Андрей Валентинов - Нестор [litres]

С отелем все понятно, если не полностью, то почти. В наручниках свободных людей не возят. Дядюшка Пауль сказал, что «Des Alpes» передали СС. Значит, «стапо», не Абвер. Чем занимаются, тоже понятно: выкрадывают людей, привозят сюда и бьют.

В последнее время Соль часто думала о том, что рано или поздно ей придется выстрелить в человека. И каждый раз пугалась. Каким бы этот человек ни был, но все равно – живой. Наверняка и сниться будет, и совесть заест. Убивать, даже если на войне, грех. И теперь подумала о том же, но на этот раз страх куда-то пропал. Сниться будет, и каяться потом придется…

Ну и пусть! Этих – не жалко!..

Перекрестилась, вздохнула.

– Pater noster, qui es in caelis; sanctificetur nomen tuum; adveniat regnum tuum; fiat voluntas tua, sicut in caelo et in terra… [51] «Отче наш» на латыни.

Итак, окна. Открываются внутрь, решетки снаружи. Значит, можно просунуть руку и постучать. Совсем просто! Задача как раз для маленького солдатика.

За третьим окном тоже не отозвались. Соль решила перебираться к следующему, но стекла внезапно дрогнули. Заскрипела рама.

– Эй!

Шепотом, но громким. Кажется, он, Андреас Хинтерштойсер. А знакомая фамилия!

– Эй! Кто здесь?

– Не здесь, а тут, – улыбнулась она. – Я добрая фея из Армии Гизана. Доложи обстановку, камрад!

Смотрелся Хинтерштойсер неважно, на одной скуле синяк, кровь на другой. Но отозвался сразу.

– Меня схватили в Женеве, прямо на вокзале. Какую-то тряпку с химией на лицо, и все, только в машине и очухался… Слушай, фея, а ты действительно там?

Она протянула руку, осторожно коснулась его щеки.

– Извини, я в перчатке.

Андреас моргнул, потянулся вперед.

– Здорово! А чем помочь можешь?

Соль задумалась.

– Пистолет с глушителем. Прямо сейчас.

Глаза парня на какой-то миг вспыхнули, но тут же погасли.

– Один не справлюсь, слишком много их тут.

– Тогда доложу командованию, – вздохнула она. – А ты попытайся узнать, кого в этом корпусе еще заперли. Окна с решетками только на третьем этаже.

Хинтерштойсер кивнул и внезапно улыбнулся.

– Сколько тебе лет, фея?

В тоннель до вечера возвращаться было опасно, и Соль решила переждать. Не на крыше, нацисты умные, могут сообразить, притащить аппаратуру. Мало ли что у них припасено? В отель лучше вернуться следующей ночью, а пока…

Андреас Хинтерштойсер оказался тем самым, про которого газеты писали. Покоритель Северной стены, то ли погибший три года назад, то ли совсем наоборот. В «Фолькише беобахтер» она даже фотографию видела в траурной рамке и без синяков.

На Старой Земле порой творятся странные дела.

Козырек? Вот и Козырек!

Когда на прощанье она сказала, что пойдет ночевать на Северную стену, Андреас шутки не понял и очень просил юную фею ни в коем случае выше границы льда не подниматься. И Козырек помянул, мол, сидеть на нем удобно и вид хороший.

Нашла почти сразу. От огромной скалы, которая, оказывается, Замок Норванда, прямо вниз.

Спустилась – и тут же заметила чей-то рюкзак в углу. Так и есть, Хинтерштойсер сказал, что здесь идеальное место для забросок, чтобы не все вещи снизу волочь.

Присела рядом с рюкзаком, достала блокнот. Самое время писать отчет… Нет, не отчет, план!

Разведывательный полет № 2! С Хинтерштойсером они уже познакомились, теперь нужно найти второго, который нациста на асфальт свалил. Александр Белов! Его потащили в Главный корпус…

Стой! А ведь там на окнах решеток нет!..

Хельтофф смотрел кисло, словно один лимон уже одолел, а еще три лежат прямо перед ним на тарелке.

– Белов!.. Много чего я вам мог бы сказать…

Александр в этом нисколько не сомневался. Другое удивило – не связали, не заперли, даже не побили толком, скорее, помяли. Притащили в холл, встряхнули от души – да и отпустили. Пока прибежавший следователь объяснялся с сослуживцами, Белов, заглянув в туалет, наскоро умылся и привел костюм в порядок. Готов! С тем и был отправлен в знакомый кабинет на третьем этаже.

– Но, прежде всего, вынужден выразить вам благодарность от лица службы…

Белов еле удержался, чтобы не вскочить со стула. Это, извините, как?

– …Вы не дали этим идиотам искалечить Хинтерштойсера, что сорвало бы операцию, только не спрашивайте, какую именно. Рапорт я уже написал. Но все равно неосторожно. Ах, как неосторожно!

Замполитрука согласно кивнул. Неосторожно, зато приятно. Классическая «двоечка»! Интересно, чего теперь Гансы скажут?

– Про операцию не буду. А Хинтерштойсер – кто он?

Следователь взглянул удивленно.

– Газет не читаете? А еще комиссар! Впрочем, да, у вас же газеты советские, самые информированные и правдивые в мире. Андреас Хинтерштойсер – лучший скалолаз Германии. Северную стену знает если не как свои пять пальцев, то где-то близко.

Белов сложил два и два. Лучшего скалолаза привозят на Эйгер… Тоже мне секретная операция!

– А вторая благодарность – лично от меня, – следователь улыбнулся. – Благодаря этому… этому инциденту у меня сложилась замечательная версия…

Потер руки и внезапно подмигнул.

– Давайте расскажу. Начальство все равно не оценит.

– А вдруг? – подбодрил замполитрука, поудобнее устраиваясь на стуле. – Только если оценит, наверняка себе заберет.

– Пусть! А версия, Белов, такая… Итак, мы узнаем, что в Рейх засылают агента по кличке Нестор. Причем это не обычная заброска, а, так сказать, целевая. Нестор не приплывает на рейсовом пароходе из Стокгольма с шведским паспортом, а прорывается через польскую границу, да еще со стрельбой.

– Это что, намек? – самым светским тоном поинтересовался замполитрука.

– Нет, Белов, на этот раз я, уж извините, прямо в лоб. К нам прибывает военнослужащий РККА. К нам прибывает, а из СССР убывает. Москва поднимает большой шум, ваша фамилия наряду с еще несколькими названа в очередной ноте НКИДа. Не удивлюсь, если скоро на митингах начнут кричать. «Свободу комиссару Белову! Верните комиссара Белова!» А где Белов? В Польше?

На этот раз Александр задумался всерьез. Если фашист не врет, дела плохи. Раз упомянули в дипломатической ноте, значит, о нем уже знают на самом-самом верху. «Тараканьи смеются глазища и сияют его голенища…» На НКИДе сейчас Молотов, тонкошеий вождь. Небось, лично Главному и доложил.

Ой, скверно!

– Но Белов не в Польше, Белов в Рейхе. Думаете, зря мы вас из Берлина вывезли в эту глушь? А теперь, этот, извините, инцидент. Те идиоты напишут рапорта, я уже написал. Бумаги пойдут наверх, карусель закрутится, ваша фамилия – раз! – и всплывет. И вот какое-нибудь агентство «Гавас» сообщает, что похищенный поляками замполитрука передан ими в Рейх. А там его, мужественного комиссара, лупят плетьми из шкуры бегемота и требуют выдать Главную военную тайну. И что в результате, Белов?