Алексей Ар - Грань

— Красиво — тихо сказала Линээ, заворожено глядя вдаль.

По темной глади воды скользили алые блики Близнецов, первые звезды зажглись на фиолетовом бархате неба, почетной стражей замерли по берегам величественные леса.

— Пожрать бы, — буркнул Улейг. Бойцы согласно кивнули, предпочтя материальную пищу духовной.

— К берегу, — махнул рукой Михаил. — Лоу, бери левее

Весла дружно зачерпнули закат.

— Распорядок прежний, — едва сойдя на берег объявил ктан. Солдаты молча рассредоточились в обустройстве лагеря. Ктан, склонившись к воде, внимательно осмотрел реку.

— Что не так? — хором спросили Линээ и Дзейра.

— Если яроттцы не медлили с погоней, сегодня ночью они могут пройти мимо нас.

— Усилим караул, обеспечим дополнительную маскировку, — вскинулась Дзейра.

— Сделай это. — Ктан продолжал изучать воды, наливавшиеся ночной тьмой. Вдалеке раздался тихий плеск. — Плохое место…

— Конкретно этот берег или в целом? — уточнила Линээ.

— Домой хочу.

Ктан нахмурился, осознавая сказанное. Для него Груэлл — ад, сотворенный кем-то на неведомой земле. Ад, который начинал ему нравиться. Михаил резко развернулся, обогнул замерших женщин и направился к слабым бликам костра, овеянных запахами жаркого. Дзейра и Линээ переглянулись и дружно пожали плечами.

— Как ужин? — спросил Михаил, отыскивая посадочное место.

— Скоро, — лаконично ответила Баата.

Минимум слов и мыслей в ожидании еды, толика усилий для натруженных мышц и настойчивое желание исчезнуть из гнетущей атмосферы Фо-рига. Несбыточные мечты тенями скользили над лагерем — шептали и манили, клонили к земле в обещании сладостных снов.

— Устали. — Михаил прислушался к неровному дыханию бойцов. Веки слипались.

Дзейра потянулась, нашарила и подбросила в угли небольшое полешко.

— Завтра новый день, — сказала она тихо.

Воображение услужливо нарисовало картину трудовых солдатских будней. Зябко передернув плечами, Михаил мысленно попросил Ло посодействовать его подопечным.

Ло не внял. Утро затянуло небо серой пеленой облаков. Поднялся южный ветер, насмехаясь над самой мыслью о парусе. Стертые ладони свело в предчувствии скорой встречи с веслами. Хмурые лица и понурые фигуры в белесой утренней дымке, кисеей, стелившейся меж деревьев, кричали о вселенской усталости.

Позавтракав и свернув лагерь, солдаты погрузились на корабль. Уныло скрипнули уключины.

— Разомнемся бойцы. — Линээ задорно хохотнула.

Михаил вздрогнул, выныривая из серого омута бессилия. Хрупкая маленькая ваарка не переставала удивлять. Откуда она черпает силы? В каких небесных мастерских творят людей способных грести несколько часов кряду и улыбаться при этом?

— Смена, — Михаил забрал весло у одной из женщин, устроился на скамье и прислушался к толчкам боли в руке. Он выдержит. Дзейра попыталась что-то сказать, но под грозным взглядом командования сникла и отвернулась.

Ритмика водного плеска гипнотизировала. Шорох разбегавшейся волны вводил в транс. Скрип переплетался с хриплым дыханием. Получасовой отдых на берегу облегчения не принес. Обед тяжелым комом переливался в желудках, осложняя и без того нелегкое плавание.

— Хоть не жарко, — прохрипел Михаил, взглянув на небо, затянутое тучами.

— Только дождя нам не хватало, — откликнулась Дзейра.

Солдаты с опаской запрокинули головы, следя за серыми переливами облачности. Но Ло миловал — черным бархатом над Груэллом разлился вечер, а погода осталась всего лишь свежа, танцуя над лесами порывами холодного ветра. Возблагодарив небесную канцелярию за проявленное снисхождение, беглецы обустроились на берегу в предвкушении вожделенного покоя сдобренного толикой съестного и глотком воды. Изыски гурманства будут после — когда тело сможет понять, что его балуют, а разум перестанет выискивать в ночи опасность.

Михаил изучил темную ленту реки, игравшую у береговых зарослей негромкими плесками и запахом сырости. Сон не шел, уступая место болезненной бодрости.

За излучиной реки блеснул ряд огней. Свершилось.

Ктан скользнул к слабым отблескам костра, убедился, что большинство солдат не спит, и тихо сказал:

— За нами пришли.

Линээ выругалась.

Россыпь углей стрельнула алой искрой.

— Тушите, — опомнился Михаил, пытаясь затопать жар.

— Сдурел? — прошипела Дзейра, подхватывая бурдюк. — Отойди.

Сгустилась тьма. Черная стена деревьев подступила к лагерю вплотную. В глубине лесной бездны вспыхнули желтые искры…

— Линээ, Лоуолис за мной. Остальным ждать. Без команды никуда не отлучаться. Дзейра, проследи.

Пригнувшись к земле, Михаил осторожно спустился к берегу. Тихо плеснула вода, невнятная команда разнеслась над рекой, скрипнуло весло.

— Плывут, — без нужды сказала Линээ, аккуратно раздвигая кустарник.

Михаил пристроился рядом и попытался разглядеть нежданных гостей. Размытые ореолы фонарей по бортам выхватывали лишь смутные кусочки корабельной жизни, за дальностью расстояния не позволявшие увидеть целостной картины. Через несколько минут ктан мог с уверенностью сказать только одно — плывущий корабль превосходил размерами барку.

— Их там около тридцати, — вынес вердикт Лоуолис.

— Уверен?

— Это речной транспортник.

— Возможно, они потеснились.

— А смысл? Лоуолис прав, — прошептала Линээ. — Для выяснения причины пожара не требуется усиленных тридцаток.

— Яроттцы не могут действовать без прикрытия. Дым сам по себе не случается.

— Это контролируемая Черным ветром территория, — возразила Линээ. — Выскочки вроде нас им не страшны.

— Предлагаете пропустить корабль?

— Да, — кивнул Лоуолис, — Пока они доберутся до Энгелье, пока разберутся в причинах пожара… Мы будем вне досягаемости.

— Что это? — вскинулась Линээ.

Плеск воды стал громче — корабль повернул к берегу. Корабельные фонари золотистыми дорожками скользнули по речной ряби, осветили тревожное колыхание прибрежных зарослей. Прозвучала резкая команда, плеснул брошенный якорь. На берегу под скрип гальки зазвучали негромкие голоса, вспыхнули факелы.

— Уходим, — прошипел Михаил, сдавая назад. Тьма нахлынула черной душной пеленой — не зги не видать. Тысячи страхов притаились в таинственной чащобе и только ждали неловкого движения человека, чтобы сорваться с цепи и раздавить. Михаил осторожно отвел от лица клонившиеся к земле ветки, ощупал упругую подушку мха впереди и внезапно наткнулся на чей-то теплый бок. В горле застрял сдавленный крик…

— А если бы я помер? — спросил Шарет.

Ктан обессилено ткнулся лбом в благословенную землю.

— Такой вот он неожиданный. — В темноте раздался смешок.