Олег Дивов - Лучший экипаж Солнечной (авторская редакция 2008 г.)

— Это он про нас? Ну правильно, — кивнул Боровский. — А что там еще?

— Завещание, — сказал Рашен, поднимая глаза. — И вы его, господа, не видели. Ага?

— Опять русские заморочки, — вздохнул Боровский. — Абрам! Вставай. Пошли-ка, брат, на процедуру.

— И скажите Ди Ланца, что этого письма не было, — приказным тоном, очень напоминающим его былые манеры, заявил адмирал. — Жан-Поль, выясни, кто еще из техников в курсе, и тоже прикажи забыть. Откровенно говоря, пристрелил бы всех, чтобы не было утечки, да, видно, стар уже…

— Выздоравливает, — объяснил Боровский Файну, удивленно вытаращившемуся на адмирала. — Да что такое, драйвер? Почему секретность? Ну хотя бы в общих чертах?

— И тебя убил бы… — прокряхтел Рашен, с видимым трудом поднимаясь на ноги и разгибая спину.

— Будет жить! — радостно воскликнул Боровский. — Таков мой диагноз. Ох, драйвер, как я рад! А то вы меня просто достали этим своим нытьем…

— Я тебя еще битьем достану, — пообещал Рашен. — Ну, идите, вояки, на вечернюю клизму.

— Вам оставить? — ехидно спросил Боровский.

— И побольше, — кивнул Рашен, повернулся и зашагал в ту сторону, где Ива спустилась к краю воды и присела на теплый от солнца бетон. — Лучший экипаж Солнечной… — пробормотал он себе под нос. Лучший экипаж Солнечной… Да, Andrey, так и есть на самом деле. И ты, глупышка, был в нем совсем не последний человек. Ох, как жаль…

Ива встретила адмирала мягкой и чуть рассеянной улыбкой. Рашен сел рядом и понуро уставился в воду.

— Вещи собрала? — буркнул адмирал. — Когда прилетит Фил, у тебя будет совсем немного времени.

— Времени… — задумчиво протянула Ива. — А хорошая у нас радиационная защита, правда?

Адмирал непонимающе уставился на нее.

— Уж какая есть, — буркнул он. — Внешнюю обшивку снять придется и захоронить. И чем скорее, тем лучше. Ужас, сколько работы, проще весь корабль выкинуть. Ты видела, как излучает?

— Я все думаю об Эндрю, — объяснила Ива. — Какую дозу он схватил, как вам кажется?

— Где? — осторожно спросил Рашен, машинально отодвигаясь. Адмирал привык иметь дело с нервными расстройствами у членов экипажа, но откровенных сумасшедших до сих пор стеснялся. «Бедная девочка, — подумал он. — Вот и тебя война достала. Зацепила по самому больному месту. Как жаль». — Где получил?

— В лапе, — сказала Ива, тыча пальцем в сторону корабля. И снова улыбнулась, застенчиво и как бы виновато.

Рашен обернулся настолько резко, насколько позволяло здоровье. Громада «Тушканчика» выглядела сейчас очень странно. Вместо мощной обтекаемой кормы в задней части судна красовался распустившийся бутон. Это торчали во все стороны «лапы» — консоли, еще сутки назад державшие мертвой хваткой реакторный отсек.

Адмирал поднялся на ноги и упер руки в бока. Он глядел на корабль, не отрываясь, и что-то соображал.

— У него был такой голос, когда он прощался… — донеслось сзади. — Вы не заметили, шеф? Он будто шел или лез куда-то. Знаете, я весь день сегодня просидела над схемой корабля. В реакторном есть пазухи, по которым можно выбраться прямо к лапам. А в самих лапах тоже ведь шахты…

«Эндрю работал в тяжелом ремонтном скафандре, — вспомнил Рашен. — Неповоротливая штука, зато всюду свинец. Так… Что там еще? Термозащита в четыре слоя. Экзоскелет. С какой скоростью он мог двигаться? В училище мы пробовали бегать в таких скафандрах. У меня не вышло. А какой ширины кабельная шахта в лапе? Секундочку… Интересно, кто тут более псих — я или Кенди?»

— Вы здорово с ним поссорились? — бросил он через плечо.

— Я идиотка, — сказала Ива. — Ну дура я была, и все тут. Я просто никак не могла понять, что мы очень разные и… Ну, у него есть право быть таким, какой он есть. Вот… А он, по-моему, насмерть обиделся.

— Насмерть… — эхом повторил адмирал, размышляя. — Насмерть…

— Дура я была, так что мне теперь, застрелиться?! Не понимала я, что он такой ранимый…

— Угу…

— Чего «угу»?! — злобно выпалила Ива, забывая, что Рашен какой-никакой, а все-таки трехзвездный адмирал.

— Я говорю, мальчик всегда особенно быстро соображал в критических ситуациях, — объяснил Рашен. — Чем хуже дела, тем у него лучше мозги работают. Идеальный техник.

Ива встала и несмело шагнула к адмиралу поближе.

— А еще у него инстинкт самосохранения просто зверский, — продолжал думать вслух Рашен, не замечая, что говорит об Эндрю уже в настоящем времени, будто тот и не мертв вовсе.

— А-а…

— Бэ! — адмирал потянул из воротника микрофон. — А ты, Иветта, на самом деле редкостная дура. Будь я тебе отцом, всыпал бы по первое число! Завела себе мужика с богатым прошлым — так береги его! А этот… Откуда он только взялся на мою голову, отставной сумасшедший и бывший уголовник! Где мне его теперь искать, а?! Тонкая и ранимая натура, чтоб ему ни дна ни покрышки… А если он загнулся там? Сутки прошли уже!

Ива надулась, сунула руки в карманы и демонстративно встала к адмиралу спиной.

— Боровский! — рявкнул адмирал в микрофон. — Внимание! Всех, кто может стоять на ногах, поднимай немедленно! И в корму! Обшарить все закоулки, куда поместится человек! В каждую дырку заглянуть! Вдруг он сознание потерял или что еще… Первым делом в лапах посмотри, может, он там валяется!

— Кто?! — обалдело спросил Боровский.

— Да лейтенант Вернер, мать его!!! — заорал Рашен.

Несколько секунд Боровский молчал, осмысливая происходящее.

— Это, конечно, совершенно не мое дело, — начал он, — но мне кажется…

— Вы-пол-нять! — пролаял Рашен и переключился на другую волну. Сделал несколько глубоких вдохов, чтобы привести нервы в порядок, и сказал уже гораздо спокойнее: — Успенский вызывает де Вилье. Ответьте, Виктор. Срочное дело.

— Ну? — отозвался староста.

— У вас там моих людей, случаем, нет?

— Пока не видел. А хорошая идея! — обрадовался де Вилье. — Я как раз думаю, чего они в лагере без дела болтаются. А мне…

— Виктор, я серьезно.

— Да вроде нет.

— А не замечали никого?

— Что, дезертиры?

— Не совсем. Просто мог уйти погулять один деятель. Вы его помните, Andrey. Лохматый такой, с хвостом.

— И с рогами… Нет, командир, не было его здесь.

— А где доктор Ллойд?

— Да вечером еще сел на свою таратайку и в Новгород укатил. Резко так, я даже удивился. Бац — и нету. Сами понимаете, ученый, что с него возьмешь…

— Та-ак… — протянул Рашен. — Ну спасибо, Виктор.

— Людей-то дадите?

— Да разве это люди — инвалидная команда. Не могу пока, болеют все. До свидания.

Ива, поджав губы, прохаживалась вдоль берега туда-сюда. Рация у нее в кармане тихо бурчала на разные голоса. Это дежурная вахта, облачившись в скафандры, чтобы не подцепить лишний рентген, прочесывала корму «Тушканчика».