Александр Сухов - Пламенный Путь

Он хотел скомкать бумагу и хотя бы на время отправить ее в корзину для мусора, но в этот момент квазиживая пленка, преграждавшая вход в кабинет, расползлась с характерным чмоком, и в дверном проеме появилась фигура адъютанта.

– Что нужно, Шахтси?! – грозно прорычал Главный адмирал.

Верный и лично преданный своему боссу Шахтси мгновенно сообразил, что начальство определенно чем-то расстроено. Поэтому воспользовался проверенным приемом, неоднократно спасавшим его от гнева неуравновешенного Партави Скуудла: грохнулся на пол, максимально втянул при этом в панцирь все выступающие конечности, выражая тем самым полную покорность своему повелителю и готовность принять любую кару от его лап, клешней и жвал.

– Ладно, хитрожопый адмиральский угодник, – наконец Партави сменил гнев на милость, – излагай, зачем побеспокоил.

Сообразив, что начальственный гнев рассеялся, словно облака над заснеженными вершинами Калахао после восхода Хедланга, адъютант мгновенно вскочил на лапы и бодрым голосом доложил:

– Ваша милость, две минуты назад с нами на связь вышел капитан одного купеческого судна. Утверждает, что имеет к вам дело чрезвычайной важности…

– Купец к Главному адмиралу… дело чрезвычайной важности?! – съязвил Партави. – Да ты хотя бы соображаешь, кто этот купчишка, а кто я?

Однако Шахтси ничуть не смутило подобное заявление босса. Как ни в чем не бывало он продолжил:

– Прошу прощения, ваша милость, но во время разговора со мной этот купец произнес кодовую фразу, затем дважды повторил ее через условные промежутки времени…

– Значит, это… – не закончив фразы, Партави Скуудл замолчал.

Преданный адъютант тут же пришел своему боссу на помощь:

– Так точно, господин Главный адмирал, это посланник Гарваджа Гхалурна, и он просит немедленной встречи с вашей милостью.

– Скорее, настаивает, – негромко пробормотал мгновенно успокоившийся адмирал. – Три кодовые фразы!.. Кажется, Гхалурна так же, как нас, крепко припекло. Полагаю… точнее, уверен, что этот проныра ознакомился с приказом его величества намного раньше, чем тот был доставлен на борт моего флагмана. Вот и воюй с пиратами, когда каждый благоуханный пук нашего Всемилостивейшего становится известен им еще до того, как его изволила испустить императорская задница. – После чего адмирал обратился к замершему по стойке «смирно» офицеру: – Ты вот чего, голубчик, организуй-ка скрытую доставку этого купчика на борт флагмана. А если какая любопытная жопа из засланных соглядатаев пронюхает об этом и станет интересоваться, что да почему, намекнешь, дескать, адмирал лично договаривается с полномочным представителем Купеческой гильдии о поставках продовольствия и необходимых для ремонта кораблей материалов и оборудования на льготной основе. Короче, радеет командующий о государственной копеечке.

– Все будет исполнено в самом лучшем виде, ваша милость! – отрапортовал адъютант, засим немедленно удалился выполнять распоряжение начальства.

Купец оказался ничем не примечательным субъектом, с каким столкнешься среди толпы и тут же о нем забудешь. В адмиральские апартаменты он попал в сопровождении двух бравых десантников и адъютанта Шахтси. Как только шедд был доставлен под пресветлые начальственные очи, бойцы отдали честь и удалились, адъютант хотел было остаться, чтобы в случае какой неожиданности собственной грудью закрыть адмирала, но, подчиняясь волевому взмаху клешни патрона, поспешил покинуть помещение вслед за десантниками.

Оставшись наедине с Партави Скуудлом, гость, не обращая никакого внимания на хозяина, по-деловому обошел каюту. При этом он не сводил глаз с какого-то зажатого в одной из передних лап прибора. По всей видимости, осмотр его вполне удовлетворил. Убрав прибор, он подошел к развалившемуся на кушетке адмиралу, и тут невзрачная и малоприметная фигура мелкого купчика размазалась, и в следующий момент перед Главным адмиралом имперского флота предстал сам Гарвадж Гхалурн собственной персоной. От неожиданности Партави едва не шлепнулся со своей кушетки, но очень скоро взял себя в руки и, поднявшись на лапы, подошел к неожиданному визитеру.

– Ну, здравствуй, Партави! – как ни в чем не бывало молвил пират. – Давненько не встречались вот так, усы к усам.

– Гарвадж, ты соображаешь, что творишь?! – командующий выпучил на виновника своего беспокойства и без того огромные фасеточные глазищи. – Это где же видано, чтобы преступник номер один так нагло вламывался на борт флагманского корабля его императорского величества?! Да я сейчас!..

– Прекрати панику! – громко рявкнул Гарвадж. – И не бздеть раньше времени! Никто из имперцев не знает о том, кто именно скрывается под личиной скромного купца. А прибыл я к тебе по очень важному делу. Необходимо обсудить кое-какие моменты.

– Ты совсем одурел, Гхалурн! – не унимался изрядно напуганный адмирал. – А коль прознают кому не следует?..

– Тогда тебе кранты, – плотоядно оскалился гость. – Насколько мне помнится, для чиновников твоего ранга существует единственная казнь – огненные муравьи. – И посмотрев на съежившегося в испуге вояку, задорно рассмеялся. – Но ты не переживай, все в могучих лапах Хапшура Всеблагого, Всемилостивого и, конечно же, Всесправедливейшего, который не допустит несправедливости в отношении столь заслуженной персоны, как ты, адмирал Скуудл.

– Ага, а канцлер Барах Друдж? Тот был еще более уважаем, нежели какой-то адмирал, однако это не помешало Саддару Шестому сразу же по восхождении на престол подвергнуть его унизительной процедуре отлучения и… Впрочем, я уверен, что тебе доподлинно известно, чем закончилась головокружительная карьера этого царедворца, – нервно зашевелил усами Партави Скуудл. – А вдруг прознают о твоем визите кому не следует? С приходом нового государя императора Охранка просто озверела – крамолу откапывают там, где ее и быть не могло.

– Еще раз повторяю: не бойся! В данный момент ты ведешь переговоры о поставках с законопослушным, вполне добропорядочным купцом Шаллангом Уйашу. Настоящий купец, в случае чего, непременно подтвердит факт вашей с ним встречи.

– А может быть, мне сейчас тебя арестовать, друг сердечный? – задумчиво пробормотал Главный адмирал. – Сколько бы проблем решилось одним махом.

– Шутить изволите, господин командующий? – Гарвадж Гхалурн даже не пытался хоть как-то замаскировать явную издевку в голосе. Затем уже вполне серьезно добавил: – Не обольщайся, старый пройдоха, моя смерть не только не убавит проблем, но преумножит их многажды. Уверяю тебя, мой извечный и непримиримый оппонент. Во-первых, сразу же после моего ареста в имперскую канцелярию поступит полный отчет о финансовой деятельности одного весьма предприимчивого военного чина высокого ранга, который не брезговал весьма солидными подношениями со стороны тех, кого по роду своей деятельности он обязан был всемерно искоренять. Во-вторых, адмирал этот излишне чадолюбив, и перед отправкой в обитель огненных муравьев ему будет не очень приятно узнать, что вся его ближайшая родня, включая четвероюродных бабушек и дедушек, погибла в одночасье при невыясненных обстоятельствах. Вот будет горе-то старику, помимо телесных мук испытывать еще и душевные. И в-третьих, на расстановку сил в системе Хедланга моя смерть не окажет никакого влияния. Пиратский флот не станет слабее, имперский – сильнее. И еще – к власти в Братстве придет прямолинейная, решительно настроенная молодь, которой неведомо понятие «тонкая политическая игра», и столкновение двух наших флотов станет фатальной неизбежностью.