Иван Булавин - Хромой

Снова по зданию ударила артиллерия, вынося большой кусок крыши, но нас пока не задело, наводчик там был далёк от вершин мастерства. Вообще, держались мы пока достойно, шутка ли, втроём против целой роты с тяжёлым оружием. Но тут нас резко стало двое, неудачно метнувшись у окна, помощник шерифа словил пулю грудью, убить его не убило, но рана была серьёзная, воевать дальше точно не сможет. Шериф снова выругался, подполз к своему товарищу и куда-то его потащил. Я оставался один у амбразуры.

Но тут и мне пришлось упасть на пол, звук крупнокалиберного пулемёта сложно с чем-нибудь перепутать. Очередь прошла через всё здание, пробивая толстые кирпичные стены и осыпая нас обломками.

— Бортман! — заорал шериф, надо же, запомнил, как зовут. Впрочем, он ведь смотрел мой русский паспорт, вот только кириллицу вряд ли понял.

Дальше он разразился витиеватой руганью, смысл которой сводился к тому, что нам следовало отсюда сваливать незамедлительно. Я, разумеется, был всеми пятью конечностями за, да только как это сделать? Нас обложили со всех сторон, оборону получалось держать только потому, что две стены были глухими, да и они, как недавно выяснилось, стопроцентной защиты не дают.

Но, как оказалось, у шерифа был свой козырь в рукаве. В участке имелся подвал, точнее, подземный гараж, где стоял старый пикап в полицейской расцветке, краска на кузове облупилась, но сама машина выглядела исправной.

Затащив внутрь раненого помощника, он гаркнул мне, чтобы я садился. Я залез на заднее сидение вместе с ружьём, он нажал на газ, двери отворились по сигналу с пульта. Когда машина вылетела наружу, я успел увидеть, как в сторону участка летят бутылки с зажигательной смесью, действительно, чего мелочиться, если можно всё спалить.

Однако, наш побег был для них неожиданностью, они тоже были на машинах, но требовалось время, чтобы завести их и отправиться в погоню. Фора наша составила секунд тридцать, но этого хватило, чтобы набрать скорость и гнать по трассе. Шериф вертел рулём, как сумасшедший, одновременно тормошил своего помощника, не давая ему заснуть и орал что-то в рацию, которая по-прежнему была мертва.

А чуть позже нам сели на хвост, слышны были выстрелы, но одиночные, пулемёт не успели развернуть, с учётом того, что машина наша виляла по дороге, попасть было нереально. Оставалось ехать совсем немного, скоро должен был показаться город, где, хочешь-не хочешь, нам придут на помощь. Понимали это и наши враги, а потому гнали следом, как сумасшедшие.

Казалось, удача на нашей стороне, да только у врагов наших какая-то связь была, они успели связаться со своими, а те спокойно перекрыли дорогу. Теперь на нашем пути стоял огромный трейлер, а впереди в свете фар виднелись несколько человек мексиканской наружности с автоматами. Я ещё с удовлетворением заметил у одного из них старенький АКМ.

Но шериф не сдавался, он круто вывернул руль, машина съехала с дороги и помчалась по бездорожью. Я выглянул, чтобы посмотреть на наших преследователей. Первым был такой же пикап, а в кузове его выпрямился тощий полуголый мужик, который поворачивал в нашу сторону гранатомёт. Выругавшись, я схватился за ружьё, даже если он не попадёт, близкого взрыва хватит, чтобы перевернуть нашу машину, а потом добить нас будет делом нескольких секунд. Я выбил стволом заднее стекло. Прицелиться толком не получалось, мешала тряска, но я всё же выпалил два раза картечью, надеясь хоть краем зацепить стрелка. Получилось. Он опрокинулся навзничь, а граната ушла в сторону и взорвалась где-то в отдалении. От прыжка на ухабе я выронил ружьё и едва сам не вывалился из машины.

— Чёрт! — проревел шериф, продолжая тормошить напарника. — Шон! Проснись, тебе говорю. Чёрт! Он умирает!

Помощник его действительно умирал. Глаза его уже закрылись, он лишь изредка вздрагивал на ухабах. Изо рта вытекала струйка крови.

— Шериф! — вдруг заорал я. — Болото! Болото у Сан-Маркоса! Правьте туда! Там спасение.

Мне это и самому казалось идиотизмом, но, как ни странно, возымело действие. Он вывернул руль и сменил направление. Видимо, местную географию знал хорошо. Мы проехали ещё три или четыре мили, погоня начала постепенно отставать, после чего он резко затормозил. В свете фар виднелось небольшое болото, метров ста в поперечнике. Осталось только найти точку отправки, если получится, возьму с собой этих людей, может быть, там и Шона смогут спасти.

Мы вышли из машины, шериф взвалил друга на плечо и понёс. Преследователи были в полукилометре от нас и теперь стремительно приближались.

— Куда теперь? — спросил окончательно сбитый с толку шериф.

— Где-то здесь, — ответил я, пытаясь рассмотреть в темноте привычные колебания воздуха.

Выручила нас погоня, яркий свет фар, осветил на мгновение пространство передо мной, и я смог увидеть такое же прозрачное марево. С размаху сунув туда руку, я услышал в своей глове всё тот же механический голос:

— Идентификация проведена, проходите на станцию.

Я пошёл вперёд, схватив шерифа с помощником и втащил обоих вслед за собой. Мы прошли через прозрачную стену, а после оказались… чёрт его знает, где мы оказались. Залитое светом пространство, какие-то высотные здания, зализанных обтекаемых форм, под ногами стеклянный пол, повсюду мелькают огни, степенно движутся какие-то небольшие предметы, тоже усыпанные лампочками.

Растерялся даже я, хотя за последние дни успел ко многому привыкнуть. Рядом, разинув рот, стоял шериф, даже Шон, который временно пришёл в себя, глядел широко распахнутыми глазами и что-то шептал. Наверное, решил, что это ворота рая.

Навстречу нам вышел… вышла… вышло… Не знаю, что это было. Какой-то гуманоид, тонкое, как шнурок тело молочно-белого цвета, тонкие конечности, голова размером с мой кулак на длинной тонкой шее. Оно заговорило со мной, но рот оставался закрытым. Робот?

— Вы прибыли на станцию, хотите куда-то отправиться? — говорил он по-русски, но голос был механический. — С какой целью привели местных? Они вам нужны?

— Этот человек ранен, — сказал я, указывая на Шона. — Окажите ему медицинскую помощь.

— Сейчас вызову медиков, — сказал гуманоид.

Медики появились через две или три секунды, в монолитном стеклянном полу открылось небольшое окно, откуда проворно выпрыгнули два металлических паука размером в два кулака каждый, которые в тот же миг оседлали раненого. Шон, который и так был тёмно-серого цвета, теперь окончательно побледнел и сделал вялую попытку сбросить их с себя.

— Не бойся… Не бойся… — повторяли пауки по-английски.

Потом они что-то вкололи ему, отчего он благополучно отключился, а после этого занялись раной. Ног у этих пауков было много, штук по двенадцать у каждого. Они проворно разрезали рубашку на груди, потом запустили лапы в рану. Я видел, как там вспыхивают огоньки, видимо, прижигали повреждённые сосуды. Через пару секунд из раны выскочила пуля, которая с тихим звоном покатилась по полу. В полу снова открылось оконце в пару сантиметров, куда эта пуля благополучно провалилась, к чистоте здесь относились серьёзно. А спустя ещё несколько секунд рана была каким-то образом склеена, и даже несколько заживлена, выглядела она так, словно ей уже несколько дней. После этого пауки, решив довести дело до логического конца, заштопали форменную рубашку и даже каким-то образом удалили следы крови на ней. Сделав своё дело, они так же быстро исчезли сквозь дырку в полу.