Алексей Ар - Сезон охоты

Николай устало опустился в кресло. На экране непозволительно медленно, ломая нервы и терпение, вырисовывалась зеленовато-голубая планета.

По сигналу автоматики он переместился к шлюзу. Корабль сотрясла вибрация: атмосферный шлейф неохотно принял транспорт. Держась за кромку люка, Николай считал. На цифре восемь рокот планетарных движков сменило бесшумное маневрирование на антигравах.

Открытие шлюзовой камеры захлестнуло Охотника ветром. Сквозь рваные белесые клочья далеко внизу проглядывала водная рябь — пока расчетные данные верны. На миг корабль завис над бездной… Пальцы, сжимавшие кромку гермоствора, побелели. «Будет больно». — Рос прыжком вытолкнул себя из люка. Кувыркнувшись в десантном прыжке, мельком заметил тень грузовика, уходившую вверх, и полностью сконцентрировался на приземлении.

Метр за метром — давление воздуха, гром в ушах, сведенное судорогой тело… Лазурные волны стремительно надвигались, грозя вскорости затопить горизонт. Сильнейший удар окутал Николая темнотой. Выпустив стайку пузырьков, он ушел на глубину — неясный силуэт в темной прохладе.

Вверх!

С первыми проблесками сознания он вынырнул на поверхность. Сориентировался… Берег в полутора километрах — для бойца, подогретого Б-32, практически незаметная дистанция. Через двадцать минут Николай сполна насладился теплыми прикосновениями песка.

Откашлявшись, перевернулся на спину. Раскинул руки, подставляя тело бледно лиловому небу и ненавязчивому солнцу. Мышечная судорога вынудила сесть; биоэнерган заканчивал свое действие, препоручая тело Охотника муторному состоянию «отката».

Он изучил ходольские пейзажи. В округе царствовала осень; холмистая местность, усыпанная багрово-желтыми рощицами, навевала меланхолию. Ярким контрастом сквозь деревья и пики серовато-черных декоративных камней проглядывало изумрудное здание курортного отеля. «Почти у цели». — Николай медленно побрел к искрам летательных аппаратов, редким отдыхающим и… людям в форме. Он притаился за густым кустарником, источавшим терпкий аромат. Нестерпимо захотелось чихнуть…

Работники местной службы безопасности скрылись за поворотом парковой аллеи, предоставив Росу возможность прочистить носоглотку и подобраться к задворкам отеля. Не теряя драгоценных мгновений, он достиг складских пристроек, где полным ходом шла загрузка пневмо-линии доставки; молчаливые рабочие ворочали полутораметровые контейнеры, располагая их в чаше заборника.

Когда пасть линии в очередной раз открылась, а персонал отправился за новой партией груза, Николай вклинился меж двух контейнеров…

Он рисковал: система доставки могла перемолоть его в считанные мгновения — расфасовать по ячейкам и не повесить бирки. Но она любезно проигнорировала внезапный довесок. Бурная воздушная карусель выбросила Николая прямиком в лапы манипуляторов, отвечавших за размещение на складе полученных вещей — бытовых наборов для гостей отеля. Выдрав себя из клешней автоматов, он скатился на пол — подсчитал бесчисленные раны и ссадины. Идея прыжка в доставку была бредовой, но действенной. И удачной, поскольку позволила разжиться неприметными шортами, рубахой и полуботинками. Ему бы еще подлечить изношенное тело…

— Медпункт, — определилась следующая цель.

Прошло не менее часа, прежде чем он сумел проникнуть в очаг медицины. Доктора упорно не желали предаваться законному отдыху — сидели, подстерегая несуществующих пациентов, и болтали о ценах на мясо. Сдавленный вентиляционным тоннелем Николай воспринял их уход как манну небесную.

Он тщательно проверил наборы аппаратуры и медикаментов. Между делом присвоил чей-то забытый кошелек со ста двадцатью кредитами — недавнее криминальное прошлое располагало к нарушению закона. Его заинтересовали ампулы мышечных фиксаторов, как шанс на двенадцать часов изменить внешность.

— Природный шарм, — после ряда инъекций констатировал он. Родная мать бы не узнала… «Не надо о матери». — Он занялся антисептиками.

Приведя организм в относительно приличное состояние, Николай вновь устремился к вентиляции. Добрался по оной до пустовавшего номера, спокойно проник в комнату, отряхнулся… И вышел в коридор.

Уютная капсула подъемника, ресепшн отеля, бетонные тротуары, что вели к зоне нуль-порталов прошли под меткой «безопасный путь». Далее намечалась встреча с группой безопасников, чьи голубовато-белые униформы тревожно поблескивали среди осеннего золота парка. Николай готовился к худшему; серебряные волны нуль-перехода к Хардару могли обернуться для него криками, стрельбой и прочей атрибутикой захвата. Он шел, насвистывая в такт вибрации нервов.

Один из патрульных скользнул по нему взглядом…

Точка общепита планетарного порта была многолюдна, что полностью устраивало Николая. Располагаясь в дальнем от входа углу, он прислушивался к звону вилок, интергалактической болтовне и поедал десерт — белые шарики мороженного, сдобренного ананасными дольками. Избавлялся от стресса нуль-перехода и утолял голод, попутно изучая кристалл-карту мегаполиса Хардара, выкупленную у информбюро порта.

Анализ предполагаемого места действия требовал немалой концентрации, благодаря размерам города. Бонусом по залу периодически шныряли оперативники службы безопасности, и Николаю приходилось изображать образцового туриста, решавшего, куда податься на отдых.

Он изучил тренированные фигуры и бритые затылки безопасников, что удалялись от него. Положение у арктурианцев незавидное: они пали жертвами собственного величия. Насаждаемый в галактике культ арктурианской исключительности в итоге принес определенные плоды — безы вынуждены действовать втихую, без тотального персон-досмотра, исключая шумиху и возможность средствам массовой информации узнать о том, как был похищен драгоценный минерал всех времен и народов.

Николай вернулся к изучению карты. Только что на экране промелькнула пара значимых маркеров. «Район нестабильного социума», в просторечье «Свалка», согласно реестру сленговых обозначений.

Системные власти, ревностно относясь к туристическому благополучию, вытеснили бедноту в район-резервацию, чтобы не оскорблять зрение и слух туристов-магнатов. На месте Черных Лис он бы первым делом обратился за сведениями к уголовным авторитетам «Свалки» — минимум риска попасть в лапы УКОБа при должном эффекте. Плати и никто ничего не узнает… Заодно и партию «хлопушек» можно достать; если написано «нестабильный социум», читай «продается все». Судя по вооружению Лис, они не преминули воспользоваться спецификой гетто.

— Будем искать. — Николай покинул столовую с тем, чтобы заглянуть в портовый магазинчик одежды. Приобрел неброский наряд темных тонов и выбрался в индустриально-развлекательный рай Хардара. Оглушительные мелодии рекламных роликов, калейдоскоп вывесок и проспектов, многочисленные транспортные магистрали. Пестрые граждане и белизна тротуаров…