Клим Жуков - Дед [litres]

Сознание вернулось неожиданно, резким рывком.

Варвара открыла глаза и, разом вспомнив контекст событий, выпрыгнула из канавы. В глаза ворвался свет солнца, а в голову – жгучая боль. Болела спина, и по ногам струилось что-то мокрое и липкое. Рука сама прогулялась к спине и обратно – к глазам.

Кровь.

Ещё немного саднили стопы – пренебрежимая мелочь.

Ещё шумело в ушах. Сквозь постоянный гул Варя расслышала дробные звуки очередей, бивших неподалёку. Стреляли так густо, что отдельные звуки сливались в монолитный многоголосый треск. Будто целый оркестр рехнувшихся дятлов задавал рэгтайм.

И почему-то звук рыданий. Кто-то плачет?

Да какое, к чёрту, плачет! Стрельба! Бандиты прямо сейчас убивали деда Пашу и Анатолия. Её мужчину.

Впрочем, хоть слух вёл себя несолидно, а не обманул. Плачь не почудился.

Варя оглядела тропу, и только контузия, притупившая все возможные чувства, не позволила ей проблеваться или, чего доброго, наладиться обратно в обморок. Земля была усеяна… каким-то непонятным месивом.

Не вдруг до девушки дошло, что все эти клочки и ошмётки – человечье мясо. Чем дальше от берёзы, тем узнаваемее и комплектнее были тела. Если от Слепого не осталось ничего, кроме ботинок, то последний бандит был почти целым – не хватало лишь рук. Он-то и плакал.

Варя огляделась ещё раз. Она искала оружие. Поток роликов оставил мало шансов не только для людей, но и для дерева и стали – автоматы и карабины были изломаны до неузнаваемости. Однако не все.

Пошатываясь, она добрела до валявшегося на земле АКМ, подняла его и проверила патронник. Потом доковыляла до замыкающего бойца, который исходил слабыми всхлипываниями и никак не мог умереть. Варя сняла с его пояса штык-нож и, примкнув его к стволу, принялась всаживать тупую сталь в плоть бандита. Раз за разом, пока, наконец, тот не затих, а сама она не покрылась брызгами крови до самых глаз.

Сначала медленно, а потом всё быстрее девушка побежала на звук перестрелки.

Тело слушалось всё лучше, выходило не просто бежать, но бежать с разбором, перепрыгивая корни и пни, пригибаясь под толстые сучья. Вот только звенящая вата из ушей никак не желала исчезнуть.

Наконец, Варя стала разбирать не только звуки боя. Но и голоса. Одни матерились, другие отдавали команды, третьи кричали что-то содержательное, вроде: обходи справа! за бревном он, за бревном! прикрой! давай перебежками! не высовывайся! прикрываю!

Сквозь листву подлеска проникли частые бледные вспышки, срывавшиеся со стволов. И было их очень много. Как показалось Варе – сотни.

Впрочем, о бегстве она не думала. Она выбирала цель.

Упав на землю, девушка поползла, скрываясь то в траве, то за складками местности, удерживая автомат на предплечьях. Сарафан окончательно превратился в тряпку, так что его исходный цвет совершенно исчез под напластованиями бурой крови, грязи, пыли и зелёных травяных разводов.

Корневище дуба, за ним поваленная сосна и густой кустарник вокруг. Впереди десяток мужиков, каждый лежит за древесным стволом и палит в лесную чащу, пронзённую майским солнцем. Видно их не очень – слишком часто стоят деревья, но ближе не подобраться.

Варя упокоила цевьё на сосновом стволе и приникла к рамке прицеливания. Первая очередь отдалась в плече и матерными воплями с другой стороны:

– Ну, сука, нога!

– Сзади, сзади палят!

– Не залипай, Панас! Крючок, давай в обход!

По сосне защёлкали пули. Только Вари за ней уже не было. Отстрелявшись, она быстро поползла назад, к примеченному ранее дубу с могучими корнями.

Панас и Крючок обошли её изначальную позицию грамотно, с обеих сторон – и как только умудрились заметить, откуда стреляли! Варя как раз обозревала место своей бывшей лёжки, когда из кустарника, пригибаясь, выскочили две фигуры.

– Нету! – выдохнул один, разумея вполне очевидную вещь.

Но второй оказался немногословен.

Он сказал «ёпт!» и мигом скакнул в сторону, заваливаясь на бок. Хорошая реакция и здравое рассуждение спасли ему жизнь. Варя выстрелила, поведя стволом за целью, но попасть не удалось. Укрылся и второй бандит, прыгнувший за сосну.

Оба салютовали Варваре длинными очередями, выбившими из дуба вороха щепы. Девушка змейкой бросилась в подлесок, прикрывшись телом лесного великана. Неизвестно, что бы вышло в итоге. Скорее всего, ничего путного – у Вари был всего один магазин с тридцатью патронами.

Но и так вышло неладно.

Когда она взяла прицел, устроившись в новой лёжке, у её виска обнаружился воронёный пламегаситель. Голос сверху произнёс:

– Руки на затылок!

С Дедом не заскучаешь.

И не забалуешь.

Старый так припустил в сторону дома, что только подмётки затрещали да ветер рассвистелся.

– Эй, эй, Дед! Я за тобой не поспеваю! – прошипел я, так как он настрого заповедал не кричать.

– Терпи. Только бы мне не сглупить, а! – не вполне понятно ответил Старый.

Это до меня минут через пять дошло, что Дед боялся подхода остальных бандюков. Дед продуманный, что ужас! Сообразил, холера, что не придёт Рыбак один. А раз с ним Наган, значит, все не все, но неплохой кусок Ферзёва войска на нас обязательно свалится.

Так и вышло.

Сглупил то есть Старый. Оказался крепче задним умом, нежели передним. Хотя кто бы на его месте не сглупил? Хитрожопый Ферзь завладел, так сказать, стратегической инициативой, совершив первый ход. После которого мы с Дедом плелись в хвосте событий, в слабой надежде поспеть и обогнать.

Не повёл атаман великую свою армию всем скопом. Бригада Рыбака со смотрящим Наганом (обычное в этой среде дело – смотрящего приставлять) подставилась заместо обчества, а обчество уже давно обошло наши фланги.

Словом, кабы не Дед, не писать мне этих строк.

Сперва те, кто гнали нас по пятам, нарвались на растяжки.

Сзади дважды ухнуло. После, через время, ещё раз.

Потом Старый обернулся ко мне и зашипел не хуже гадюки:

– Ложись! Замри!

И сам улёгся, наставив пулемёт.

– Смотри за моей спиной.

Это я не дурак, это я и сам понял. Куда мне с автоматиком тягаться с целым ПКМ? То есть если вперёд смотрит такая машина, да ещё в руках Деда, мне там ловить нечего. Остаётся быть на подхвате, тем более что я с коробова отродясь не стрелял. Прикрою, значит, спину. Хотя это как получится.

Тэк-с, что здесь куда нажимать? Магазин чисто калашниковский – это хорошо, стало быть, соображу. Вот только отчего-то вставлен в приклад позади рукояти – придётся привыкать на ходу. Переводчик огня нормальный, как у людей, на АК то есть. Куда гильзу выкидывает – непонятно. Всё остальное прозрачнее стекла: мушка, целик, спуск.

Повоюем!

Только страшно очень.

Воевать начал Дед. Сразу и страшно. За спиной разговорился пулемёт, давший три короткие очереди. В лесу ответили криками: «Ой, мама, попал!» Понимаю. Когда вот так, неожиданно, да с ПК, на подвиги стоять перестаёт моментально.