Алексей Калугин - Блуждающий разум

Шарков остановился возле двери комнаты, которую занимал Карцев, и прислушался. Изнутри доносился приглушенный шорох, как будто мышь забралась в комок мятой оберточной бумаги и теперь пыталась оттуда выбраться. И, что удивило Шаркова, явственно тянуло табачным дымом, в то время как он ни разу не видел Карцева с сигаретой в руке.

Шарков зажал бутылку под мышкой и тихонько постучал.

Шорох за дверью затих – напуганная мышь затаилась. Но никто не ответил.

Ни одна дверь в пансионате не запиралась на ключ – это было требование Мастера. Должно быть, после двадцати лет, проведенных под замком, он испытывал подсознательный страх перед запертыми дверьми. Или же просто ненавидел их. Но все равно входить в чужую комнату без приглашения было неловко.

– Виктор! – Ловчий постучал еще раз. – Это Игорь Шарков. Ты там?

Разумеется, там. Где же еще ему быть?

– Виктор, черт возьми!..

Дверь не открылась, а лишь приоткрылась на ширину ладони. В щели появился настороженно вытаращенный глаз под дугой изогнутой черной брови. И – сдавленный шепот:

– Ты один?

– Нет, со мной тут группа захвата, – усмехнулся Шарков.

Дверь открылась чуть шире. Карцев выглянул наружу:

– Где они?

– Кто? – не понял Шарков.

– Те, кто пришел с тобой.

– Стать твою, Виктор! Это шутка!

Карцев уставился на Шаркова, как будто не понял, что он сказал. Глаза в красных прожилках, под глазами черные мешки, волосы всклокочены, трехдневная щетина на лице. Вид такой, будто он все эти три дня мучился бессонницей. И – застоявшийся запах табачного дыма и старых окурков.

– Я разбудил тебя? – Карцев не ответил. Шарков улыбнулся и позвенел бокалами о бутылку «Луи Редерер». – Давай просыпайся! Есть что отметить!

Продолжая держать дверь руками, Карцев сделал шаг в сторону. Шарков боком протиснулся в комнату. Карцев тут же прихлопнул дверь и провел пальцами возле ручки, словно ища замок.

В комнате царил серый, унылый полумрак. Плотные шторы на окнах были задернуты. Тусклым желтым пятном горела настольная лампа. Под ней стояла глубокая круглая пепельница черного пластика с горкой сыплющихся через края окурков. Рядом с дверью, у стены, стоял плетеный стул, на котором возвышалась куча грязной посуды – с десяток тарелок различного калибра и три чайные чашки наверху. В дальнем углу можно было рассмотреть незастланную, разворошенную кровать. Пол был усеян мелким мусором, включая все те же вездесущие окурки и пестрые обрывки упаковок от фастфуда. Комнату давно не проветривали, и, если бы едкая табачная вонь не перебивала все остальные запахи, смердело бы здесь омерзительно. А так просто нечем было дышать.

Шарков окинул Виктора взглядом, скорее придирчивым, нежели оценивающим.

– Ты участвуешь в эксперименте на выживание?

Вид у доктора Карцева был странный. И это еще мягко говоря. На нем был белый медицинский халат, далеко не первой свежести, с пятнами от еды и прожженный в нескольких местах, с закатанными по локоть рукавами, застегнутый всего на одну пуговицу и надетый, судя по всему, на голый торс. Снизу из‑под халата виднелись синие брюки, измятые настолько, что совершенно потеряли форму. На правую стопу был надет безразмерно‑широкий больничный войлочный тапок. Левая оставалась босой.

Приволакивая ногу в тапке, Карцев подошел к столу, выдернул из полупустой пачки сигарету, щелкнул зажигалкой и нервно закурил.

Шарков освободил угол стола от мусора и поставил на него бутылку с бокалами.

– Давно начал курить? – как бы между прочим осведомился он.

– С тех пор как вернулся этот… – Всклокоченная голова Карцева нервно дернулась.

– Может, откроем окно?

Виктор протестующе затряс головой.

– Ты похож на вампира, – пошутил, как ему казалось в тему, Шарков.

Карцев затянулся сигаретой так, что щеки провалились.

– Давно приехал? – отрывисто спросил он, утопив Шаркова в облаке табачного дыма.

Недовольно поморщившись, Карцев помахал рукой.

– Сегодня.

Он снял с горлышка бутылки фольгу и начал осторожно откручивать удерживающую пробку проволоку.

– Мастера видел?

– Ага. – Шарков ловко поймал в кулак корковую пробку, со звонким хлопком выскользнувшую из бутылки.

Снова глубоко затянувшись, Карцев высмолил сигарету до самого фильтра, ткнул то, что осталось, в кучу окурков в пепельнице и тут же выдернул из пачки новую сигарету.

– Ну и как?

– Не знаю. – Шарков разлил золотистый, играющий серебристыми пузырьками напиток по бокалам. – У меня еще не сложилось определенного мнения. – Он взял один бокал себе, а второй протянул Карцеву. – Думал, ты мне о нем расскажешь.

Карцев одним глотком выпил предложенное ему шампанское, поставил пустой бокал на стол и вновь наполнил легкие сигаретным дымом.

– Он – монстр, – прошептал он как будто испуганно.

– Ты знаешь, я тоже не знаток шампанского, – сказал в ответ на это Шарков. – Но мне так кажется – поправь, если я ошибаюсь, – пить «Луи Редерер» залпом – это моветон.

– Ты слышал, что я сказал? – по‑змеиному прошипел Карцев и так резко подался вперед, что в какой‑то момент Шарков подумал, что Виктор собирается схватить его за грудки. Однако обошлось без фамильярностей. – Он – монстр! Чудовище, которое мы сотворили собственными руками!

– Вот с этого момента попрошу поподробнее. – Шарков пригубил бокал. На его взгляд, шампанское из дорогущей бутылки ничем не отличалось от того, что пили в любом подразделении ловчих на Новый год, на Хеллоуин или на чей‑нибудь день рождения. Но осознавать, что ты пьешь не просто игристое, а «Луи Редерер», шампанское, которое далеко не каждый может себе позволить, было приятно. – Что, говоришь, мы там сотворили?

– Не там, а здесь! – Карцев ткнул в сторону Шаркова зажатой между пальцами недокуренной сигаретой. – Кошмарики по ночам под мышками еще не щекочут? – Виктор оскалился и быстро‑быстро затряс головой. – Подожди! – многообещающе воздел он вверх два пальца с зажатым меж ними бычком. – Недолго осталось!

Шарков с невозмутимым видом снова пригубил бокал с золотистым напитком. Шампанское как шампанское. И если бы не цена, так и не было бы в нем ничего особенного.

– Это ведь была твоя идея.

– Нет! – протестующе замахал кистью руки Карцев. – Я понятия не имел, к чему все это приведет!

– Муромский вернулся в пансионат. Он знает, где находится поселок вольных альтеров. Разве не это было нашей целью? Да, он пока не хочет делиться имеющейся у него информацией. Он желает поторговаться, хочет получить определенные гарантии. Это нормально. Он хочет быть уверенным в том, что, после того как станет не нужен, его не спрячут снова в ту же камеру, что и прежде. Я полагаю, мы сумеем с ним договориться. Альтер на службе в «Вечности» – это необычно, но… В этом что‑то есть.