Борис Конофальский - Оазисы

– Что нужно? – Горохов помолчал. – Вот, что я скажу вам, Паша и Миша… Поможете у банкира, который вас кинул, цветнину забрать, отдам вам тысячу рублей.

– Мы с банкиром на две договаривались. – Сказал злобный Миша.

– Я вижу, как вы договорились, – геодезист кинул на того человека, что плавал в ванне. – Просто большего я дать не могу, я работаю в паре, тот человек, что помогает мне, хочет тысячу. Тысячу ему, тысячу вам. Да и раньше две тысячи на семерых нужно было делить, а теперь вы на троих поделите.

– А семьям ребят, что с нами шли? – Бубнит Миша.

– Всё, что могу вам предложить – это тысячу рублей. – Закончил торг Горохов. Ему не хотелось торговаться. – Да-да, нет-нет.

– Тысячу нам, тысячу твоему человеку, а тебе что? – Спрашивает Паша.

– А мне, – Горохов ухмыльнулся, – глубокое моральное удовлетворение.

– Я серьёзно, – говорит раненый.

– И я серьёзно, вы обо мне не беспокойтесь, я сам о себе побеспокоюсь.

– Подозрительно это всё, и сам ты подозрительный. – Говорит Миша, так и не опуская дробовика.

– Ну, не без этого, согласен, – кивает Горохов, – только вам бы подозревать всех нужно было, пока вас в кабаке не расстреляли. Кстати, вы хоть отвечали?

– Отвечали, как могли, – говорит злой мужик.

– Мишка одного хлопнул, вроде.

– Ну, хоть так, хоть так. Значит, в принципе, вы согласны на тысячу?

– Надо ещё детали знать. – Говорит Мишка.

– В принципе, согласны. – Говорит раненый Паша.

– Детали я расскажу потом, – Горохов встаёт и идёт к двери.

– Слышь, мужик? – Окликнул его раненый.

– Ну, – геодезист остановился у двери.

– А чего ты Валеру выгнал? Он, вроде, мужик нормальный, нас ищут, а он нас не сдаёт.

– Поэтому и выгнал: дело-то серьёзное, мы с вами под большую раздачу можем попасть, так зачем ещё этого чудика с нами тянуть, сами же говорите, что он мужик нормальный. Так он и не в курсе всех наших дел, может, и не тронут его. Пусть ещё поживёт.

– А! – Сказал раненый.

И Горохов открыл дверь на улицу.

Теперь второй вопрос.

Он пошёл по главной дороге на юг. Там он ещё не был, мест тех не знал. Знал только, что там находится один известный на всю округу кабак.

С этими мужиками у Горохова всё сложилось сразу, с ними и не могло быть по-другому. Им деваться было некуда, он, ещё в первый раз их увидав, понял, что они в загоне, что ищут их, что напуганы. Мужички и без денег были бы рады отсюда убраться, а он им обещает половину вернуть. Конечно, они согласятся, куда им деться.

Второй вопрос был гораздо сложнее. Дальше дела пойдут не с простыми старателями. Дальше общаться придётся не с загнанными в угол степными бродягами-сталкерами, а с самой отъявленной бандитской сволочью.

«Чайхана» – прочитал он. Квадроциклы вряд стоят под навесами перед входом. Каких только тут нет: и на ДВС, и электрические, и «тягачи», и пустынные «рейдеры», что забираются на любой бархан, и новые, и уже видавшие. У входа пара людей лениво развалилась в тени, вытащив на улицу вентилятор. Оба при оружии. Горохов подошёл ближе.

Один из них с бородой. Бородища чёрная. Видно, это мулька такая у местной банды. Он подумал, что они его остановят, заберут оружие. Он даже остановился у входа перед тем, как взяться за ручку двери. Но нет, только внимательно осмотрели с головы до ног, но ни слова не сказали.

Геодезист вошёл в большой прохладный зал заведения. Народа немного, под кондиционером у стены два сдвинутых стола, там три человека (тоже бородатых). Он краем глаза посмотрел, как вооружены, что пьют. Вооружены отлично – у одного ППС «Шквал», страшная сороказарядная мясорубка в девять миллиметров. Как раз для помещений, для работы на ближней дистанции. У другого охотничий карабин за креслом, этого типа Горохов уже видел, это он приезжал с Ахмедом в «Столовую». Около стены шестизарядный дробовик. Один из этих троих сидел в «бронике» на голое тело. Остальные тоже в броне, но пододели под неё рубахи. И на столе у них только вода со льдом и мятой да чашки с чаем. Они ничего не пьют.

За то за другими столами пьют. Три стола заняты, за ними степные бродяги, рыбари с озера, судя по одежде, и, кажется, охотники.

И ещё один красавец – самый интересный в зале человек. Его он поначалу и не увидел. Его стол стоит почти за стойкой, между входом на кухню и красивой дверью. Горохов уже видел этого парня, когда тот стоял на солнцепёке в самое жаркое время. Он и сейчас был в той же куртке на голое тело. Мощный торс и мощные руки, длиннющие ноги, торчавшие из-под стола. Шеи нет, глаза большие. Нет, огромные. И они неотрывно смотрят на Горохова. Смотрят так, что холодок по коже. Ну, хоть оружия у него нет, и то хорошо. А он вообще человек? Что-то он больно загорелый. Не такой, конечно, как дарги, но кожа его заметно темнее, чем у всех остальных людей.

Геодезист отводит от него взгляд, подходит к стойке, за ней лениво обмахивает себя сложенным листом бумаги крепкий, высокий мужик. На поясе десятимиллиметровый армейский пистолет.

– Добрый день, – говорит Горохов.

– Здорово, – не очень-то вежливо отвечает бармен.

Это крутой бармен, это первый бармен на памяти Горохова, у которого злотые зубы.

– Я хотел бы поговорить с Ахмедом.

– Я за него. – Лениво говорит мужик. – Чего тебе? Что хочешь продать? Показывай.

– Нет, у меня ничего нет, я по другому делу, – спокойно говорит геодезист.

Золотозубый бармен разочарован. Он морщится:

– Если хочешь собрать артель, чтобы идти в Пермь, и тебе нужна снаряга или транспорт, так ты к Коле-оружейнику иди, он в долг даёт. Мы в долг не даём.

– Да нет, мне не нужно ничего такого, я купить кое-что хотел, – продолжает Горохов.

– Купить? – Бармен удивлён. – Что купить? Медь или что?

– Да нет, не медь. Мне просто, мне один человек сказал, что Ахмед торгует кое-чем нужным.

– Какой ещё человек, что он тебе сказал?

– Какой человек? – Горохов не хочет говорить всё этому золотозубому, но, кажется, мимо него к Ахмаду не пройти. – Коля оружейник… Он мне сказал…

– А что купить-то ты хочешь?

– Бота хочу купить. На пробу.

– Бота? – Ещё больше удивляется золотозубый. – Какого ещё бота? Зачем тебе бот?

Но теперь он говорит заметно тише.

– А почему ты спрашиваешь, ты что, тоже торгуешь ботами? – Горохов смотрит на бармена уже неодобрительно.

– Нет, – говорит бармен, – не торгую.

Он отворачивается и кричит:

– Тарзан, к хозяину клиент, спроси, примет ли. Говорит, по важному делу.

Тот странный тип, похожий на жабу, что сидел между выходом с кухни и красивой дверью, вскочил, постучал в красивую дверь.

«Тарзан, вот, значит, как тебя зовут».

– Пришёл мужик, – скрипит, приоткрыв дверь, Тарзан.

Именно скрипит, а не говорит.