Роберт Маккаммон - Граница [litres]

Между Дейвом с Джефферсоном и Воупом одна за другой открылись еще две двери, и в коридор с винтовками наготове выскочили двое агентов, встревоженных звуками близких выстрелов.

– Стреляйте! – закричал Дейв.

Один из них, увидев существо, руки которого ползут по коридору, остолбенел от ужаса, но другой не сплоховал и выпустил две пули, которые попали твари прямо в лоб, раскроив Воупу череп. По лицу пришельца потекла жидкость, очень похожая на человеческую кровь. А в зияющих ранах, то сжимаясь, то разжимаясь, злобно трепетало нечто отвратительно похожее на изуродованные суставы пальцев руки прокаженного.

Воуп успел втянуть свою шипастую руку, и теперь она снова метнулась вперед, целясь в человека, который проделал в его лбу эти дырки, но тот оказался ловчее и проворнее, чем горемыки, с которыми на глазах Джефферсона Воуп разделался в Форт-Коллинсе. Он отскочил в сторону, и пика еще раз пробила насквозь дверь, возле которой тот только что стоял. Тут пришел в себя и другой агент и почти в упор, стоя всего в нескольких футах от цели, открыл огонь из своей винтовки. Одна пуля ударила Воупу в нижнюю челюсть, напрочь оторвав ее, и пробила пришельцу горло, а другая вырвала ему кусок левой щеки. Как только втянулась рука, что с шипами, вперед метнулась та, что с головой змеи на конце, но Дейв и Джефферсон со своей позиции в коридоре под защитой двух винтовок видели, что движения Воупа стали неуправляемыми. Железные клыки змеи злобно кусали целотексовые плитки потолка, а рука с шипом до конца не втянулась, так и лежала на бежевом ковровом покрытии пола, словно поверженный питон.

Первый агент секретной службы снова открыл огонь, всаживая в голову Воупа пулю за пулей; изуродованное лицо горгонца пошло рябью, перекосилось, один глаз его был прострелен насквозь, вместо носа зияла дыра, в которой пульсировала омерзительная плоть пришельца.

Воуп развернулся и побежал в сторону лестницы, волоча по полу руку с шипом. Оба агента бок о бок быстрым шагом бросились за ним, не прекращая стрелять вслед нетвердо ступающему врагу.

Снизу донеслось эхо пронзительного вопля, который заставил агентов остановиться, – даже эхо этого звука потрясло обоих. Барабанные же перепонки Дейва и Джефферсона болели так, словно уши им проткнули ножом, и все тело сверху донизу пылало, будто охваченное огнем. Дейв утратил дар речи, однако понимал: внизу происходит что-то очень нехорошее. Воуп исчез в лестничном пролете, за ним осторожно последовали и двое агентов.

С гаражного уровня донесся металлический грохот, и пол снова заходил ходуном у них под ногами.

– Я ухожу наверх! – заорал Джефферсон.

Он бросился в противоположном направлении, к лестнице в дальнем конце коридора, желая спрятаться где угодно, только как можно дальше от неведомой силы, атакующей нижний уровень.

Преследовать его Дейв не стал. Его заботой сейчас были друзья. Эхо ужасного вопля еще раз донеслось снизу и прокатилось по коридору. На этот раз боль в ушах и в позвоночнике оказалась так сильна, словно пламя сжигало нервные окончания, и его отбросило к стене, где он и упал, прижав ладони к ушам. Дейву удалось пробраться в ближайшую комнату в поисках хоть кого-нибудь из своих товарищей, а заодно и убежища.

Тем временем в помещении гаража вопль чудовища был столь пронзителен и силен, что, казалось, он способен порвать на куски мозг; этот звук подавлял всякую волю к сопротивлению. Человеческие органы чувств Этана были обессилены; как и любой человек из лежащих без сознания рядом с ним, он страдал от страшной боли. Он чувствовал, как сотрясается пол под шагами приближающегося чудища, готового изорвать своими когтями любого, кто попадется ему на пути.

Звериный вопль затих наконец, но память о нем все еще жгла и мозг, и все тело Этана. Солдаты, да и все остальные находящиеся в гараже были абсолютно беспомощны. Этан с огромным трудом поднялся на колени, глаза его застилал красноватый туман. Грудь монстра была почти сожжена, и разжиженные куски мяса, разбрасывая во все стороны брызги, шлепались на бетонный пол, но чудовище находилось уже почти рядом. Он подумал, что оно сейчас примется рвать людей на куски, и его тоже, и монстру наплевать на то, что горгонцы спят и видят, как заполучить его к себе целехоньким.

В последней попытке взорвать чудовище миротворец выбросил обе руки вперед.

Превозмогая резкую и дерганую боль, он вдруг понял, что за спиной его кто-то стоит.

Он повернул голову и, кажется, узнал волочащего ноги по направлению к нему Джека Воупа, человеческое лицо которого было почти полностью уничтожено и залито фальшивой кровью. Вместо рук горгонца из коротких рукавов насквозь пропитанной той же кровью футболки свисали изуродованные плети пятнистой плоти, волочащейся по полу. На конце одной то появлялась, то исчезала человеческая рука, сменяемая ощетинившимися шипами, а на другой – исковерканной головой пресмыкающегося.

Этан оторвал взгляд от этого зловещего зрелища, отвернулся и с кончиков пальцев обеих рук послал белые сгустки энергии прямо в голову неясно вырисовывающегося перед ним монстра. И теперь уже почти человеческий жалобный вой застрял у чудовища в глотке.

Жаркое пламя охватило голову зверя, она раздулась и лопнула, и куски ее полетели во все стороны, распространяя по дымному воздуху жуткий смрад. Задние конечности его подкосились, и обезглавленное тело рухнуло на один из внедорожников и на джип, превратив обе машины в груду металлолома.

Одна из непомерно вытянутых рук Воупа в конце концов прекратила свои превращения, остановившись на почти человеческой форме: с двумя большими пальцами и еще шестью остальными, тогда как на конце другой руки так и осталась змеиная голова. Ладонь первой руки прыгала по полу, как выброшенная на берег рыба, а поврежденная кора головного мозга горгонца пыталась заставить ее добраться до горла Этана.

Вдруг Этан увидел, как от противоположной стены разгромленного гаража отделяются четыре призрачные фигуры, ростом все как одна около семи футов. Это были тощие солдаты сайферов; буквально через секунду они обрели твердую форму, и тот, кто вышел из стены первым, без колебаний выстрелил из своего бластера. Над головой Этана пролетели парные огненные шарики и попали Воупу как раз в область живота. Этан оглянулся и увидел, что объятый красным пламенем, жгучим для глаз, и разорванный почти пополам горгонец падает, но как раз перед тем, как удариться об пол, тело его заискрилось, начало таять в воздухе, а уже соприкоснувшись с полом, стало почти полностью прозрачным; еще через мгновение от него осталась лишь некая темная аура, словно едва заметный отпечаток тела в воздухе, но и она скоро поблекла и исчезла совсем.