Николай Собинин - Тест-драйв бессмертия

— Да, у меня будет еще одна небольшая просьба на прощание. Прошу тебя не распространяться о моем участии в этом предприятии. Да и вообще, все, что ты узнал от меня, пожалуйста, держи при себе. Для твоего же блага. На этом все, удачи тебе и береги себя! Быть может однажды мы встретимся вновь!

Запись оборвалась, оставив его в раздумьях. То, что клон решился показать ему свое настоящее лицо, стало для Дикаря полной неожиданностью. Увидев перед собой молодого и открытого парня вместо прожженного циничного наемника и убийцы, которому прихлопнуть кого, что плюнуть, рейдер поймал, что называется, разрыв шаблона. Впрочем, учитывая, что не Хедхантер, скорее всего, выбирал свою профессию, а его клонировали специально под нее, удивляться тут особо нечему. Ну, можно считать это очередным проявлением его удачи, что ему подвернулся такой добродушный нолд. Будь на его месте такой человек, каким он себе представлял своего напарника, его, глядишь, и вправду бы зачистили после операции, как ненужного свидетеля. Ведь пока он валялся в отключке, был совершенно беззащитен, пришить его можно было с легкостью. Но охотник за головами оказался на удивление порядочным и благородным человеком. Даже подарок ему сделал. С которым, кстати, ему еще предстояло разобраться.

Между тем кабинка лифта довезла его до первого уровня.

— Хозяин, неподалеку от вас, за заблокированной переборкой есть люди.

— Там есть камеры видеонаблюдения? Покажи мне.

Перед ним возникла картинка заброшенного коридора, заставленного разнообразной рухлядью. Похоже, того самого, через который он сам проник в лабу. Кто-то додумался последовать по его стопам. Троица людей в камуфляже и с оружием сгрудилась перед переборкой и, судя по всему, пыталась ее вскрыть. На внешников группа явно не тянула, скорее уж стронги, что решили пойти проторенным путем. Он встал перед стальной плитой, прислушиваясь к звукам, поступавшим в помещение извне.

— Настя открой эту дверь. И да, с этого момента обращайся ко мне исключительно через приватный радиоканал и не используй систему оповещения. Разве что в крайних случаях. Не хочу, чтобы кто-то узнал о тебе раньше времени.

— Принято, открываю.

Герметичная дверь с шипением поднялась вверх, перед Дикарем предстали удивленные физиономии стронгов. Но на место растерянности молниеносно пришла активность, и вот ему в лицо светят три подствольных фонаря.

— Воу-воу, парни полегче! Давайте обойдемся без стрельбы.

Рейдер миролюбиво выставил ладони перед собой, демонстрируя отсутствие желания сражаться. Сам, однако, приготовился активировать защиту, если что-то пойдет не так. На всякий случай.

— А ну заткнись! Руки в гору! Оружие на пол, быстро.

Неожиданно агрессивный голос одного из них хлестнул Дикаря, словно электрическим разрядом. Не понимая причин для такого поведения, он тоже начал заводиться.

— Ага, может тебя еще в задницу заодно поцеловать? Убери пушку от моего лица.

Тут голос подал другой боец. И тон его кардинально отличался.

— Отбой, хлопцы, все свои. Дикарь, ты что, бессмертный что ли? Догадался же перед стронгами внезапно в прикиде внешника нарисоваться.

— Дык это, маскировка же! — он и впрямь не подумал о том, что появляться в таком виде перед стронгами не самая лучшая идея. — Извиняйте мужики, это все от переутомления. День у меня выдался тяжелый.

Бойцы опустили автоматы, Дикарь взмахом руки пригласил их следовать за ним, а сам направился к подъемнику, ведущему на поверхность. Эта лифтовая площадка, в отличие от центральной, сообщавшей между собой три нижних уровня, поднималась вверх не вертикально, а под углом в сорок пять градусов. Дождавшись, когда стронги нагонят его и взойдут на металлический профиль подъемной площадки, рейдер дернул за рычаг, приводя в действие механизм лифта.

Тут голос подал стронг, что узнал его перед дверью. Приглядевшись к его лицу, Дикарь его вспомнил — это был Араб, сапер из отряда Кавказа. Похоже, эти парни уже закончили разбираться с карательным отрядом внешников и примчались к нему на помощь.

— Дикарь, а это… что там насчет внешников и всей этой лабуды с подземной лабораторией?

Тот лишь отмахнулся рукой.

— Да кончились уже все внешники, не парься. Сейчас наверх поднимемся и я все по порядку расскажу. Неохота десять раз на одну и ту же тему языком трепать.

— Погоди, ты что, ОДИН их всех вынес?

Изумленный донельзя тон Араба вызвал самодовольную ухмылку на лице Дикаря. Что же, почему бы не поработать немного на свой авторитет. Тем более, Хаха сам просил не распространяться на его счет перед посторонними.

— Ну, типа того.

Ошарашенное выражение лиц стронгов стоило всех нервов, сожженных им в этот день.

А потом лифт достиг верхней точки и перед четверкой, поднявшейся из глубин бункера, начал приоткрываться тяжелый створ гермоворот, за которыми сгрудилась настоящая толпа людей. На их лицах смешалось недоумение, нетерпение, решимость и еще целый спектр разнообразных и очень ярких эмоций.

— Ну что застыли граждане? Война на сегодня отменяется!

Дикарь прервал ошеломленную паузу, почти осязаемым облаком повисшую над входом в бункер после их появления. А в следующую секунду на него налетел Буран, так крепко сжавший его в своих объятиях, что у того хрустнули ребра и он от этого охнул.

— Живой, чертяка, живой!!!

Миг — и его плотным кольцом окружили радостно гомонящие и улыбающиеся люди: вот улюлюкающий Тамтам хлопает его по плечу; вот хитро улыбающийся в свои усы и неожиданно помолодевший на десяток лет Лунь, шевелюра которого уже не была настолько седой и белоснежной; вот широко улыбающийся во все тридцать два зуба и позабывший свое обычное бесстрастное выражение лица Кавказ и еще два десятка малознакомых, а то и вовсе незнакомых ему людей. И каждый из них что-то одобрительно говорил, улыбался или просто пытался хлопнуть ладонью по плечу. Не успевая отвечать на вопросы и рукопожатия, рейдер растерялся и лишь мог глупо ухмыляться обрушившемуся на него водопаду эмоций. Вдруг кто-то крикнул «качать его, качать!», не успел Дикарь опомниться, как десяток сильных мужских рук подхватили его со всех сторон, и под дружное «йиээх» он взлетел к небесам. И пока его под гомон и вопли толпы подбрасывали вверх, совершенно не обращая внимания на протестующие возгласы, пребывавшему в эйфории Дикарю в голову пришла мысль о том, что даже жизнь в Улье временами может быть не такой уж и плохой.

Единственное, чего не заметил ни он, ни кто-либо другой, так это то, как расширились зрачки стоявшей поодаль нимфы, черты красивого лица которой при появлении Дикаря, перекосила гримаса злобы. На лбу девушки вздулись вены, она судорожно, до хруста, сжала пластиковую рукоять своего пистолета-пулемета. Но спустя секунду Аврора взяла себя в руки, вернула себе расслабленное выражение и продолжила уже с невозмутимым видом наблюдать, как десяток радостно и бесшабашно орущих мужиков весело и задорно раз за разом подбрасывают вяло протестующего против такого обращения верзилу вверх.