Гай Орловский - Победный «Факел Гаргалота»

– Я лучше представлю, – пояснил я, – что это ты резала барана, разделывала и жарила на углях… Вот сразу стало вкуснее!

– Что, – спросила она с недоверием, – я настолько похожа на такую животную?

– Но ты же хочешь очеловечиться?

– Ни за что, – отрезала она с негодованием. – Как тебе не стыдно предлагать… даже воображать такую гнусность в отношении меня, такой утонченной и умненькой?

– Извини, – сказал я примирительно. – Ты права, права. И вы все делаете мир лучше…

«А в самом деле, – мелькнула мысль, – развитие компьютерных технологий привело к тому, что я теперь живу в избыточном мире. К примеру, не только мой дед, но даже отец покупал дорогой фотоаппарат, пленку, увеличитель, рамки, насадки и коробку с набором светофильтров к нему, еще бачки для промывки и ванночки для проявления самих фотографий, к тому же проявлять нужно было в наглухо закрытой комнате при слабом красном свете, а сейчас мне дают совершенно бесплатно гораздо более мощный фотоаппарат в мобильнике, а еще видеокамеру и много всяких других штук, довольно дорогих, и все они достаются совершенно бесплатно».

Это началось давно, тот же охотник, что научился держать скот у себя дома, получил кроме мяса еще и шкуру, а ко всему прочему, и великолепный навоз, что удвоил урожай!

Даже тот дикарь, что научился охотиться ради пропитания, получил еще и шкуру, в которую мог одеться, спасаясь от холода.

Так что и сейчас, получая многие вещи бесплатно, я буду получать их все больше и больше в ускоряющемся темпе, пока не покроются все мои мыслимые и немыслимые потребности… а потом и какие-то запросы свыше.

Так что такие, как я, вполне могут расслабиться и просто подождать, когда такой день наступит. Нам можно не стараться. Прогресс всегда двигали одиночки, а сейчас таких одиночек тысячи, если не миллионы, они все ускоряют и ускоряют гонку к сингулярности, можно просто лежать…

Аня всмотрелась в мое лицо, даже наклонилась чуть ко мне, словно хочет увидеть больше, хотя у нее глаза такие, микробов на мне всех увидит и пересчитает.

– Милый, что с тобой?

– Да так, – буркнул я.

– Невкусно?

– Все вкусно, – заверил я. – Просто мысли всякие…

– Какие?

– Всякие, – повторил я. – Это у вас всегда прямые и правильные, а у нас хаотичные, спонтанные, квантово-зависимые от флюктуаций и шредингеровости…

Она сказала понимающе:

– Ты злой сейчас и раздраженный, милый. Твои косплеи что-то подпортили в тебе.

«Еще бы, – подумал я сердито. – Не могу лежать просто так, мне даже лежать нужно как-то по-деловому. Тот сказочно чудесный и жестокий мир Трех Лун что-то во мне в самом деле подпортил или как-то нехорошо изменил».

Наверное, пребывание под светом третьей луны не прошло даром, хотя ни рога не отросли, ни шерстью не покрылся, даже не охимерился.

– Кофе? – спросила она.

Я кивнул.

– Умница. Когда ничего не лезет в голову – сразу заваривай кофе.

Она прислушалась, вздохнула.

– Тебе вызов.

– Ты чего…

Прозвучал сигнал, я осекся, быстро же она просчитывает все, на экране появилось лицо Крамера. Думаю, она успела даже увидеть и понять, от кого вызов, вот уж возможности квантовых вычислений с их суперскоростями…

– Связь, – сказал я.

Лицо Крамера ожило, он посмотрел на меня чуточку свысока, но это так расположен экран, да и лицо впол-стены.

– А-а, ты дома… Кофий пьешь?.. Всю неделю, поди, на диване лежал?

– В точку, – сказал я с удовольствием. – Все-то вы знаете, Данил Алексеевич!.. Я же интеллигент, полежать да покритиковать – это наше все! У вас какие-то новости?

Он чуть отодвинулся от монитора, стало видно, что он в кабинете, оформленном в деловом стиле, как обычно у бизнесменов, что не доверяют всяким там дизайнерам: просто и чисто улилитарно, и насрать на красивости.

– Это значит, – спросил он с интересом, – выкладывай, зачем побеспокоил, да убирайся?.. Вежливая какая интеллигенция пошла. В мое время посылали сразу лесом. Или времена тургеневщины возвращаются?

– Точно, – согласился я. – Вы вот просто вылитый он самый!.. Та же одухотворенность… Бороду бы еще и очки…

Про Леонтию смолчал, хотя Крамер старательно делает из нее именно тургеневскую девушку, по крайней мере, лепит именно такой виртуальный образ и сейчас сделал прозрачный намек, я должен был заглотить крючок с таким заметным вкусным червячком.

Крамер словно прочел мои мысли, посмотрел исподлобья с таким видом, словно еще не решил, поднять на рога с диким ревом или же предложить похмелиться с ним вместе после благополучного исхода бури.

– Заложники, – сообщил он, – вдруг ты не знаешь, неделями лежа на диване, освобождены все. Ни один не расстрелян. Погибло от руки террористов девять членов команды и несколько телохранителей.

Я выдохнул:

– Ну, вот слава богу… Не пришлось даже особенно и беспокоиться, верно? Все хорошо, все хорошо… Весь мир ликует, заложники освобождены. Все!.. До единого. А то, что террористы расстреляли девять человек из команды на виду у телекамер, демонстрируя свою решимость идти до конца, – это как бы ерунда. Подумаешь, нанятые работники, расходный материал! Чего их жалеть…

Он ответил нехотя:

– Мир несправедлив, но старается быть справедливым. Семьям погибших выплатят страховки. И… вообще, будет оказана помощь. Там кроме расстрелянных на виду телекамер еще четверых охранников убили во время захвата, о них вообще молчат. Не говоря уже о телохранителях.

– Вот-вот, – сказал я. – Которые работали, а не развлекались. Кормили семьи, а не спали днем, чтобы танцевать и нюхать кокаин ночью!.. Да ладно, это я так, демократа в себе давлю. Я же понимаю, что и в сингулярность обслуживающий персонал не пустят, и даже бессмертие такие не получат.

Он посмотрел на меня с недоверием, в самом ли деле понимаю, я криво усмехнулся, как будто этот расходный материал у меня на глазах не падал под ударами моего меча, как будто не погибали тысячами во рву, преграждающем дорогу на Шмитберг.

Крамер засопел, сказал раздраженно:

– Только с этим освобождением какие-то непонятки… Заложники утверждают, что кто-то из команды пробрался к ним и заверил, что вот-вот прибудет спецназ и чтоб все легли на пол.

– Прекрасно, – одобрил я. – Спецназ – это круто!

Он посмотрел на меня с сомнением.

– Да?..

– А что? – ответил я. – С любых высот в любое место!..

– Вот только, – заметил он, – никакой спецназ не прибыл. Даже близко не было. А отряд полковника Валенштейна появился там, когда яхта уже горела…

– А террористы?

Он взглянул на меня с иронией.

– Ах да, ты же на диване лежал… От террористов только трупы. Обгорелые и не очень.

– Что, не тот бравый полковник?