Николай Петри - Судороги Земли

Девочка уверенно шла по полутёмному ходу, освещённому редкими тусклыми лампами. Длинный прямой коридор кончился. Арина свернула в сторону, и они неожиданно оказались в просторном зале, слабо освещённом бледным светом, льющимся откуда-то сверху. Едва ступив на вымощенный каменными плитками пол, Зодчий почувствовал — здесь кто-то есть.

Он непроизвольно напрягся, но Арина успокоила:

— Не волнуйся! Они только на вид страшные, а в душе — добрые-добрые, как котята. Идём!

Она подбежала к дальней стене, жестом приглашая следовать за собой. Зодчий повиновался. Приблизившись, он смог подробно рассмотреть обитателей полутёмного подвала.

В длинном вольере, собранном из прочных жердей, сидели огромные собаки. Было их не больше пяти, но места они занимали много. Приглядевшись, Зодчий охарактеризовал их как невероятную помесь кавказской овчарки, московской сторожевой, и водолаза (из-за чёрных подпалин по бокам). Большие живые кучи рыже-коричневой шерсти вызывали уважение.

— Интересные собачки… — сказал он, не понимая, зачем Арина привела его сюда.

— Они очень умные, — улыбнулась девочка, протягивая руку сквозь жерди. — Я их всех люблю!

Одна из собак встала, подошла к прутьям и ткнулась головой в руку девочки.

— Они обожают, когда я чешу им за ушами. Они тогда начинают подрагивать всем телом и поскуливать от удовольствия!

— Знаешь, я бы, наверное, тоже скулил от удовольствия, если б меня чесали за ухом! — серьёзным тоном проговорил Зодчий.

Девочка засмеялась, продолжая ерошить маленькой ладошкой огромный собачий лоб. Зодчий отважился напомнить Арине, зачем они спустились в подвал. Девочка не ответила. Молча открыла вольер, выпуская одну из затворниц, потом достала откуда-то сбоку кожаную сумку и повесила её на шею собаке. Теперь огромная обитательница вольера стала похожа на сенбернара, отправляющегося в горы на поиски людей, попавших под лавину.

— И как это понимать?.. — не понял Зодчий.

— Мага — собака-почтальон, — пояснила девочка. — На следующий день после Перехода мы отправляем её на нужную заставу, и она приносит книги.

— Сама?!

— Сама.

— И ей не нужен инструктор?

— Ей никто не нужен. Она по запаху находит книгу, не разрушенную «мыльным эффектом», зубами кладёт её в сумку и ищет следующую. И так, пока не наберёт штук восемь-десять. После этого возвращается домой.

Зодчий не нашёлся что сказать.

— Странно… — пробормотал он, — никто из выходцев о ваших собаках не говорил ни слова.

— Конечно, мы же посылаем собак только ночью! Днём выходцы могут принять их за порождение Перехода и тогда…

Зодчий понял, что она имела в виду, и всё же не до конца поверил девочке. Арина догадалась о мыслях заставника, но не обиделась. Она подвела его к столу, на котором было разложено несколько книг.

— Вчерашние… — сказала она и грустно вздохнула.

Зодчий потрогал одну из них, даже понюхал повреждённый влагой ледериновый переплёт. Сомнений не осталось — книги действительно были с Первой заставы, потому что пахли лесом, горящей нефтью и ещё чем-то трудноуловимым, но мгновенно ассоциировавшимся с последним Переходом…

— Невероятно!.. — пробормотал Зодчий. — Знаешь, расскажи ещё что-нибудь про своих собак!

— Нет.

— Почему? — удивился Зодчий.

— Переход на вашей заставе. Часов через пять.

— Какой?

Девочка ответила почти сразу:

— «Холостой». И очень короткий…

Фархад с удовольствием демонстрировал возможности нового изобретения, с лёгкой иронией поглядывая на удивлённые глаза заставников. Установка представляла собой нечто отдалённо напоминающее крупнокалиберный пулемёт, способный вращаться с удивительной быстротой и лёгкостью как в вертикальной так и в горизонтальной плоскости. Своеобразная лента-кассета змеилась в специальном углублении. На отдельных подставках, вынесенных за габариты поворотного круга, располагались дополнительные ярко-красные кассеты со стрелами «специального» назначения.

— В красных коробках стрелы особые, — пояснил Фархад, — на тот случай, если недовыходцы повалят сплошной массой. В подобной ситуации отстреливать их поодиночке — только время терять, а с моими стрелами всё просто: выпускаешь её в центр небольшой группы и — готово!

— Послушай, Кулибин, — съязвил Гоблин. — А твои штучки не ахнут раньше времени?

— Не ахнут, — успокоил Фархад. — Для детонации нужны определённые условия.

— А если я на них случайно камень уроню? — не унимался Гоблин.

— Всё равно ничего не случится: микрозаряд покрыт специальной плёнкой, разрушающейся только при движении в воздушной среде с определённой скоростью.

— Не знаю, не знаю… — скептически пробормотал Гоблин. — Всё это выглядит ненадёжно…

— А ты-то чего страдаешь? — возмутился Фархад недоверчивости Гоблина. — Я не заставляю тебя управлять установкой.

— Вот ещё! Я лучше по старинке — луком.

Фархад усмехнулся:

— Стрелы у тебя тоже «по старинке»?

— Эти стрелы уже проверены. А новые…

— Да хватит вам! — не вытерпел Агути. — Установка и в самом деле впечатляет. Посмотрим, как она покажет себя в деле.

— Отлично покажет! — уверенно заявил Фархад и полез что-то подкручивать на механизме горизонтального вращения.

Агути, Гоблин и Зодчий отошли к старому, изрядно потрёпанному многочисленными схватками щиту. Лёгкое покалывание в затылке подсказывало: Переход вот-вот начнётся. Зодчий удобно расположился напротив огромной пробоины, разложив рядом с собой всё, что могло понадобиться. Агути и Гоблин тоже выбрали себе местечко и теперь скучали, томно поглядывая сквозь бойницы.

— Как на курорте! — подал голос Гоблин, оглядывая спокойное небо.

— Ничего, вот пожалуют «курортники»… — недовольным голосом пообещал Агути.

— Видали мы эти «холостые» Переходы, — беззаботно произнёс Гоблин, — одна грязная вода и мелкая живность. Скукота!

Агути подмигнул Зодчему и сказал:

— Если тебе скучно, иди к Фархаду. И товарищу поможешь, а заодно и установку освоишь.

— Как-нибудь в другой раз, — отмахнулся Гоблин. — Переход начинается…

Зодчий выглянул из пробоины и увидел, как далеко впереди начала фонтанировать исковерканная металлическая конструкция. Первые толчки густой бурой жидкости были слабыми, с длинными промежутками между пульсациями. Но прошло всего несколько минут, и тоненькая струйка превратилась в мощнейший гейзер, выплёвывавший в воздух не только воду…

— А вода там горячая или холодная? — вдруг спросил Зодчий.

— Не знаю, — пожал плечами Гоблин. — Я руку в фонтан не совал!

Постепенно над зоной конфликта стал густеть туман.

— Сейчас поползут! — уверенно заявил Гоблин.