Владимир Корн - Волки с вершин Джамангры

Виктор осекся, сообразив, что сморозил глупость. Не саму по себе, ведь его предложение не было лишено резона — рядом присутствовал Александр. Благо, что навязанная сар Штроукком дуэль закончилась именно таким способом, и теперь он один из нас. К тому же, в Ландаре, звону шпаг я предпочел бы страстный шепот какой-нибудь очаровательной особы, по обществу которых успел соскучиться не меньше других.

Александр слегка зарумянился, сделал вид, как будто ничего не понял, и поспешил перевести наше внимание на Синдея и его окружение.

— Смотрите-ка, как будто бы у него получилось.

И действительно, толпа крестьян зашагала в сторону Ландара — в противоположную от той, куда первоначально и направлялась. Возглавлял ее Синдей, верхом на коне. Проезжая мимо нас, он, не отпуская уздечки, развел руками. Крестьяне проходили все также сосредоточенные, и с той же решимостью во взорах покончить с таинственными волками Джамангры.

— Полководец! — ехидно произнес ему вслед Виктор.

С ним не согласился сар Штроукк.

— Мне и в голову не приходит им восхищаться, но на мой взгляд, он поступил совершенно правильно, — и вероятно посчитав, что выразился слишком пафосно, попытался смягчить шуткой. — Зато теперь нам не нужен головной дозор.

Подъехал Курт Стаккер, который наконец-то закончил распекать Базанта.

— Я все правильно понял? — сказал он.

— Да, — ответил за всех Клаус. — Они пойдут впереди нас.

— Сарр Клименсе, — не успокоился Курт, — они будут для нас еще той обузой!

— Не будут, — уверил я. — И вообще, мне не до того: все мои мысли заняты предстоящей дуэлью.

— Дуэлью?!

— Господин сар Штраузен принял мой вызов, и даже условия обговорены. Теперь только и остается дождаться подходящей ситуации. Думаю, сейчас, — обвел я руками вокруг, — она не самая подходящая.

Мы с Клаусом продолжали дурачиться, чего не мог понимать Стаккер. И еще, сам того не желая, я поставил его в сложную ситуацию. Отец Клауса Стивен сар Штраузен нанял Курта и его людей, чтобы они обеспечили безопасность сына. Был и еще один нюанс. Однажды я дал Стаккеру слово похлопотать о том, чтобы его возвели в дворянство, о котором Курт, и мне известно точно, мечтает. Похлопотать именно перед отцом Клауса, к мнению которого прислушивается сам король, если и вовсе не пляшет под его дудку.

Так вот, противодействуй он, у меня появится полное основание от своих слов отказаться. Стаккер раздумывал недолго, и голос его был тверд.

— Извините, господин сарр Клименсе, но дуэли я не допущу! Всеми средствами, которые мне только доступны.

— Господин Стаккер, да вы воистину мой спаситель! Представляете, этот негодяй одним из ее условий поставил блиц!

— Какой еще блиц?

Было заметно, как Стаккер перебирает в голове все множество разновидностей дуэлей, пытаясь вспомнить, где присутствует именно он. Пришлось помочь.

— Блиц, это когда нет времени обдумывать сложившуюся на шахматной доске ситуацию. Подлый ход с его стороны, согласитесь!

Когда до Стаккера, наконец, дошло, на его лице не дрогнул ни единый мускул. А ведь он уже наверняка успел попрощаться со своей мечтой.

Городок Ландар располагался в речной долине, на восточном берегу Ландары, которая берет свой исток в соседнем Нимберланге. После безводной, и как следствие, практически лишенной растительности полупустыни, по которой последнюю неделю и пролегал наш путь, различие было разительным.

Настоящее буйство зелени, и она заполняла долину от края до края. Аромат цветущих деревьев мы почувствовали задолго до того, как увидели ее саму. Остановились, перед тем как начать в нее спускаться, и некоторое время потратили на то чтобы полюбоваться открывшейся перед нами картиной.

Сам городок раскинулся вокруг небольшой, но даже отсюда хорошо было понятно — труднодоступной крепости, настоящей твердыни. Там сошлись и природа, и искусство фортификатора, которому удачно удалось вписать крепость в те бастионы, которые создал рельеф местности.

— Тот еще орешек! — высказался Виктор.

Я же шутливо обратился к Стаккеру.

— Курт, сколько времени вам понадобилось бы, чтобы ее взять?

Почему-то ожидая — сейчас он поинтересуется: сколько у него пушек, солдат? Или даже отшутится ответно. Но Стаккер был на редкость серьезен.

— Зависит от многих обстоятельств.

— А какими они вообще могут быть?

— Разными, господин сарр Клименсе, как ко всему относиться. Взять в долгую осаду и подождать, пока они не сдадутся сами, и тогда потери будут минимальны. Ценой немалой крови солдат заработать орден, чтобы поскорее доложить об успехе его королевскому величеству в надежде получить побрякушку на грудь. Пролить ту же кровь в том случае, если их гибель здесь поможет избежать куда большее ее количество в другом месте. Не говоря уже о том, когда цена будет — спасение страны.

В предместье мы увидели искателей волков с Джамангры, и ими уже занимался, судя по цвету мантии, маг Дома Истины. Самого Синдея не было видно.

— Интересно, откуда он узнал? — Виктор имел ввиду мага. — Слишком мала вероятность, что попался навстречу. К тому же Синдею вряд ли удалось убедить их подождать, пока он за ним съездит. Судя по настроению, они вполне могли бы с ним расправиться, как только поняли, что Синдей обманул. Загадка.

— У него и спросим, — пожал плечами Александр.

— Если мы его еще увидим, — сказал Клаус.

— Считаете, нет?

— Он стремился попасть в Ландар, и теперь уже здесь. И если он не проявит желания объявиться, кто знает, где его теперь искать?

— Клаус, надеюсь, у тебя в Ландаре есть родственники? — пусть даже точно знал, что их нет.

И все-таки крохотная надежда оставалась. Не слишком-то и люблю гостевать у незнакомых людей, но тяготы пути давали знать о себе в полной мере. Одно только и хорошо, что перестало болеть тело после того случая, когда я превзошел самого себя. В течение нескольких дней оно то и дело напоминало о себе приступом острейшей боли, в какой-нибудь из своих частей. И еще было неприятно вспоминать об этом событии, понимая, что перешел за предел, который без чьей-то помощи никогда больше мне не перейти. Да что там неприятно — ввергало почти в депрессию.

Клаус сар Штраузен, к моему вящему изумлению, переносил трудную дорогу хорошо. Что в какой-то мере было даже поразительно, зная его прежний образ жизни. Возможно, все дело заключалось в его характере, когда в состоянии уныния я видел его единственный раз. По причине несчастного романа. Во всяком случае, так ему казалось тогда. Сейчас же, спроси его, он и имя своей любви на века не сразу-то вспомнит.

— Увы, нет, — ответил сар Штраузен. — Даже самого отдаленного. Так что остановимся в какой-нибудь корчме, постоялом дворе, таверне, или выкупим на время сеновал.