Алексей Ар - Дороги Средоточия

— Он свое получит. — Старичок Полад тонко улыбнулся. — Прев.

— Хрыч.

— Прибыли. — Подойдя к искомой двери, Михаил деликатно постучал.

Из соседней двери монументально выдвинулась преклонных лет дама. Окинув мужскую компанию надменным взглядом, она покачала головой:

— Продали. — И удалилась.

Мужская компания озадаченно примолкла.

— Под старость многие сходят с ума, — усмехнулся Тадо. — Да, Полад?

— Заткнитесь, — потребовал Михаил. На пороге открывшейся двери в мягком золотистом свете возникло чудное видение — Ора. А за ней — еще пара симпатичных лиц.

— О, — только и сказал Трип. Он, сообразно занимаемому рангу, решительно шагнул вперед.

— Проходите, раздевайтесь, — кивнула Ора.

Снимая куртку, Михаил оглядел присутствовавших. Все в сборе — кто-то из них осознанно или случайно подставил его под удар. Но кто?

— Проходите в гостиную, — окликнула гостей Ора.

Компания шумно влилась в комнату и, переругиваясь, начала устраиваться за плотно накрытым столом. Набор яств, по меркам мятежного города, впечатлял. Феерия вкуса.

— Знакомьтесь, Пола Со и Рояда, — представила подруг Ора. Подруги мило улыбнулись, принимая знаки внимания со стороны противоположного пола, большую часть которого вдруг составил Трип.

Маховик застолья плавно набрал обороты. Отличную еду и легкое вино сменили приятная музыка и танцы. Духовное сливалось с материальным в полюбовном согласии, дополняя и оттеняя изыски вкуса. Приглушенный свет гармонировал с неторопливым разговором, всплески мелодий — с пошловатыми историями и задорным смехом.

— Покурим? — Михаил махнул у носа Тадо пачкой «Лоры». Стопроцентная наживка.

— Займись пока Поладом, Рояда. Удели старичку внимание. — Тадо отослал собеседницу и после секундной заминки принял вертикальное положение: — Идем.

Они выбрались на лоджию. Приятный ночной ветерок овеял разгоряченные лица. Михаил, не торопясь, закурил.

— Быстро ты. — Тадо покачал головой. — Я месяц привыкал.

— По словам некоторых, я быстро адаптируюсь. — Михаил взмахнул рукой, обводя огоньком сигареты бесконечность мира. Городские огни под черной вуалью — до самого горизонта.

— Странно. — Тадо задумчиво хмыкнул. — Я думал, ты прев.

— Что так?

— Вокруг тебя флер тайны. Чего вылупился? Средний бал у меня в образовании — семнадцать… А, максимальный — восемнадцать, вот и прикинь…

— Да вы, батенька, гигант мысли. — Михаил взял Тадо на заметку. Кто знает, что еще скрывается в нем. — Нет, я не прев. Настолько далеко не прев, что дальше некуда. Никак не связан…

— А я был. По молодости. — Тадо нервно затянулся, выдохнул. Ночь наполнили кольца голубоватого дыма. — Ходил к ним на сборы. Ребята, надо сказать, собранные, увлеченные. Под стать Каро.

— Где-то я слышал это имя. Каро… Здоровенный блондин, у него еще левого уха нет.

— Он самый. Лидер превов Садали.

— То есть? — Михаил подавился дымом и закашлялся.

— А ты не знал? Движение зародилось у нас, в этом самом ареале. Из всех проклятых мест оно выбрало его. Почему?

— Хотел бы я знать… — Михаил досадливо потер лоб.

Из гостиной долетел взрыв смеха.

— Я беру две вилочки… потом делаю так… И их нет, — радостно басил Трип.

— Еще, еще, — захлопала в ладоши Ора.

Внизу, на полутемной ленте улицы заурчал мотор. Раздался топот, металлический взвизг, крик… Меж стен заметалось неприятное эхо.

Тадо резко наклонился вперед, опасно наваливаясь на перила. Михаил схватил его за плечо. Тогда он и увидел — не далее чем в сотне метров от дома Оры патруль остановил четверых, выстроил вдоль стены…

— Ну девочки, девочки… — смеялся Полад. — Проказницы. Не в моих годах так танцевать.

— Еще фруктов? — мило осведомилась Ора.

Командир патруля взмахнул рукой. Сухой дробью вдоль улицы прокатились звуки выстрелов. Четверых отбросило к стене. Оставляя за собой кровавые подтеки, они сползли на бетонку.

— Рояда… и так близко… Я ведь семейный человек, — пробормотал Трип. — Бокальчик вина?

— Вы бы видели закат у нас в Колоде. Темная синь и багровый горизонт сквозь быстро густевшую зелень садов, — вздохнул Полад.

Один из четверых не умер. Содрогаясь безвольной марионеткой, он пытался уползти… Патрульный приставил к его голове пистолет и выстрелил. Осечка. Вторая. Досадливо махнув рукой, солдат попросил оружие у напарника. Грохнул выстрел.

— … и это красиво, — закончил Полад.

— Идем. — Михаил отстранился от балконных поручней. — На праздник.

— Ты спокоен… почему ты так спокоен? — Тадо растерянно оглядывался.

— Меня подготовили.

Музыка ласково покачивала пространство.

— Обними, не бойся, — Ора посмотрела ему в глаза. В самую душу посмотрела, обожгла огнем. — Мик? Я не кусаюсь… В обычных обстоятельствах.

— Ты горячая. — Михаил сглотнул.

— Зато ты холоден. — Ора обиженно надула губки. Потом улыбнулась. — Странный ты. Я не могу понять — ты здесь и не здесь, словно в любую минуту готов устремиться куда-то… Куда? Что ты пытаешься найти, Мик?

— Я тебе ногу отдавил. — Последовала долгая пауза. — Дом, наверное. Чтобы жить…

— Бродяга. — Зрачки Оры отразили пламя свечей.

— Давай прервемся, мне на почки давит. — Михаил торопливо покинул гостиную, чем несказанно себя удивил. Он был согласен. И ночь могла стать замечательной, волшебной, умопомрачительной, бесподобной. Но что-то остановило его. Интересно что? И надо ли с этим бороться?

Остаток вечера Михаил лихо танцевал, травил анекдоты, был само обаяние. Когда гости разошлись, он по собственной инициативе помог Оре с уборкой, чем окончательно ее покорил. Они долго прощались, стоя на пороге и Ора все поняла. А глубокой ночью, придя в мотель, Михаил напился. В хлам.

Утро встретило его мутью. В окно отчаянно рвалось солнце и яркая синева. Ветер красиво играл тюлевыми занавесками. Глаза слезились.

— Четырнадцать дней и проклятый Таг станет историей, — пробормотал Михаил, сдавливая руками голову. Ладно хоть на работу не надо. Однако встать и привести себя в порядок необходимо…

— Брон, ты где? У меня похмелье, — простонал Михаил. Никто ему не ответил.

Кряхтя, Настройщик сполз с кровати и в полусогнутом состоянии двинулся в ванную. Там он пробыл ровно двадцать пять минут, если верить будильнику, — столько потребовалось организму димпа, чтобы справиться с интоксикацией. На этот раз Вечность не подвела.

Бодро насвистывая, Михаил прислушался к себе, удовлетворенно кивнул, нацепил куртку и покинул номер. Спустился в холл и добровольно прошествовал к конторке Сэл.

— Молодой человек, вы рискуете здоровьем. Спиртное — яд.

— О чем вы, Сэл? — Михаил пошире открыл глаза. — Да я никогда… Ни миллилитра внутрь…