Марго Генер - Ворг. Успеть до полуночи

Я жалобно посмотрел на него, страж задумался.

– Нет? – протянул он. – Ну не страшно. Главное, мышей лови.

Я задрал хвост и гордо прошагал через ворота крепости. Когда преодолел пару волчьих прыжков, сзади послышалось недовольное:

– Вообще‑то, нам приказано никого не пропускать.

– Это ж кот, – раздалось в ответ. – Что с него будет?

Стражи остались позади, я осторожно двинулся вдоль стены, от которой тянет сыростью и прелой травой. Всюду шорохи и скрип, хотя в человеческом облике их, скорее всего, не слышно.

Подушечки на лапах касаются холодного камня, даже шерсть между ними не спасает. Зато кошачье зрение в приглушенном свете коридора лучше орлиного. Рельефные границы выпирают на полпальца и кажутся подсвеченными.

Коридор кончился огромным залом с длинным столом и узкими лавками по обеим сторонам. Судя по отсутствию гербов и гобеленов, это трапезная, для простых смертных. На стенах каменные бортики для свечек. Те сейчас погашены, но кошачьим глазам достаточно света из окон‑бойниц.

В дальнем углу проход, оттуда доносятся звуки, напоминающие клекот и хрип. Уши непроизвольно повернулись к нему, шерсть на спине вздыбилась.

Обогнув стол, я галопом пронесся через зал, у самого входа остановился и сильнее прислушался. Затем осторожно заглянул в проход.

За стеной, прислонившись к холодным камням, спит часовой. Кажется, стоя. Из глотки вылетают те самые клокочущие звуки, от которых дрожит воздух в трапезной. Страж любовно обнял пику, словно женщину, шлем наехал на лоб. Из‑под него торчат нос и мясистые губы, которые при каждом храпе смачно шлепают.

За ним винтовая лестница.

Покачав усатой головой, я прошел мимо нерадивого охранителя. Тот даже не шевельнулся, продолжил громко храпеть и шлепать губами. Через пару минут ступеньки остались позади, я выбрался на балкон.

От него через топь каменный мост, по бокам густым ковром стелется мох. На другой стороне темнеет второй проход, такой же узкий и высокий, как предыдущий.

Я с подозрением заглянул за край. Далеко внизу поблескивает черная вода, перил нет, свалиться можно как за здрасте. Чернота под мостом раскинулась от стены до стены. Если бы коты могли свистеть, присвистнул бы – внутри Абергуда, в середине крепости, разлилось целое озеро.

Пересекая мост по самому краю, я разглядывал круги, в голове крутились мысли об Изабель. Она должна быть в башне. Или, на худой конец, в отдельных покоях. Приду я и снова потащу через болота. Ильва будет в бешенстве. И Жамчин тоже.

С высоких сводов свисают клочки зелени, за века сырости они наросли длинными бородами и местами опускаются к самой воде. В отличие от улиц, где сравнительно сухо, воздух здесь влажный. Я презрительно фыркнул – лорд далеко забрался, чтоб спрятать свою шкуру.

Что‑то булькнуло в воде, я глянул вниз и отшатнулся.

Толстый стебель роцеры высунулся из темноты и покачивает клейкими каплями. Каждая поблескивает, словно отполированное яблоко, с красных бочков сползают кусочки тины и ряски. У самой кромки воды стебель покрыт слоем бурой слизи, торфяной запах даже сюда доходит. По всей длине, словно зеленые щупальца, шевелятся волоски.

Я нервно сглотнул, таращась на растение‑живоглота. Когда ступор прошел, широкими прыжками преодолел оставшееся расстояние. Лапы внесли в проход, словно за мной отряд нежити гонится, я с размаху стукнулся о камень. На бегу успел заметить развилку коридоров. Тот, что вправо, – широкий, но сырой. Левый тоже не слишком уютный, тесный, как эльфийские штаны. Но оттуда тянется струйка теплого воздуха.

Когда вернулся человечий облик, с опозданием вспомнил, что мои штаны остались лежать возле бочки. Я вздохнул: придется опять явиться перед принцессой в чем мать родила.

Уловив едва заметный сладковатый запах, я развернулся к левому коридору. В ту же секунду передо мной возникла крупная фигура стражника.

– Ты кто такой? – выдохнул он, выхватывая меч.

Я моментально ощетинился, клыки вылезли, что пасть не закрыть, когти превратились в острые крючки. Шерсть встала дыбом по всему позвоночнику, из глотки вырвался глухой рык.

Страж побелел, но не отступил.

– Ворг… – прошептал он. – Великая трясина, живой ворг!

– Живой, – прорычал я исподлобья и кинулся на стражника.

Он успел увернуться. Я ударился о стенку, тут же резко развернулся и присел, оценивая движения противника. Тот дернулся было в сторону моста, но, увидев стойку, понял – не успеет. Тогда страж вскинул меч и прыгнул сверху. Пока уворачивался, понял, это был лишь маневр, чтобы отвлечь от кинжала снизу. Я вовремя заметил тусклый блеск, лапа метнулась вперед, что‑то хрустнуло. Сзади раздался лязг металла и болезненный хрип.

Я вывернулся и запрыгнул стражнику на спину, пока тот не пришел в себя. Когти царапнули по броне, она не металлическая, а из панцирей каких‑то тварей. Страж завертелся, пытаясь скинуть на пол, но я уже нащупал незащищенное место на шее.

Еще несколько секунд продолжалась борьба, он пытался дотянуться мечом и кинжалом, я изгибался и уклонялся. Лишь один раз удалось поцарапать бок, но это мелочь – заживет, как на собаке.

Страж захрипел, когда сдавил ему горло, руки беспомощно задергались. Оружие с громким звоном ударилось о пол, я вжал голову в плечи и опасливо покосился по сторонам. Но коридоры пустые. Затем тело обмякло, страж медленно осел на камни и замер.

Я осторожно опер его на стену, словно тот спит, спрятал оружие под зад. Покривился. Не очень убедительно, но красоту некогда наводить.

В голове мелькнула мысль о насущном. Быстро стянул штаны со стража, наспех просунул ноги в штанины. Оказались маловаты, швы давят и врезаются везде. Я снова поморщился, оттягивая неудобные складки.

Сладковатый запах Изабель, который уловил еще в начале моста, привел к новой лестнице. На этот раз подъем освещен целым рядом свечей под потолками, ступеньки чистые, видно, что подметают, возможно, даже моют. Значит, тут жилая часть или хотя бы обитаемая.

Поскрипывая тканью на штанах, добрался до очередной развилки. Коридор вправо ведет на кухни, оттуда разливается одуряющий запах пареного, жареного и другого съестного, от которого просыпается ворговский аппетит, но живот не в восторге.

Из того, что налево, тянет сладковатым запахом. Теперь он стал гораздо ощутимей, к нему примешался еще один, посторонний. Я сделал два коротких вдоха и прикрыл веки. Перед глазами возникла расплывчатая картинка: человек в доспехах, в руках оружие, одежда нестираная, стоит возле дверей в покои принцессы.

Пришлось громко выдохнуть воздух, чтобы освободиться от запаха немытого абергудца. Поглядев по сторонам – не привлек ли внимание, – я двинулся по левому коридору.