— А тебя тянет снова побывать в другой реальности?

— Нет! Все, чем я дорожу, — здесь! — горячо воскликнул он. — Скажи, это проклятье демона? Я заметил, когда видения отпускают, мир сразу становится ярче, а чувства острее. Меня вдруг начинают удивлять обычные вещи. Например, росинка на листе. Или запах леса. Приходят странные мысли, словно я однажды все это потерял, а теперь обрел снова.

— И?

— И я чувствую, что должен это сберечь. Защитить. Любой ценой!..

Вижу, — эльф говорит искренне. Арвану невдомек, что он перехватил фрагменты нейрограмм одного из сотрудников корпорации, скорее всего бойца из отряда по борьбе с атипичными мобами, погибшего от рук Дитриха. В ту пору Первый из Алчущих жаждал только знаний, что дадут ему власть над цифровым пространством, а все остальное: незначительные воспоминания, или тревожащие чувства, способные непредсказуемо повлиять на поступки, он скармливал архидемону Регуару, ставя над ним опыты, наблюдая, как будет меняться поведение высокоуровнего НПС.

— Значит ты преодолел это и теперь тверже стоишь на ногах?

Эльфа заметно ободрила такая трактовка, особенно из моих уст.

— Я принес клятву тебе, Энее и Риону! И не изменю ей!

Надо бы поговорить с Давром и Стражами Сумрака. Они тоже были в той пещере. Как и десяток других эльфов.

— А как ведут себя твои родичи?

— Речь о лучниках из моего отряда? — сообразил Арван. — Один исчез, ушел на следующий день, после освобождения и больше его не видели. Остальные нормально, могу поручиться в их верности!

— Хорошо. Это я и хотел услышать.

— Алексатис, видения пройдут?

— Да. Они потускнеют, и со временем исчезнут. Держись за свои убеждения и все будет нормально.

— Спасибо тебе!

— За что?

— Мне не с кем было поговорить. Теперь стало легче.

Из разговора с Арваном я вынес очень важное наблюдение: не каждый компьютерный персонаж, перехватив нейрограммы, обязательно станет алчущим. Обрывки человеческой личности, — это своего рода вирус. Слабых НПС, например, примитивных мобов, они поглотят без остатка, подтолкнут к неадекватному поведению, а высокоразвитых, тщательно проработанных персонажей поставят перед сложным внутренним выбором.

И все же опасения Уайта, относительно НПС оказались не напрасными. Решив довести начатое дело до конца, я отправился на поиски Давра и других участников схватки с алчущим архидемоном.

С наступлением ночи праздник ненадолго затих, а затем возобновился с новой силой.

Гостевой портал Риона, расположенный на островке недалеко от недавно восстановленного барбакана, продолжает принимать паломников, — сияние не угасает ни на минуту.

Орка я нашел на площади, в обществе нескольких подозрительных типов из числа лесных разбойников. Кампания, прямо скажем, не очень-то приятная, к тому же Давр успел изрядно выпить, — взглянув на него, я подумал, что серьезный разговор лучше отложить на пару дней, но обстоятельства распорядились иначе: вынырнув из сумрака, к костру неожиданно подсел Иль, — наш новоиспеченный "ассасин".

К разбойникам у меня давняя неприязнь. Понимаю, что это всего лишь класс персонажей, но ничего не могу поделать, не нравятся они мне, и все тут. Антипатия.

Илью у костра приняли за своего. Благодаря клановому чату я теперь слышу каждое сказанное там слово.

— Ни в грош тебя Алексатис не ставит, — рога скривился, отхлебнул вина. — Ты могучий, свирепый воин. Любого из эльфов одним ударом размажешь. А какое к тебе уважение, Давр?

Орк насуплено промолчал.

— Да никакого, — подхватил второй разбойник. — Эльфам храм, а тебе даже маленькой пещеры вырыть не дали. Да еще и у крестьян на побегушках служишь!

— Неправда! — прорычал орк.

— А кто камни на стройке таскает? Не ты ли? Сам живешь на выселках за стенами, а им дома строишь? — презрительно фыркнул разбойник.

— Не подначивай! Я клятву дал!

— Вот-вот! Клятвой-то тебя ловко связали. Теперь всю жизнь камни ворочать будешь. Ну, что есть разница, у импов в рабстве или тут в замке?

Давр сбит с толку. Он хмуро промолчал в ответ, но явно призадумался.

— И не уйдешь никуда! — гнет свою линию рога. — Нашлют на тебя болезнь или порчу, загнешься где-нибудь в одиночестве.

— А что же ему делать прикажешь? — усмехнувшись, подыграл разбойнику Илья.

— Чем на побегушках у крестьян, так лучше к Дитриху! Он крепких воинов по достоинству ценит. И клятву с тебя снять, для него — раз плюнуть.

— Врешь ты, — не дав орку вставить и слова, обронил Илья. — Ты сам-то дальше ближайшего проселка, где народ грабишь, хоть раз уходил? Байки травить вы все мастера.

Разбойники переглянулись. Я пока не вмешиваюсь, — Иль явно держит руку на пульсе событий.

К костру подсел кобольд, — еще один участник зачистки подземелий и схватки с алчущим архидемоном. Ему тут же налили вина, причем разбойники берут его из своих запасов. Кувшин, что принесли эльфы, не тронут.

Кобольд стоек к токсинам. Напоить его весьма проблематично.

У меня уже нет сомнений, — под личиной разбойников скрываются алчущие.