Эдуард Жизневский - Сбой

– Да так, ни почему. Только где доказательства, что это не вранье?

– Доказательств нет. Ты, конечно, же не поверишь нам на слово. – Сказал Джон.

– Тебе нет. А вот ты, – Провод ткнул пальцем в Эми, – можешь сказать мне честно, не увиливая. Мы с тобой коллеги. Погруженец на задании может творить, что хочет, а тебе не до игр.

– По твоему лицу я вижу, что ты и мне не поверишь. – Эми обессилено опустилась на ближайший пень. – Они тебе действительно правду сказали. Наклз сначала уничтожит фанатиков, а потом убьет Диму. Боже, я же сама его в это ввязала! Теперь из-за меня погиб Соник, погибнет Дима. Что мне остается?

Дима Провод в ответ только грязно выругался и изо всех сил метнул нож в дерево. Нож вошел в древесину сантиметров на пять. «Только бы Димонски выпутался» – подумал куратор. Он-то лучше всех знал, что они все были здесь заперты, и никак не могли повлиять на исход событий.

– Гогнитти! Гогнитти! Стоять, полиция Нью-Йорка!

Это мне? Кто мне кричит? Судя по голосу, Наклз. Но причем тут Гогнитти? Мне идти до Монолита минут двадцать теперь, не больше. Я уже патруля фанатиков жду, а тут Наклз! Он что, с ними не остался? И причем тут Гогнитти.

– Наклз? Какого хрена?

– Не понял тебя.

Слишком уж многогранный вопрос у меня получился. Во-первых, он с пушкой наперевес. Во-вторых, назвал меня Гогнитти. Я же не мафиози, в конце-то концов. В-третьих, нужно прояснить момент с полицией Нью-Йорка. В-четвертых, на плече у него Руж, закинутая туда, как мешок с картошкой, и она в отключке. И у Наклза ко мне тоже имеются вопросы.

– Что ты делаешь около Монолита? И как избавился от той бомбы? Я сам слышал взрыв.

– Все идут к Монолиту. И я иду к Монолиту.

Пока ответим так. Что с ним? На спятившего не похож. А городит какую-то чепуху. И наставил на меня оружие. Надо как можно быстрее сообразить, что значит этот чертов лепет. У нас есть: Гогнитти, полиция Нью-Йорка, «Беретта» на меня наставленная и Руж в отрубе. Черт, Рубенс предупреждал, чтобы я не упоминал некоторых персонажей. «Не будет путаницы в памяти, не будет и проблем» – так меня предупреждал лечащий врач Наклза. Падение с дерева! Если верить Руж, то он упал с дерева! А раньше умел планировать. Вот и привет! Та самая путаница. Зря мы его с собой потащили. Итак, у него одна из тех болячек. Какая? Ой, у Наклза тоже ко мне вопросы:

– Почему ты выжил?

– Ты слышал взрыв, но не видел его. Слушай, даже не спрашивай. Вспоминать об этом не хочется. А тут еще и ты, с пушкой и злой, как черт. – Ответил я так, чтобы больше не было лишних вопросов.

Альтернативные психозы, или синдром подмены, или болезнь Человека-паука. Что там еще упоминалось? Рубенс говорил «целый букет». Это нехорошо. Это очень нехорошо.

А еще хуже то, что неподалеку уже показался патруль фанатиков. Ой, как плохо. Ой, как невовремя. Сымпровизировать не выйдет. А Наклз даже не видит нужды волноваться. «Вот и нашлось тебе применение» – с этими словами, он отдает мне Руж, а сам наводит ствол на тех троих. Один из них в экзоскелете. А я по мультиплееру знаю, каких бед может натворить человек, имеющий на такую броню. Начинается пальба. Один из фанатиков уже лежит. Хэд-шот, как говорится. Пока оттаскиваю Руж за ближайшее дерево, падает второй. Остается в живых тот, что в экзоскелете. Тут Наклз все-таки счел нужным достать калаш. Искренне надеюсь, что у него там бронебойные патроны. Черт возьми, среди игр о Сонике есть хоть один шутер? Или хотя бы экшен от третьего лица? Парень в экзоскелете уронил оружие. Не сам, конечно, поспособствовала меткая пуля. То ли в оружие, то ли в руку. А без пушки даже в экзоскелете нет шансов.

Патруль мертв. Все импровизации коту под хвост. И надо понять теперь, что с Наклзом. Гогнитти, полиция Нью-Йорка, Руж в отключке, умелая пальба из «беретты». Черт, «Беретта»! Самое первое оружие там. Неужели? Догадку нужно подтвердить.

– Пэйн! Что ты за бабу на меня оставил?

– Она же сама тебя пыталась предупредить. Руж Сакс сама по телефону пыталась предупредить тебя о бомбе.

– Это она? Лично знаком не был.

Все ясно. Спятил. Спекся. То самое, о чем меня и предупреждали врачи. Что-то из того пресловутого букета. Самое хреновое то, что он не просто мнит себя Максом Пэйном, а умеет стрелять нисколько не хуже. Наклз раньше так не умел. Фанатиков он считает бандитами, иначе не открыл бы пальбу на поражение. Гогнитти тоже бандит. Я для него, скорее всего, Дмитрий Гогнитти. Этого персонажа Макс Пэйн едва не застрелил в свое время. Продолжим выяснять, в чем дело.

– Пэйн, а что с русскими психопатами?

– Давай-ка за мной, чтобы я тебя видел, если жить хочется. Соника Лема я достану, не волнуйся. Но мы и с тобой не закончили. Расскажешь мне потом, как ты выжил.

Тащу Руж следом, и пытаюсь понять, что с ней случилось. Нет, это ерунда. Это выясним потом. Сначала придется поставить диагноз. Будем брать информацию в глоссарии. Есть! Доступ есть. Энергии в модуле на самом донышке, но можно еще немножко порыться в глоссарии.

Так, сначала ищем болезнь Человека-паука. В ответ непонятная ерунда. Хотя нет, чуть-чуть понятная. Болезнь Человека-паука – это когда сеть причин начинает принимать одного персонажа за двоих. Человек-паук и Питер Паркер обычно были одним лицом. Потом Паркер, по сюжету комиксов, уступил местечко на время своему клону. Года даже не прошло, как все вернулось на круги своя (точнее сценаристам пришлось из-за фанатов вернуть все на круги своя). Паркер вновь стал пауком. А вселенная адаптировалась не сразу, отчего у персонажа были некоторые проблемы. Исследовав этот случай, врачи «гостиницы» нашли объяснение многим другим. Название болячке дали по первому вылеченному больному. Но это не имеет никакого отношения к моей проблеме.

Копаем дальше. Я бы еще отмел и альтернативный психоз, но не уверен. Кто его знает, сколько там вариаций историй о Сонике и компании. Отработаем версию синдрома подмены. К черту причины возникновения. Где там суть? На википедии иногда и то лучше расписывают. Блин! Ага, вот оно. Здесь указывают, что персонаж может приобретать воспоминания, привычки, навыки, умения, способности других персонажей. Как правило, все идет полным комплектом. Это очень похоже. Рекомендуется смотреть по мелким приметам и манерам. Даже пару тестов есть. «Тест улыбкой» – если есть фирменное выражение лица, которое копируется (вроде улыбки Джокера), то это стопроцентный диагноз. Попробуем.

– Пэйн, улыбнись хотя бы. Мне страшно смотреть на твою рожу.

– Смотри не обделайся, Дима.

Алилуйя! Эту улыбочку из первой части ни с чем не спутаешь. У него синдром подмены.