Макс Ридли Кроу - Сага о героях. В поисках Пророка. Том I

– Красивый перстень, – заметила Айра, хитро глянув на меня.

Я с некоторым смущением посмотрел на свое украшение, про которое, откровенно сказать, успел забыть. Мне не слишком хотелось рассказывать, как именно кольцо попало ко мне, и я предпочел обойтись ничего не значащим кивком головы. Но все же на всякий случай снял перстень и убрал его в сумку: не хотелось, чтобы ювелир случайно узнал его, если нам доведется столкнуться в городе. Мастера могут не запомнить лицо покупателя или вора, но они никогда не забывают свой товар.

Церковь уже пробудилась. Местные служители занимались своими делами, а столичных инквизиторов нигде не было видно. Либо они еще спали, либо вовсе не ночевали в казарме, во что мне было легче поверить. Один из церковников проводил нас в кабинет, где расположился Рэми, но, как выяснилось, он был там не один. Напротив него в кресле с книгой на коленях сидел Килан. Я замер на пороге, не зная, что мне теперь делать.

– Подожди снаружи, – велел Рэми, заметив меня.

Он так увлекся развернутыми свитками, под которыми был погребен его стол, что, кажется, забыл о своем желании не давать нам с Киланом оказываться в одном помещении.

Я вышел, но не стал далеко уходить. Мне повезло, что в комнате не было двери. Я замер возле входа в виде арки. Может быть, подслушивание – не очень благородное занятие, но это не имело значения. Вокруг плелась такая плотная паутина тайн и секретов, что я не видел ничего зазорного в собственном желании хоть что-нибудь прояснить.

– Что от тебя нужно Лису? – услышал я голос Рэми.

Могу себе представить, с каким укором посмотрела на него Айра.

– Простите, но мне кажется, вам лучше спросить у него, – мягко сказала она.

– Послушай, ведьма, – это уже был голос Килана, который утратил свою напускную дипломатическую мягкость, – твое присутствие в отряде кажется мне несколько странным, но раз Рэми так пожелал, то воля его. Что же касается меня, я бы не выпускал ни одного из вас из-под надзора. А точнее, я бы и не создавал Совет Благостных, думаю, ты меня понимаешь.

– Очень четко, – спокойно ответила Айра.

– В таком случае, я бы рекомендовал тебе не дерзить, а отвечать на поставленные вопросы, пока никто из нас не похлопотал о том, чтобы пересмотреть необходимость содержания еретиков при церкви.

– Брат Килан, – вмешался Рэми, – Айра находится в моем отряде и под моей ответственностью. Я не считаю необходимым подвергать сомнению это решение…

– Как пожелаешь, – на удивление быстро отступил Килан.

Некоторое время была тишина, но затем снова заговорил Рэми:

– Айра, мои вопросы рождены не интересом и праздным любопытством, я беспокоюсь о безопасности нашей миссии, и меня тревожит, что господин Лис не соизволил спросить у меня разрешения воспользоваться твоими услугами.

– О, в таком случае могу вас уверить, что ничего страшного не произошло, – ответила она. – В отличие от Шравана, в землях Сармантии широко используются силы природы. Он лишь попросил меня сделать для него пару оберегов, ничего более.

– Что ж, – после недолгого молчания произнес Рэми, – не смею тебя задерживать…

Я бесшумно отскочил в сторону и встал у стены. Когда Айра вышла из комнаты, лицо ее казалось очень бледным, а во взгляде поселилась тревога. Она была настолько погружена в собственные мысли, что даже не обратила на меня внимания и торопливо пошла по коридору, ссутулившись и зябко кутаясь в накидку. Я вновь осторожно приблизился ко входу и прислушался.

– Поражаюсь твоей мягкости, – говорил брат Килан. – Она ведьма, еретик. Я вообще удивляюсь, почему Его Преосвященство не отказался от мысли содержать Благостных. Как по мне, это слишком опасно. Особенно, если ее перекупит этот сармантиец.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь…

– В самом деле? Ты и ему веришь? О, как же ты наивен, я, в самом деле, удивлен! – Килан говорил спокойно, но даже мне было ясно, что он еле сдерживается. – Мирный договор со шраванцами необходим Дориону, но присутствие в наших рядах сармантийца кажется мне оскорблением. Таким же, как присутствие этой ведьмы…

– Брат Килан, – голос Рэми прозвучал достаточно жестко, – ты говоришь о моих людях. И подозревая их, ты оскорбляешь меня.

Вновь возникла пауза, и тишина наполнялась только треском огня в факелах. Я думаю, что в этот момент находящиеся в комнате походили на разъяренных львов, хлещущих себя по бокам хвостами, но не решающихся вступить в открытый бой.

– Прости, брат, – мягко произнес Килан, – я не хотел никого обидеть. И если мои слова ранили тебя, я сожалею.

Я вновь успел отскочить в сторону, прежде чем инквизитор вышел из комнаты. Мы встретились с Киланом взглядами, и мне без слов стало ясно, что в списке нечестивцев, присутствие которых в отряде нежелательно, значится и мое имя. На его вытянутом белом лице отразилась смесь презрения и ненависти, и в этот момент Килан показался мне удивительно похожим на епископа Конседина.

– Ларс, зайди, – послышался голос из комнаты.

Я проскочил мимо Килана, даже не глянув на него. Рэми уже не сидел за столом, он стоял возле узкого окна, выходящего во внутренний двор, и смотрел на светлое, почти летнее небо.

– Сядь, – бросил он мне, не оборачиваясь.

Я поступил так, как мне приказывали. Умение быстро обучаться всегда казалось мне неплохим дополнением к остальным моим достоинствам. Конечно, было бы лучше, если для обучения использовались чужие ошибки, а не свои собственные, но здесь главное не методы, а результат. Вот и в этом случае я знал, что лучше вести себя послушно и тихо, поскольку даже воздух в этой комнате трещал от невысказанного недовольства, которое запросто могло излиться на мою бедную голову. Я ведь всего лишь помилованный клеветник, без роду и племени, нет у меня ни прав, ни заступника. Любой обидеть может.

– Я не сомневаюсь, что ты слышал каждое слово, – Рэми все так же смотрел на небо, не удостоив меня вниманием.

Не было никакого смысла доказывать обратное, а потому я предпочел промолчать. Спорить с разъяренным львом дело непростое и совершенно бессмысленное: так или иначе попадешь к нему в пасть.

– У меня к тебе есть предложение, – продолжил он. – Вернее, сделка. Думаю, для стражника это слово понятнее.

Я поерзал на стуле. Чуть было не сболтнул лишнего, и прикусил язык. Рэми, конечно, отчаянно недолюбливал нашего брата, но, к сожалению, был абсолютно прав. Мало кто из простых граждан знал, что стражники выживают не только благодаря неплохому владению мечом. Мы заключали сделки, постоянно, со всеми. Мелкие карманники сдавали нам с потрохами воров-домушников, контрабандисты были не прочь подставить работорговцев, а те, в свою очередь, откупались наводками на убийц. Ювелиры, трактирщики, проститутки. Все это – бесконечные ниточки плотной сети, которую держит в своих руках стража. Наладив эту сложную цепь взаимного предательства, стражник мог спокойно уходить на отдых. Он узнавал о преступлении в тот самый миг, когда его только совершали, а иногда даже раньше. Чтобы не раскрывать имен своих самых верных информаторов, стражник должен был не забывать об их заслуженном наказании: воры, контрабандисты и мошенники обязательно попадали в темницу. Да что попадали! Они сами просились туда: слишком долго гуляющий на свободе преступник непременно вызовет интерес своей темной братии, что в конечном итоге приведет его в доки, в рыбацкие сети. Мой отец не был исключением, на него работало множество людей, и мне они же перешли по наследству. Увы, я так и не успел воспользоваться этим, но не о том речь. Проще говоря, я знал, что означает слово «сделка» для стражника, и меня несказанно удивляло, что Рэми тоже это знал.