Мэтью Мэзер - Кибершторм

Я рассмеялся.

– В общем, идея-то Винса.

– Если не возражаете, я бы хотела как-нибудь об этом поговорить.

– С удовольствием.

– А давайте чуть позже? – Она засмеялась. – Я бы посмотрела на Антонию.

Я улыбнулся и кивнул в сторону коридора.

– Буду только рад.

– Хочешь пойти в гости к дяде Винсу? – заворковал я, обращаясь к Антонии.

Она уставилась на меня и запихнула пальцы в рот.

– Значит, «да»?

Я рассмеялся и поднял ее, чтобы положить в слинг, висевший у меня на груди. Нам предстоит особенное событие: она, такая крошечная, сейчас впервые в жизни отправится гулять, впервые увидит Нью-Йорк. Мы дойдем до Центрального парка и посмотрим там праздничное представление в честь Четвертого июля.

Собрав Антонию, я немного постоял, прощаясь с жильем.

Подачу воды и электроэнергии в нашем районе восстановили через несколько дней после того, как мы уехали в Виргинию. Нам нужно было остаться, однако о том, что все наладится, говорили с самого первого дня. Мы не могли знать, когда именно это произойдет.

В Нью-Йорк мы вернулись в начале марта; снег уже стаял, и город полностью очистили от мусора.

Со стороны могло показаться, что ничего и не произошло.

Большинство жильцов нашего дома сумели выбраться из города до начала «осады». Вернувшись, они обнаружили что-то похожее на зону боевых действий; впрочем, порядок навели довольно быстро, двери и окна починили, и все заново покрасили. Люди практически с маниакальной настойчивостью стремились забыть о событиях недавнего прошлого. Родные Лорен даже наняли людей, которые убрали в нашей квартире и в коридоре. Когда мы приехали туда, все было как раньше.

Только Тони не было.

Я вздохнул и в последний раз огляделся. Скоро наше добро перевезут в новую квартиру на Аппер-Вест-сайд. Закрыв дверь, я постучался к Бородиным.

– А, Михаил, Антония, – тепло приветствовала нас Ирина. Александр сидел перед телевизором, но не спал, а улыбнулся и кивнул мне. – Пришли поесть?

– В другой раз. Хотел попрощаться и еще раз вас поблагодарить.

Они сторожили банду Пола до тех пор, пока пленников не забрал сержант Уильямс.

Бородиных случившееся, похоже, почти не задело; они будто и не понимали, из-за чего весь сыр-бор. С другой стороны, им пришлось пережить более страшные вещи. После 787 дней блокады Ленинграда из четырех миллионов жителей в городе осталось менее пятисот тысяч, а наша «блокада» продлилась всего тридцать шесть дней. В Ленинграде погибло более двух миллионов, а здесь – всего семьдесят тысяч.

Всего семьдесят тысяч.

И все же могло быть гораздо хуже.

– Мы обязательно зайдем проведать Антонию и Люка. – Ирина встала на цыпочки, чтобы чмокнуть меня в щеку и поцеловать лысую розовую головку Антонии.

– В любое время, – ответил я.

Мы еще постояли, посмотрели друг на друга, а затем она кивнула и вернулась к стряпне, оставив дверь открытой. Я повернулся и пошел по коридору.

Коридор.

До сих пор перед глазами стояли диваны и стулья у стен, люди, накрытые одеялами. Сильнее всего запомнился запах – ковры сорвали, наклеили новые обои, но я все еще его чувствовал. И все же это было наше убежище, и я даже с некоторым теплом вспоминал те дни, которые мы провели здесь, делясь нашими страхами и последними припасами.

Пэм и Рори выжили; на самом деле не погиб никто из тех, кто был в доме. Кровь люди сдавали добровольно, так что наши соседи никому вреда не причинили.

Не пообщались мы только с Сарой – она давно уехала.

Сержант Уильямс твердо вознамерился засадить Пола за решетку. Благодаря снимкам, собранным на ноутбуке Винса, Пола обвинили в нескольких убийствах. Когда его поймали, вся история выплыла наружу. Хотя Ричард был из богатой семьи, он наделал долгов, и поэтому вместе со Стэном и Полом стал красть личные данные бизнесменов из других городов, которые брали напрокат лимузины. Про то, где находится Ричард, нас никто не спрашивал, он стал еще одним из тысяч пропавших без вести.

Именно Ричард украл данные Лорен; возможно, поэтому он так заискивал перед ее родителями – наверное, хотел подобраться к ним тоже. Когда разразилась катастрофа, ситуация вышла из-под контроля. Пол пригрозил разоблачить Ричарда, если тот не поможет ему украсть припасы.

А потом все покатилось в тартарары. Мы подозревали, что девять человек на втором этаже погибли не сами по себе, как утверждал Ричард, однако об этом мы могли только гадать.

Добравшись до лифтов, я нажал кнопку вызова, затем передумал и спустился по лестнице. В холле снова стоял бонсай, фонтаны тоже заработали. Я решил выйти через черный ход.

Снаружи меня встретили теплый воздух и уличный шум. Вдали стрекотал отбойный молоток, к нему присоединялась какофония автомобильных гудков и рокот вертолета. На Гудзоне виднелся парус яхты.

Жизнь вернулась в обычное русло.

Я пошел по Двадцать четвертой улице, пересек Девятую авеню и посмотрел в сторону Финансового квартала. Русские мафиози выбрали в жертву хеджевые фонды в Коннектикуте, однако своими действиями едва не обрушили всю систему. Удивительно, что, как только появилось электричество, а сеть почистили, финансовый рынок снова заработал.

Ряд сгоревших зданий снесли, и на их месте уже поднимались леса – там, где строили новые дома.

По оценкам экспертов, ущерб от «Кибершторма» составил сотни миллиардов долларов, по сравнению с ним все остальные катастрофы в истории США казались карликовыми – и при этом еще не учитывались десятки миллиардов упущенной прибыли и стоимость «очистки» сетей и Интернета. Но самую большую цену мы заплатили человеческими жизнями. Число погибших превысило семьдесят тысяч – больше, чем в ходе войны во Вьетнаме.

Однако пресса уже сравнивала «Кибершторм» с войнами и стихийными бедствиями, вроде аномальной жары 2003 года в Европе, которая убила семьдесят тысяч человек – в Париже морги были переполнены, и мертвецов хранили на складах, оборудованных системой охлаждения. Я вспомнил, как читал об этом – проглядел за утренним кофе заметку в несколько слов. Теперь люди во всем мире так же читали о событиях в Нью-Йорке – несколько слов о катастрофе, которая представляет интерес лишь до тех пор, пока не разразится новая катастрофа.

Добравшись до угла Восьмой авеню, я повернул на север и посмотрел на свой мобильник. Десять минут третьего. Мы с Винсом и Лорен договорились встретиться в три часа у входа в Центральный парк на Коламбус-серкл. Еще есть время для неторопливой прогулки.

Повернувшись спиной к центру, я прошел несколько кварталов и вскоре миновал Мэдисон-сквер-гарден. Арена была закрыта, весь квартал по периметру был завален цветами, к стенам люди прикрепляли фотографии и письма.