Крис Райт - Полая гора

Ассасин посмотрела вверх — туда, где пульсировал гигантский шар света. Зрелище поистине впечатляло: сгусток чистой энергии, подвешенный внутри каменной сферы, сиял, будто ядро холодной звезды.

— Это физическая эманация исступленных душ, — пояснила Резонанс, заметив ее взгляд. — Великолепное зрелище, не правда ли? И все же оно не более чем призрачное подобие истинной мощи, заключенной в этом месте. Настоящая сила незрима. Ее источником являются слуги, которых направляет лично Он.

Попытки старухи завязать разговор раздражали. Похоже, что она провела здесь всю жизнь, и теперь ей очень хотелось поделиться с кем-нибудь секретами этого места, чтобы оправдать свое существование перед теми, кто пришел в ее царство сквозь разбитые врата.

— Слабеет, — сказала Хазад.

Старуха нахмурилась.

— Эмпиреи неспокойны. Как ты, вероятно, заметила, времена сейчас непростые.

Чем внимательнее Хазад всматривалась внутрь каменной сферы, тем более очевидными становились повреждения. На чистой поверхности сгустка то и дело появлялись темные пятна и через несколько мгновений пропадали в потоках бурлящего света. Тысячи железных тронов на стенах покрывал черный, похожий на сажу налет. Во многих ячейках вообще не было ничего, кроме голых разъемов, искрящихся от необузданной псионической энергии.

Люди, управляющие этим, погрязли в заблуждениях. Обезумели. Они так долго смотрели в пасть бездны, что потеряли возможность видеть и не замечали надвигающейся катастрофы. Их адепты погибли или находились на грани жизни и смерти. Их драгоценная машина дышит на ладан и теряет управление, а они по-прежнему улыбаются и кивают, изображая из себя мудрецов, привыкших мыслить категориями бесконечности, уверенных, что постепенно все вернется на круги своя.

Хазад видела перед собой Терру в миниатюре. Мир стоял на пороге гибели, сотрясаемый ударами, что предвещали куда более суровые испытания, но его обитатели по-прежнему посвящали себя древним ритуалам и занимались своими делами. Они жили, сражались и трудились, не обращая внимания на очевидные признаки надвигающейся погибели.

Но в этом отношении Хазад ничем от них не отличалась. Она прибыла сюда не ради Тронного мира, но с желанием добраться до одного-единственного человека. И вот этот человек стоял, беззащитный, на расстоянии одного прыжка.

Нужно, чтобы старуха продолжила говорить.

— Я думаю, вы здесь умрете, — сказала ассасин.

Похоже, ей удалось на мгновение ошарашить адепта.

— По-твоему, мы никогда раньше не сталкивались с волнениями? — спросила женщина. — Да, мы сожалеем о пролитой крови. Так много сил потрачено на обучение этих людей — и все впустую. Но равновесие восстановится, мелодия снова станет гармоничной, и корабли вернутся. Тропы не должны пустовать. Так было всегда.

Пока Резонанс разглагольствовала, Хазад использовала одну из техник Шоба — као-кокоро («одно лицо, две мысли»). Она делала вид, что внимательно слушает, но на самом деле готовилась к атаке. Каждая связка напряглась, вес едва заметно сместился. У ассасина больше не было клинка, но остались руки. А при помощи сервоприводов брони могла сдавить горло жертвы не хуже пневматического молота.

— Источник беспокойства находится не здесь, — сказала Резонанс, поднимая взгляд к прозрачному куполу. — Там, на дальних мирах, разрушились обереги, простоявшие много тысячелетий. Но мы справимся. Как и прежде.

Земля под ногами задрожала. На мгновение Резонанс отвлеклась на внезапные толчки, и Хазад почувствовала, как путы исчезли. Она была готова к прыжку. Мышцы напряжены, силы восстановлены. Казалось, что все со времени пробуждения в апотекарионе Кроула вело к этой минуте. Сердце ассасина наполнилось чем-то, похожим на радость. Какую бы психическую удавку на нее ни набросили, когда настанет момент развязки, она будет готова.

— Я не думаю, что ты или твой господин это поймете, — продолжила Резонанс. — Это сложные вопросы. А время, которое вам отведено в этих стенах, боюсь, будет недолгим.

Хазад медленно развернула голову к старухе.

— Но ты все же расскажи, — произнесла она, выбирая кость, которая сломается первой. — Я очень быстро учусь.

Рев наблюдал за новыми союзниками. Сразу после зачистки зала управления в коммуникационной башне они принялись выгружать оборудование с зависшего у окон корабля: силовые ячейки, комм-станции дальнего действия, тяжелые ящики с боеприпасами. Они двигались быстро и размеренно, практически не разговаривая друг с другом.

Некоторые вещи казались капитану безумными. Боевой корабль находился на расстоянии нескольких метров от стены здания, покачиваясь на струях пламени. И когда нужно было перенести что-то тяжелое, космодесантники просто перепрыгивали это расстояние, на мгновение зависая в воздухе над пропастью, а потом возвращались обратно и повторяли то же самое с ящиком, который простой смертный не смог бы даже поднять.

Вскоре в помещении зажегся свет, а приборы загудели и замигали индикаторами. Один из воинов разговаривал с Хегайном, периодически указывая на гололитическую проекцию лабиринта Крепости. Назвавшийся Хесслером сержант Третьей роты, если верить знакам на доспехе, что-то обсуждал со Спинозой.

Рев поднялся на негнущихся ногах и побрел в их сторону.

— Внешняя Крепость под полным контролем неприятеля, — говорила Спиноза. — Внутренний периметр, похоже, заблокирован, но это ненадолго, если оскверненные доберутся до генераторов.

Имперский Кулак, изучающий гололитическую проекцию, кивнул.

— Можно обеспечить их безопасность отсюда. — Он указал на узкий проход в глубинах цитадели, недалеко от того места, где пси-магистрали соединялись с основным зданием крепости. — Но нужно попасть и внутрь центральной сферы.

— Мой господин, инквизитор Кроул, собирался проникнуть за периметр до того, как они запрут двери. Он считал, что магистр Астрономикона прячется там.

— Значит, мы попытаемся найти их обоих.

Одного голоса космодесантника хватило, чтобы Рев ощутил неожиданную уверенность. Голос сержанта нельзя было назвать приятным — он звучал резко и механически. Так мог говорить человек, привыкший за десятилетия службы выкрикивать приказы на поле боя. Но он был крепким, тогда как все вокруг, казалось, рассыпается на части. Если такие воины могли прийти на выручку в трудный час и если у них еще оставались силы и вера, в то время как остальные ее утратили, то штурмовик готов был признать, что у них еще есть шанс справиться с ситуацией.

Рев восемь лет прослужил в Сальваторе. За это время на долю капитана выпало множество испытаний, которым его подверг Тронный мир. А теперь судьба решила два раза подряд столкнуть его с воинами из мифов и легенд, которые могли с легкостью делать то, что находилось за пределами его возможностей. И если она хотела таким образом напомнить ему о месте в мироздании, то, пожалуй, перестаралась с суровостью урока.