Сергей Демишев - Диверсанты Хроноса

Джованни, как и обещал, ночевать на квартиру не пришел. Не было его и на рабочем месте в оружейном цеху. Марк уже собирался, после работы отправиться на поиски товарища, когда тот, наконец, изволил явиться под самый конец рабочего дня, слегка пьяный, какой-то осунувшийся, словно двое суток не спавший, но вполне собой довольный.

По дороге на квартиру Джо не произнес ни слова, еле переставляя ноги и дыша свежим перегаром.

И едва они переступили порог своей комнаты, Марк отвесил другу положенную отеческую оплеуху.

— У-у! Нажрался, тунеядец. И даже не подумал, небось, что командир голодный и холодный, потому что трезвый, сидит ночами и беспокоится, как бы этого оболтуса хулиганы не разобидели.

— Командир, ты как всегда не прав, — торжественно произнес напарник, подняв к верху указательный палец. — Я сутки с лишним в поте лица трудился на благо нашего общего дела. Похудел килограммов на пятнадцать, наверное. Бормотухи этой немецкой напился на всю жизнь, но как говориться, результат на лицо.

— Что, прямо на лицо? — машинально спросил Марк.

— Пошляк ты, командир, — с драматической грустью проговорил Джованни и завалился на свою кровать не раздеваясь. — Я может только начинал с умыслом…

— А кончал совершенно искренне! Ну, это я понимаю… — Марк ловко отбил брошенный в него ботинок.

— Это у тебя от передозировки регенерирующих препаратов настроение такое хорошее?

— Да нет, — совершенно искренне ответил Марк, — просто завидую тебе по-хорошему. Ну что там у тебя? Рассказывай.

— Можешь дальше пестовать свой оптимизм. С завтрашнего дня работаем на предполетной подготовке и обслуживании самолетов. Ну, там, бомбы подвесить, пушки зарядит, двигатель прогреть… — со значительным видом закончил напарник.

Марк присвистнул.

— И как ты этого добился?

— Непосильным трудом, командир, непосильным трудом… — зевая, пробормотал Джованни. — Давай-ка спать, командир, а то я чего-то пере….

Чего там "пере" его товарищ, Марк не услышал. Джованни уже сопел в две дырки аки ангел безгрешный.

Следующие три дня друзья по-ударному трудились на выпуске машин в воздух. Марк добросовестно запускал и с наслаждением гонял двигатели на всех режимах, качал рулями, скрупулезно, как для себя, проводя проверку техники, и попутно изучал кабину "мессершмитта". Раньше на "сто девятом" ему летать не приходилось, но отличия от фокке-вульфа оказались не принципиальными.

Очередной пилот в чине капитана, принимавший вышедший из ремонта самолет, посмотрев на манипуляции, что проделывал с рулями Марк, встретил его у крыла с вопросом:

— Летчик?

Марк мысленно чертыхнулся. Конечно же, забывшись, он действовал ручкой управления и педалями так, как будто пилотировал самолет, что не укрылось от опытного взгляда пилота.

— До войны планеризмом занимался, — нашелся он.

— А в авиацию, почему не пошел? — допытывался пилот.

— Так, здоровье подкачало, — ответил Марк, на что пилот только хмыкнул, окинув его фигуру взглядом.

Но тут подскочил Джованни.

— Господин капитан, вам пушки как заряжать? Всю ленту бронебойно-зажигательными набивать или трассеры каждым третьим поставить?

— Не надо трассеров, — коротко ответил капитан и, еще раз взглянув на Марка, повернулся и пошел в сторону площадки, где готовились к взлету другие самолеты.

Джо встал рядом с Марком.

— Думаешь, что-то заподозрил?

— Да навряд ли, — ответил Марк, — но волчара матерый, трассеры ему, видите ли, не нужны. Значит, стреляет наверняка.

— Мне его рожа сразу не понравилась, — вставил Джованни. — Возьму на заметку.

— Да рожи-то у нас у всех хороши, — в тон ему бессмертной фразой ответил Огнев, и повернулся к самолету. Свой выбор он уже сделал, и похлопал рукой по камуфлированному в грязно-серый цвет дюралевому фюзеляжу.

Джованни понятливо кивнул, и, вынув откуда-то из-под робы уже заполненный бланк на оружейную загрузку самолета, проставил в нем номер истребителя. Предыдущий бланк, осторожно зыркнув по сторонам, он аккуратно смял и спрятал в рукав.

Новый бланк практически ни чем не отличался от старого. Только в графе подфюзеляжной бомбовой подвески красовалась тщательно подделанным Джованни почерком Хильды надпись: "SC-500".

Это была максимально мощная авиационная бомба, которую мог нести этот "мессершмитт".

Время вылета было указанно — шесть часов завтрашнего утра.

Утреннее солнце только показалось из-за горизонта, освещая косыми лучами взлетные полосы и постройки базы. Сразу на две полосы зашла на посадку пара двухмоторных ночных истребителя. Последняя из групп ночных перехватчиков, вернувшихся с ночного полета.

Марк проводил взглядом самолеты, чиркнувшие по бетону шасси и, стараясь казаться совершенно спокойным, но в меру озабоченным, как и полагалось технику, двинулся к крайнему левому на стоянке мессершмитту — сто девять "г".

Вокруг него уже суетилась группа оружейников, подкатившая на тележке ему под брюхо полутонную авиабомбу.

Старший из них, вроде как бригадир, внимательно следил за процессом, пока специальная лебедка подтягивала стальную чушку, до отказа нашпигованную смертью, к самой подвеске.

Щелкнул сначала один, а потом и второй замок бомбодержателя, и полутонный, пока спящий ад надежно прилип к брюху самолета.

Бригадир похлопал по круглому металлическому боку бомбы, и влез из-под крыла. Когда он отряхнул пыль с колен комбинезона и, наконец, распрямился, передним стоял Марк и по-хозяйски осматривал самолет.

— Механик? — тут же определил бригадир.

— Ну да! — почти не соврал Марк. Ну не этого самолета он механик, ну и что?

— Ну, так распишись в бланке! Только для вас такую дуру с утра переть пришлось. Твой летун Биг-Бэн, что ли, собрался бомбить?

— Ставку Сталина, — буркнул Марк, ставя размашистую закорючку в нужную графу бланка.

— Ну-ну! — хохотнул в ответ бригадир, сунул бланк в папку и пошел догонять свою бригаду.

— Эй, бугор! — окликнул его Огнев, и когда бригадир, тормознув, развернулся в его сторону, попросил, — помоги движок запустить. Прогреть надо.

Момент был ключевой. Конечно, можно было раскрутить движок самому, но — время. Марку уже пора было быть в кабине истребителя, что он без особой спешки и осуществил.

Бригадир, пару секунд поколебался и вернулся к самолету.

Марк щелкнул тумблером. Зажужжал электрический бензонасос, наполняя систему топливом. Так! Ручку управления шагом винта в положение автомат.

Тем временем бригадир открыл лючок за кабиной пилота и достал кривую рукоять. Такую же, какой в предвоенные годы заводились практически все машины в мире. Взобравшись на крыло, он вставил ее в храповик инерционного стартера, и стал с усилием проворачивать. Винт самолета двинулся, сделал оборот, другой.